Ольга Шильцова - Хвосты удачи. Истории из жизни ветеринарного врача [litres]

В операционной Алексей заявил:

– Ань, есть такое понятие – операция отчаяния. Это когда все риски зашкаливают, но без хирургии – гарантированный каюк. Вот как у нас сейчас. Хуже ей точно не будет, попробуем.

Гигантская опухоль отделилась на удивление легко. Алексей удалил все нижние пакеты молочных желез, и теперь его волновало только одно – как закрыть дефект. Кожа просто физически не могла стянуться. Аня бормотала:

– Алексей Петрович, у нее не кровь уже, а вода. Переливание нужно!

Алексей мрачно посмотрел на ассистентку:

– Где я возьму донора для собаки такого размера? Если у тебя в подсобке не сидит молодой и здоровый ротвейлер или азиат, то давай по существу.

– Тогда пусть хозяйка ищет Перфторан [26] Перфторан – раствор для инфузий, способный выполнять функцию переноса кислорода, используется как кровезамещающее средство. .

Леша закончил рисовать что-то на собаке маркером и цокнул языком:

– Ань, ты хоть знаешь, сколько он стоит? Да и откуда в жопе алмазы… точнее, перфторан в аптеках города N? Лей что есть из коллоидов, пульс стабильный, продержится. А вот кожи кусочек в аптеках не купишь.

Аня с интересом наблюдала за работой хирурга, не забывая, впрочем, следить за показателями мониторов.

– Поворотный лоскут?

– Да, возьму с колена и паховая складка – смотри, закроет без натяжения.

– Повезло им, что к вам попали, – искренне заметила Анна, и ее врач без тени смущения ответил:

– Это точно!

Найда пережила операцию. В клиническом анализе крови эритроциты упали до критического уровня, но Алексей надеялся на лучшее. И не зря – уже через несколько дней собака свирепо рычала на ветеринара, когда тот пытался обработать швы, ела с аппетитом и сама спускалась по лестнице. Но радоваться за пациентку хирург не мог. Найда успешно восстанавливалась после массивной кровопотери, а швы заживали, и в то же время собака могла погибнуть от развития опухолевого процесса. Новость, которую сообщил Костя, означала, что все усилия были не напрасны. Зловредная метиска еще поживет с хозяйкой, а может быть, даже придет к нему на удаление матки с яичниками, когда полностью восстановится. У Алексея словно гора с плеч упала.

Катя подкралась к мужу со спины и поцеловала в плечо.

– Кто звонил?

– Костя. Принес благую весть, надо бы ему премию выписать. Кстати, я в пятницу обещал отвезти его на лазерную коррекцию. Решился наконец, представляешь?

– Как в пятницу? А нас с Максом кто к педиатру отвезет? Нет, я, конечно, сама могу за руль сесть, но мелкий ведь будет плакать всю дорогу, да и там без помощи тяжеловато.

Алексей хлопнул себя по лбу. Как он мог забыть? Изобразив для жены жестами извинительную пантомиму, он перезвонил другу:

– Костян, тут такое дело. Насчет пятницы. У меня тут накладки. Может, домчишь на такси?

– Понял, тогда увидимся уже после отпуска. Да, десять дней. Я бы вышел раньше, но в микроскоп пялиться мне первое время нельзя будет, сам понимаешь. Давай, на созвоне.

Константин положил трубку, философски подумав, что женатые друзья – потерянные друзья, и это нормально. Он стал вспоминать, кого еще можно попросить сопроводить его в клинику – врач настоятельно рекомендовал приехать с родственником или другом.

Костя несколько раз пролистал свою записную книжку в телефоне, после чего встал и направился в стационар. Дверь была открыта, но мужчина деликатно постучал пальцами по косяку, прежде чем войти. Вика оглянулась и привычно скрестила руки на груди. Она неприветливо буркнула:

– Чего тебе?

Выражение лица у девушки было невеселое, но Костя решил все-таки попытаться:

– Привет, Вика!

Виктория отвернулась и занялась своими делами. Она вскрывала стерильные салфетки, громко хлопая упаковкой, и наполняла ими металлический бикс.

– И тебе привет, коли не шутишь. Что от меня надо, говори уже. Занята.

– Хотел попросить о помощи.

– Тело сам прячь, мне неприятности не нужны.

Костя непонимающе моргнул, потом не выдержал и расхохотался.

– А вот и не угадала. Вик, отвези меня на лазерную коррекцию.

– У нас в городе исчезли все такси?

– Нет, но советовали прийти с сопровождающим. Говорят, после операции сильно слезы текут и свет глаза режет. Поэтому безопаснее ходить с кем-то под ручку.

Вика подняла брови и наконец-то улыбнулась:

– И ты выбрал меня, да?

Костя подколки не понял и совершенно серьезно ответил:

– Я тебе доверяю. Вряд ли ты позволишь мне упасть в открытый люк. Операция в пятницу, я видел график – у тебя выходной.

– А других дел, кроме работы, у меня нет? Ладно, отвезу. Едем на моей машине, перед операцией заливаешь мне полный бак.

Костя чуть не поперхнулся от такой наглости:

– Да там ехать-то!

Виктория пожала плечами и вернулась к салфеткам.

– Да – да, нет – нет.

В пятницу маленькая ярко-зеленая машина остановилась возле Костиного подъезда и пронзительно забибикала. Вика выскочила наружу, не глуша мотор, и закурила. Константин укоризненно заметил:

– Могла бы и позвонить, зачем сигналить?

– Так веселее, теперь про тебя бабульки будут сплетничать.

Косте, однако, было не до веселья. Тошнота подкатывала к горлу, а рука нервно барабанила по двери машины. Виктория покосилась на него и спросила:

– На тебе лица нет, ты в порядке?

– Я вообще-то на операцию еду, – заявил Константин и смущенно добавил, – ты что, не смотрела «Пункт назначения»? Ну, пятую часть, где девчонке лазером чуть глаз не выжгло.

Вика так выразительно посмотрела на него, что Костя мгновенно усомнился в собственной адекватности. При этом девушка не забывала смотреть на дорогу, вела машину уверенно и слегка агрессивно. На парковке глазного центра она заглушила мотор и мягко сказала:

– Я уверена, что все будет хорошо.

Константин запомнил странное ощущение онемения в глазах после капель с анестетиком, глупого плюшевого медведя, которого ему дали подержать во время операции, невозможность моргнуть, когда в глазу стоит векорасширитель, и легкий пугающий запах паленого. Все произошло так быстро, что когда он снова оказался в коридоре, то спросил:

– Это что, все?

– Все, Константин Михайлович, жду вас на контрольный осмотр, – ответил офтальмолог и повернулся к Вике. – Вы последите за ним, чтобы ни компьютера, ни телевизора первые день-два. Капли в глаза прямо по часам, не забываем. Всего доброго.

Костя надел солнцезащитные очки, прежде чем выйти на улицу. Из-под них текли слезы, приходилось вытирать их платочком. В глаза словно песка насыпали, а долгожданное «прозрение» так и не приходило. Вика взяла его под руку, чтобы отвести к машине, и внезапно Костя почувствовал тепло и спокойствие. Сердце укололо смутное сожаление, и мужчина начал болтать, чтобы отвлечься: