Евгений Новицкий - Георгий Данелия

В Израиле злоключения Мераба только усугубляются: одни принимают его за агента КГБ, другие — за наймита еще какой-либо иностранной службы, а потому никто не желает его выручать. После долгих мытарств Мераб наконец выходит на человека, готового помочь ему нелегально вернуться на родину. Таковым оказывается бывший советский разведчик Семен Клайн, страшно соскучившийся по любимому делу. Тогда-то Мераб окончательно переходит на положение злостного нарушителя государственных границ…

Вскоре после того, как у Данелии сложился в голове первый вариант вышеописанного сюжета, Андрей Кончаловский познакомил его с приехавшим в Москву американским продюсером Менахемом Голаном. Тот выказал заинтересованность данелиевской задумкой и предложил прислать ему подробный синопсис.

Данелии удалось уговорить Габриадзе (в то время Реваз уже почти отошел от кино, отдавая все время собственному Театру марионеток в Тбилиси) на месяц съездить с ним в Израиль, где и написать синопсис «Паспорта».

Ознакомившись с синопсисом, Голан, не говоря ни да ни нет, выразил желание прочитать теперь уже полноценный сценарий. Габриадзе и слышать об этом не хотел, так что Данелии пришлось вновь обратиться к Горину. Тот нашел выход — и познакомил Георгия Николаевича с юмористом Аркадием Хайтом, одним из сценаристов мультсериала «Ну, погоди!». С Хайтом Данелия сработался — и через три месяца на суд Голана был представлен законченный киносценарий «Паспорта».

Продюсер, однако, не спешил с ответом, а вскоре выяснилось, что он обанкротился.

Разумеется, Данелия прощупывал возможность снять картину привычным способом — за счет государства. Но с приходом перестройки советские режиссеры уже успели почувствовать, как диктат цензуры сменяется диктатом денег. Выходило так, что Данелия просто не смог бы снять «Паспорт» без поддержки забугорных продюсеров. Государство все еще готово было выделять постановщикам данелиевского уровня небольшие бюджеты, но «небольших» денег в случае фильма, львиную часть которого требовалось снимать в Израиле и Австрии, было абсолютно недостаточно.

Помочь Данелии пристроить свой сценарий за границей вызвался председатель «Совинфильма» (внешнеторговое объединение в системе Госкино) Александр Суриков. Он организовал режиссеру поездку на Каннский фестиваль — и там Данелия действительно нашел себе продюсера, хотя и не без труда.

Сценарий вызывал интерес у многих кинодельцов, но переговоры все они начинали с выдвижения двух условий: во-первых, фильм должен быть англоязычным, во-вторых, главную роль должна сыграть американская звезда. Для Данелии оба этих требования были неприемлемы: в его видении «Паспорт» должен был быть многоязычным фильмом (причем основные задействованные по сценарию языки — это русский, грузинский и иврит). А на главную роль режиссер изначально наметил Бубу Кикабидзе.

В конце концов Данелия сговорился с французским продюсером Константином Александровым — эмигрантом из Ташкента. Александров не возражал против многоязычности фильма, но в главной роли и он непременно желал видеть международную звезду, а не Кикабидзе, знаменитого только в Союзе. Данелия скрепя сердце согласился на это условие.

Вскоре фирма Александрова подписала с «Совинфильмом» договор, согласно которому съемки «Паспорта» в СССР оплачивает советская сторона, а в Австрии и Израиле — французская.

В апреле 1988 года Данелия отправился в США на переговоры с тремя американскими актерами, выбранными им из перечня, предложенного Александровым. Это были Гриффин Данн, Питер Рихард и Николас Кейдж.

В итоге Данн отпал сразу. Рихард подходил Данелии больше, хотя и показался ему староватым для роли Мераба. Агент Кейджа же, узнав о том, что в портфолио ни у Данелии, ни у Александрова нет международных хитов, сразу дал отказ во встрече с актером.

Данелия позвонил своему бывшему ученику Якову Бронштейну, давно живущему в Штатах, и тот просветил учителя, что Кейдж является племянником хорошего данелиевского знакомого Копполы (с последним Данелия подружился в 1979 году, когда Фрэнсис Форд представлял свой фильм «Апокалипсис сегодня» на Московском кинофестивале). В результате Николас Кейдж в тот же день прочел сценарий «Паспорта» и дал свое согласие на участие в этом проекте.

С легким сердцем Данелия отправился в Москву, где немедленно запустил картину в подготовительный период. Георгию Николаевичу удалось настоять на том, чтобы основной костяк съемочной группы состоял из его соотечественников. Оператором стал Вадим Юсов, художником — Дмитрий Такайшвили, композитором — Гия Канчели.

Во время выбора натуры в Израиле у Данелии произошел легкий конфликт с Александровым. Продюсер крепко обиделся на режиссера — и отправил директору «Мосфильма» Владимиру Досталю письмо о том, что отказывается сотрудничать с Данелией.

Взбешенный Георгий Николаевич вернулся в Москву и сразу стал подыскивать себе другой проект. Редактор объединения «Ритм» Роза Буданцева предложила Данелии прочесть сценарий Георгия Николаева «Звездный час по местному времени», который очень понравился режиссеру (в итоге отличный фильм «Облако-рай» по этому сценарию поставит Николай Досталь).

Через месяц Александров прилетел в Москву с извинениями, но Данелия не спешил идти на мировую. Режиссер выдвинул два условия. Во-первых, Александров не должен никак вмешиваться в съемочный процесс. Во-вторых, гонорар за сценарий Данелия потребовал увеличить с десяти тысяч долларов до ста.

После непростых переговоров Георгий Николаевич все же вернулся в проект. Однако теперь в нем не было Кейджа, который, как поведал Александров, передумал сниматься в «Паспорте» (только много позже Данелия узнает истинную причину неучастия Кейджа: сыграв в успешном фильме, Николас внезапно стал большой звездой, и фирме Александрова он уже был не по карману).

Решили было снимать Рихарда, но тот действительно отказался, сославшись на повышенную занятость. В конце концов Константинов предложил кандидатуру французского актера — и прислал Данелии фильм на кассете с его участием (ни актера, ни названия фильма Георгий Николаевич в мемуарах не обозначил). Француз Данелию устроил — но и на этом артисте пришлось поставить крест: он попал в серьезную автокатастрофу.

Следующего актера (и на этот раз уже последнего: если бы Данелии он не понравился, проект пришлось бы заморозить) Александров отправил на самолете из Парижа в Москву уже живьем. Это был Жерар Дармон — малоизвестный французский артист, происходивший из алжирских евреев. В 1988 году ему было 40 лет.

Завидев Дармона издали, ожидающий его в ресторане Дома кино Данелия почувствовал было укол разочарования: не то. Но когда Дармон подошел, поздоровался и они вместе сели за столик, Данелия неожиданно сказал: