Александр Сенкевич - Будда

Его Святейшество Далай-лама XIV с впечатляющей четкостью конкретизировал эту мысль: «Если расширить свое “мы” до пределов человечества, то некому будет противостоять, некого бояться и ненавидеть. Это значит обрести мир, где нет ничего “твоего”, потому что он принадлежит тебе весь. Мир в душе. И во всем мире» [297] http://misstits.ru/dalaj-lama-edinstvennoe-prednaznachenie-chelovtka-byt-schastlivym/ .

Гаутама Будда убедился в идентичности и общности всех земных существ. Приведя в движение колесо своего учения, он перенаправил во времени и пространстве эволюцию божьих тварей на тот путь, на котором для них исчезает всякая необходимость пожирать друг друга.

Не в этом ли мудрость учения, предложенного Гаутамой Буддой? Ведь он пошел против течения, будучи уверенным, что река жизни изменит русло и двинется за ним — в другую, противоположную прежнему течению сторону. И в этот новый поток войдут его последователи.

В ту пору полного разброда и шатания с помощью буддистов верхи смогли произвести капитальный ремонт в ставшей неэффективной ведийской идеологической системе. Иногда стоит немного расшевелить и умственно напрячь духовных учителей, мудрость и знания которых еще вчера не подвергались сомнению. Известно, что это идет на пользу делу и укрепляет власть правящей элиты.

Да и по поводу чего было конфликтовать с Гаутамой Буддой тогдашним правителям? Новое учение провозглашало праведной ту жизнь, в которой человек возвышается добродетелью и терпением. И одновременно в нем утверждалось, что возмущение против существующих порядков приводит людей к деградации и падению. А разве история не подтвердила его правоту? Вот почему поддержка самого Первоучителя и его идей со стороны властей предержащих была постоянна, а после его ухода из земной жизни они превратили основателя буддизма в культовую фигуру и приписали ему почти божественное происхождение. Недаром ведь социальный статус Гаутамы Будды как сына правителя небольшой олигархической республики в агиографической о нем литературе со временем был невероятно завышен — перед нами предстает, если судить по количеству слуг, сотрапезников и наложниц, великолепию жилища и ошеломляющему богатству, даже не царский сын, а сын могущественного императора. Сказочный Восток сопровождает нас практически во всех его жизнеописаниях.

Сиддхартха Гаутама покинул Удраку Рамапутру и несколько дней, не торопясь, шагал по неоскудевающей земле Магадхи, останавливаясь лишь на ночлег. Он шел, не зная определенно, какое место выберет для своих аскетических подвигов. Пройдя местность Гайю, он оказался неподалеку от местности Урувилвы. Точнее, между Гайей и Урувилвой он уперся в холм Дансири около деревни пастухов Сананигама. Время было благодатное — сентябрь. Только что закончились проливные дожди. Урувилва относилась к владениям главнокомандующего армией царя Бимбисары. Местность ему сразу понравилась своей естественной красотой, созданной природным ландшафтом. Холмы определяли рельеф местности. Особенно выделялся холм с крутыми склонами, местами заросший щетиной кустарников, а кое-где деревьями. Ближе к вершине виднелся зев пещеры. В эту пещеру он в тот же день заселился.

Неподалеку от подножия холма располагалась тенистая роща с огромными деревьями. А за ближайшей деревней начинался вековой лес, идущий чуть ли не до Урувилвы и даже дальше. Горная речушка под названием Неранджара, текущая меж высокими берегами, добавляла лирический настрой в эту романтическую картину, каждое утро снова и снова возникающую перед его глазами. Река была неглубокая и чистая. Но купание в ней его расслабляло и настраивало на ненужные мысли.

Это была индийская глубинка со своеобразным укладом жизни. Месяца три Сиддхартха оставался совершенно один, питаясь кореньями, орехами и некоторыми травами в соответствии с рекомендациями Бхаргавы. Он наивно полагал, что избавление от лишнего веса сделает его легче и ему будет намного проще взмыть над землей, заполнив освободившееся от плоти пространство внутренним жаром, который к тому же высушит его всего, как поленницу попавших под тропический ливень дров.

Сиддхартха позднее отрегулировал свою аскезу, избрав в качестве стратегии ее каждодневное нарастающее усиление — от щадящей до смертельно суровой. Времени у него впереди было вдоволь, поэтому сначала он особенно не разгонялся.

Вокруг него кипела крестьянская жизнь, деревушки шли одна за другой до самой Урувилвы. Жизнь в ашрамах Арады Каламы и Удраки Рамапутры научила его достойно просить милостыню. Добывая себе пищу таким путем, он быстро свел знакомство со многими деревенскими жителями. Однако с самого начала исключил из рациона рыбу, мясо, перебродившие жидкости, кипяток и местную простоквашу дахи. Чтобы упорядочить свое питание и не заскучать от однообразия диеты, он придумывал всякие комбинации. Вот что он рассказывал позднее своему ученику Шарипутре: «Я ел пищу только из одного дома — и только один кусок оттуда. Или я ел пищу только из двух домов, и только два куска из них; или же я ел из семи домов, и из каждого дома только по одному куску. Я питался из одной лишь чашки, или только из двух чашек, или только из семи чашек одновременно. Я принимал пищу только раз в день, или раз в два дня, или раз в семь дней. Так я жил, предавшись практике упорядоченного питания с установленными перерывами — даже до полумесяца» [298] Слова Будды. М., 2012. С. 43. .

Некоторое время его рацион оставался разнообразным, насыщенным витаминами и микроэлементами, если пользоваться современными понятиями. В него входили овощи, фрукты, просо, дикий рис, корни кунжута, водяной кресс. Затем он сократил набор продуктов — перешел на шелуху риса и рисовую накипь, а также коровий навоз [299] Там же. .

Он совершал возможное и невозможное, чтобы суровостью своего покаяния посрамить других аскетов. Они, словно это почувствовав, не заставили себя ждать.

На четвертый месяц его пребывания рядом с деревней Сананигама у подножия горы появилось пять человек. Один из них был ему знаком — брахман Канданна. Он привел с собой еще четверых отшельников, ведущих аскетическую жизнь и пожелавших присоединиться вместе с ним к Сиддхартхе. Вот их имена, вошедшие в историю буддизма: Конданна, Ваппа, Бхаддия, Ассаджи и Маханама (не путать с двоюродным братом Сиддхартхи!). Все они поселились неподалеку от нашего героя — в шалашах. Их появление ничего не изменило в его образе жизни. Как он существовал в уединенности, так и продолжал жить, отождествив всех пятерых с частью пейзажа. Ему нельзя было расслабляться и переключать свое внимание на что-то другое. Он уже потратил немало времени и сил, чтобы самым решительным образом ограничить себя во всем, что мешало прийти к моменту истины и путем сосредоточенных раздумий понять, как достичь прекращения бесконечной череды рождений и остановить время.