Максим Артемьев - Гюго

Тема Востока не ушла впоследствии из творчества Виктора Гюго, в «Легенде веков» она получила дальнейшее развитие в стихотворениях из циклов «Ислам», «Троны Востока» и др. «Восточные мотивы» оказали большое влияние на молодых французских поэтов. Так, вслед за Гюго к жанру ориенталистики обратился и Мюссе, написавший поэму «Намуна».

Другим этапным произведением 1829 года для Гюго стала повесть «Последний день приговорённого к смерти», его первая «серьёзная» проза после юношеских романов. Повесть написана в форме исповеди человека, ожидающего экзекуции. Основному содержанию были предпосланы позже предисловие (оно появилось во втором издании 1832 года) и маленький фарс. В первом издании имя автора не указывалось, но в литературных кругах оно стало быстро известно.

Почему писатель обратился к этой теме? Ведь в то время в Европе против смертной казни ещё почти никто не выступал, она казалась естественным наказанием, и даже Гёте, как известно, будучи высшим чиновником Веймарского герцогства, утвердил смертный приговор девушке, убившей своего внебрачного ребёнка.

Жизнь во Франции была тогда очень жестокой (как и вообще в Европе), наказания неадекватно суровы, экономические возможности ограниченны, резкое классовое разделение, жёсткая социальная иерархия, неграмотность большинства населения, бедняки были отрезаны от образования и медицины, отсутствовали пенсии и государственное социальное обеспечение. Высшие классы, боясь бунтов, старались держать низшие в узде, запугивая самыми изуверскими карами. Подростком Гюго наблюдал публичное клеймение в Париже, когда женщине выжгли на плече букву «V» — от voleuse (воровка).

Тема жестокости законов, формальности судов станет у Гюго ведущей, апофеозом чего явятся «Отверженные». Многие страницы в «Виденном» представляют собой зарисовки о горькой судьбе узников в современной автору Франции, поскольку, как пэр, Гюго имел право на посещение любых исправительных заведений.

Но особенно писателя возмущала казнь, не совместимая, по его мнению, ни с христианством, ни с современной моралью. Впоследствии Гюго многократно пытался спасти приговорённых, лично вмешиваясь в судебный процесс. В «Виденном» есть и рассказ о посещении камеры смертников, и рассказ о процессе над убийцами генерала Бреа, которых приговорили к смерти, полный ужасающих подробностей, рассказанных бесстрастным языком.

Гюго стал одним из первых европейцев, во весь голос протестовавших против подобного бесчеловечного наказания, в этом он опередил своё время. Гильотина продолжала рубить головы во Франции вплоть до 70-х годов XX века, но в том, что её лезвие в итоге прекратило падать на шею жертвам, велика заслуга писателя. Уникальность «Последнего дня» заключается в том, что до Гюго никто не описывал казни с точки зрения приговорённого, не заглядывал в его душу. Писатель открыл в повести прежде недоступные глубины как психологии, так и морали. В ней нет риторики, зато множество реалистических описаний тюремного быта, удивительных для 26-летнего автора благородного происхождения. В ней есть подступы к темам, важным для Гюго на протяжении всей жизни, — это и жаргон, в данном случае уголовный, и милость к падшим, говоря словами Пушкина.

Гюго сделал смелый шаг — в качестве главного героя он описал себя. Воспоминания о детстве, любимая маленькая дочка приговорённого к смерти — всё это автор черпал из своей жизни. Он словно допустил эксперимент: что будет с ним самим, если его вдруг сочтут опасным преступником?

Ещё при жизни Гюго эстафету борьбы против смертной казни средствами художественной литературы подхватил Иван Тургенев — в своём раннем рассказе «Жид» и в своём позднем стихотворении в прозе «Повесить его!». Любопытно, что сам Тургенев к Гюго относился неприязненно, не принимая его романтизма, но в этическом аспекте он выступил его продолжателем.

Фёдор Достоевский писал: «Виктор Гюго, например, в своём шедевре “Последний день приговорённого к смертной казни” употребил почти такой же приём и хоть и не вывел стенографа, но допустил ещё большую неправдоподобность, предположив, что приговорённый к казни может (и имеет время) вести записки не только в последний день свой, но даже в последний час и буквально в последнюю минуту. Но не допусти он этой фантазии, не существовало бы и самого произведения — самого реальнейшего и самого правдивейшего произведения из всех им написанных». Эти слова Достоевского тем ценнее, что он сам прошёл через процедуру приговора к смертной казни и ожидания её исполнения и потому мог, что называется, «изнутри» оценить описываемые переживания.

Повесть была важна для Гюго как опыт написания произведения из современной жизни, пригодившийся впоследствии в «Отверженных» и «Тружениках моря». Да и с точки зрения овладения мастерством прозы она была необходима, повесть стала важным этапом перед «Собором Парижской Богоматери», ведь после юношеских романов несколько лет Гюго не обращался к крупным повествованиям.

Флобер ценил «Последний день», он писал Луизе Коле: «Именно это (отсутствие прямой назидательности. — М. А.) всегда казалось мне удачным в “Последнем дне приговорённого к смерти”. Ни единого размышления о смертной казни (правда, предисловие портит книгу, если эту книгу можно испортить)». В русской литературе XIX века «Последний день приговорённого к смерти» более всего напоминает повесть Льва Толстого «Смерть Ивана Ильича» — своим точнейшим анализом внутреннего мира человека перед неизбежностью смерти. Но если Толстой написал своё произведение уже зрелым человеком, то психологизм и реализм описаний у молодого Гюго поражают.

Несмотря на то что «Последний день» — произведение, написанное в молодости, во Франции оно не забыто и привлекает по-прежнему немалый интерес, в первую очередь своей гуманистической направленностью. По нему было снято два фильма — в 1985 и 2002 годах, а в 2007-м даже поставлена опера, написанная Давидом Аланья. И это не считая многочисленных инсценировок в театре.

«Восточные мотивы» и «Последний день приговорённого к смерти» прибавили немало к славе Гюго, но поэту нужен был театр. Только театральный успех мог окончательно упрочить его известность, принести стабильный доход и предоставить трибуну для воздействия на общественное мнение. Великие поэты XVII века — Пьер Корнель и Жан Расин писали в первую очередь для театра. Драматургами были и Шекспир с Мольером. В XVIII столетии Вольтер вначале прославился своими трагедиями. Франция — страна с давними театральными традициями. Её сцена заслуженно считалась первой в мире. Иностранцы, приезжавшие в Париж, первым делом стремились в театры — один из пяти королевских (софинансировавшихся двором), в том числе драматические «Комеди Франсез» и «Одеон», либо многочисленные частные.