Андрей Плахов - Озон

Озон хранит верность своим поклонникам и ежегодно предлагает их вниманию какой-нибудь новый фильм, причем ни в малейшей степени не похожий на предыдущие, так что биографы режиссера никак не придут к выводу, на какую полку его поместить. Поэт гей-культуры? Прожженный постмодернист-стилизатор? Женолюб или женоненавистник? Холодный циничный эгоист или художник с тонкой ранимой душой?

«Ангел» – возвращение на территорию амбициозных, высокобюджетных, так называемых костюмных проектов. И хотя в новой картине (кроме Шарлотты Рэмплинг в эффектной роли второго плана) нет суперзвезд, а главных героев сыграли молодые и пока не очень знаменитые актеры (Майкл Фасбендер в их числе, в Москве 2007 года на него никто не обращал особого внимания), по постановочному размаху, мощи декораций и затейливости костюмов это, несомненно, большое, почти голливудское кино.

Уже «Бассейн» был процентов на семьдесят англоязычным. Тем не менее именно «Ангел» – первая картина французского режиссера, целиком и полностью снятая по-английски, в Англии, по английскому роману, с английским кастингом. Этот дорогой костюмный фильм из эдвардианской эпохи – не что иное, как желчная, самоироничная рефлексия о природе массового успеха и о его жестокой изнанке.

В основе картины – написанный в 1957 году роман Элизабет Тейлор (не имеет никакого отношения к знаменитой актрисе, но совпадение имен выглядит символичным). История писательницы по имени Энджел, некогда знаменитой своими женскими романами, ныне забытой.

Героиня «Ангела» – полная противоположность другой писательнице-беллетристке, сочинительнице популярных книжек из «Бассейна». В отличие от безупречно элегантной Сары Мортон, Энджел – это ангелица масскульта, она грызет ногти, носит безвкусные платья и совершенно невыносима в бытовой и личной жизни. Она (в исполнении молодой английской актрисы Ромолы Гараи) эгоцентрично занимает все пространство фильма, вытесняя из него и своего любовного партнера (Фасбендер), и жену своего издателя (как всегда, безупречная Рэмплинг), и вообще любого, кто попадается на пути этого вампира. Вампир тоже страдает, но своеобразно, ощущая мир крутящимся вокруг собственной персоны, а жизнь – космической драмой, разыгранной на огромной сцене и все более подпадающей под власть женского популизма.

Энджел переживает муки творчества, раннюю славу и ее откат так интенсивно, что ухитряется почти не заметить мировую войну, не говоря о таких мелочах, как отчуждение самого близкого человека. При всем том Энджел – по-своему незаурядная личность, несмотря на экзальтацию и плохие манеры. Она – настоящая женщина декаданса. Фильм будто бы увиден и запечатлен ее глазами – с экспрессивными крупными планами, с экзотическим буйством цветов, с преувеличенными выражениями эмоций, почти как в немом кино. Ромола Гараи великолепно передает этот стиль пламенеющего модерна – одновременно завораживающий и смешной.

Это и есть, по сути дела, немое кино, условное и стилизованное, где суть вещей маскируется за внешней экзальтацией и густой иронией. Если бы Озон был реалистом, он снял бы фильм про некрасивую тщеславную женщину, которая – как в романе Элизабет Тейлор – пережила Вторую мировую, превратилась в бабу-ягу – вегетарианку, «что-то вроде Брижит Бардо». Вместо этого режиссер убил Энджел молодой – ужасной и прекрасной. Она уходит в расцвете лет, потому что эпоха экстремальных фигур и «проклятых поэтов» кончилась, в массовой культуре заработали другие механизмы, на место личностей пришла индустрия. А это уже другая история.

Озон снова не до конца удовлетворил публику, которая ждет и не дождется продолжения «8 женщин». Он опять отогнал от себя («от своей задницы») коварных ангелов успеха. Он купается в собственной иронии и одновременно восхищении этой забытой, навсегда унесенной ветром жизнью: есть в ней какая-то магическая и не разгаданная привлекательность. Режиссер с ностальгией воспроизводит эпоху, полную сентиментальности и высокопарности, но в то же время обезоруживающей искренности. Именно этим она Озону особенно близка.

В России картину неузнаваемо переименовали в «Отчаянную домохозяйку». Оригинальное название Potiche (дорогая ваза нефункционального назначения) отыгрывается в национальном фольклоре: так именуют во Франции «трофейных» жен, служащих украшением домашнего интерьера. Роль potiche играет Катрин Денев.

Десять лет назад Озон уговорил французскую звезду номер один возглавить ансамбль «национальных достояний» в детективном ретро-мюзикле «8 женщин», и вот он опять вовлек ее в комедийно-музыкальную авантюру. Ее героиня Сюзанн Пюжоль – супруга промышленника, хозяина фабрики, на которой производят зонтики, ну что же еще? Пюжоль – мачист, мужской шовинист, он изменяет жене направо и налево и считает своей собственностью. Однако она не так проста и глупа, как кажется: умеет наставить мужу рога, не теряя выражения идиотской невинности на лице. Катрин Денев, сыгравшая в комедии Жан-Поля Раппно «Жизнь в замке» еще в 1966 году, а спустя несколько лет в его же бурлескном «Дикаре», подтвердила, что комедийное дарование, будучи как бы факультативным для ее имиджа, никогда ей не изменяло.

Когда на фабрике происходит конфликт рабочих с хозяином, Сюзанн лихо заменяет мужа в качестве управляющего предприятием и, как прирожденный дипломат, восстанавливает контакт с рабочим активистом Бабеном (Жерар Депардье), с которым тридцать лет назад ее связала краткотечная любовная афера в кустах. Вскоре Сюзанн бросает перчатку и ему тоже: обыгрывает матерого партийца, ветерана рабочего движения на выборах в органы местного самоуправления. Став успешным политиком, она заодно превращается в селебрити локального медийного пространства: ее финальный проход с микрофоном с песней сквозь толпу избирателей – едкий сатирический комментарий на тему сращивания политики и шоу-бизнеса.

Взяв за основу, но сильно преобразив пьесу Пьера Барийета, Озон всего лишь имитирует водевильную театральность. На самом деле это стопроцентное кино – бравурное, декоративное, насыщенное киноманскими аллюзиями. Когда-то Жак Деми, автор «Шербурских зонтиков», хотел снять мюзикл с Денев и Депардье о любви рабочего и жены хозяина завода на фоне забастовки в Нанте. Фильм «Комната в городе» был поставлен, но в нем сыграли другие артисты. Озон возрождает давнюю идею и помещает действие на фабрику зонтиков, давая Катрин Денев возможность спеть, станцевать, а также пробежаться в спортивном костюме: все это она проделывает с самоиронией, которой трудно было ожидать от гламурной дивы, упорно не желающей стариться. В новом фильме, по словам режиссера, она совсем расковалась и пустилась во все тяжкие вместе с Депардье, которому, наоборот, всегда было наплевать, как он выглядит. Парочка уморительно-неуклюже танцует; бойцы вспоминают минувшие дни, разыгрывают всплеск старого чувства и неожиданный мотив соперничества за народную любовь.