Ольга Шильцова - Хвосты удачи. Истории из жизни ветеринарного врача [litres]

В дверях Вика развернулась, и слова посыпались из нее:

– Я не беру животных, потому что мне страшно будет оставлять их дома. Не хочу, чтобы они, как якорь, привязывали меня к этой квартире. Мой отец – запойный, чем дальше, тем хуже. Я просто не могу.

У Кости защемило сердце. В какой момент эта девочка решила взвалить на себя ответственность за весь мир? И зачем? Вика уже сбегала по ступенькам вниз, и он крикнул ей вслед:

– Вик, ты ведь не обязана жить с ним! Он взрослый человек, ты ему ничего не должна!

На операционном столе лежал пес неизвестной породы. Анна уверенным движением ввела иглу в эпидуральное пространство и довольно кивнула, убедившись, что анальный и коленный рефлексы отсутствуют.

– Можно работать! Жаль, что вас не было в пабе, Алексей Петрович! Получился как будто внеплановый корпоратив.

Алексей в ответ насмешливо изогнул бровь:

– Слышал я, во что вы превратили баб Надины поминки! Ладно, спасение кошек отметить не грех. Все, не отвлекай.

Хирург наклонился над задней лапой молодого кобеля. Джеку не исполнилось и года, когда тот сбежал со двора. Пропадал он два дня, но хозяева не слишком волновались: предыдущий их пес регулярно отправлялся на «собачью свадьбу», а нагулявшись – сам возвращался домой. Джеку не повезло в первый же побег. Он вернулся исхудавшим, прыгая на трех лапах. Глубокий разрез чуть выше пятки не на шутку встревожил хозяев, но они по привычке пытались лечить собаку дома мазями и промываниями. Рана зарастать не собиралась, и пришлось-таки доехать до ветеринарной клиники.

Алексей про себя подозревал, что пса ударили не то лопатой, не то топором, в деревне бывает всякое. Обратились бы хозяева сразу, было бы проще, а теперь… Ахиллово сухожилие перерезано начисто и уползло глубоко в мышцы. Леша полностью разогнул лапу и принялся колдовать, восстанавливая целостность ахилла с помощью тонкой нерассасывающейся нити.

– Ань, глянь! Это ли не красота? А помнишь того сеттера, который похожую травму получил на охоте? Тоже не сразу обратились, я тогда, как ни парился, сопоставить концы сухожилия не мог. Двух сантиметров не хватало, а может и больше.

– Честно – не помню. А может вы не со мной в смене стояли. И как тогда вышли из положения?

– Сетку полипропиленовую скрутил цилиндриком и с двух сторон в него вставил концы. Мостик такой получился, протез. Ничего, приходили через полгода на вакцинацию, нормально на лапу опирался. Сверло дай.

– Может, хватит лангетки? – спросила Аня, подавая инструмент. Алексей покачал головой:

– Этот оболтус гипс сожрет в три секунды, никакой воротник не спасет. Поставлю винт недели на три, чтобы сустав согнуть не мог. А когда снимем, тогда хватит и легкой лангеты. Если сейчас нагрузку на сухожилие дать – снова порвется, поверь на слово.

Молодой пес дышал глубоко и размеренно, поэтому работы у Ани было немного. Она не удержалась и решила немного посплетничать:

– А Костя сейчас, наверное, татуировку делает! Вика обещала только за расходники с него взять, примет в нерабочее время, днем.

Алексей засмеялся:

– Как дети, ей-богу! Костян вообще пить не умеет, коварные вы, бабы!

– Да он не расстроился. И раз пари проиграл – должен выполнять условия, никто его за язык не тянул.

Аня ловко забинтовала лапу, отключила пса от наркозного аппарата, но воротник пока одевать не стала, чтобы пациент не буянил, пока просыпается. А Константин действительно в это самое время с любопытством озирался в салоне, где Виктория работала тату-мастером.

– Слушай, тебе не обязательно это делать, – уверенно заявила Вика. – Глупый спор был.

– Нет уж. Уговор дороже денег. Я про татуировку думаю каждый раз, когда тебя вижу. Так что делаем. Только не знаю, какую. И где. Главное – не на видном месте, чтобы спрятать легко было.

Виктория выразительно закатила глаза и буркнула:

– На заднице набивать не буду, не надейся. Снимай футболку, ложись, на спине никто не увидит, пока на пляж не придешь. По моему эскизу тут часа на два-три работы, можешь поспать.

Константин был уверен, что насчет сна это злая шутка – ведь в него собирались втыкать иглу тысячу раз подряд. Ощущения, однако, были на удивление терпимыми, и постепенно мужчина расслабился. Он не знал, можно ли отвлекать Викторию от работы, но лежать молча было скучно, и Костя осторожно поинтересовался:

– Вик, а что ты там рисуешь?

– Винни-Пуха, – хмыкнула девушка, но не и успел Костя испугаться, как она продолжила, – как можно набивать незнамо что? Татуировки – это важно, у них есть смысл.

– Я тебе доверяю, – серьезно сказал Константин и понял, что говорит чистую правду. Именно от Вики он никогда не ждал подвоха.

– У тебя на лопатке будет феникс. Если не в курсе – эта птица сама себе родитель. Сгорает и рождается вновь из пепла.

– Почему его?

– Такой знак помогает восстанавливаться после трудностей, самому создавать свою судьбу. Фениксы верные и невероятно сильные… Короче, почитаешь Гарри Поттера – поймешь.

Константин задумчиво замолчал, и тишину нарушало только жужжание машинки. Он не знал, сколько прошло времени, когда Вика наклеила повязку поверх татуировки и похлопала его по плечу:

– Вставай! До свадьбы заживет!

Костя сел на кушетке, поймал девушку за руку и глухо произнес:

– Говорят, чтобы зажило – надо подуть и поцеловать…

– Закрой глаза.

Мужчина молча подчинился и почувствовал, как теплые ладони легли ему на затылок. Еще мгновение, и мягкие нежные губы прижались к его губам. Константин подумал, что, если сейчас умрет от счастья, это все равно того стоило.

– Тори!!! Что я вижу! – прогромыхал татуированный бородатый великан в байкерском прикиде, и волшебство момента исчезло. – Так и знал, что никакая ты не лесбиянка, прастигоспади!

Вика фыркнула и сбежала в подсобку, а хозяин тату-салона уставился на Костю.

– Ты не обижай ее парень! Тори ершистая с виду, но сердечко у нее золотое. А если она из-за тебя плакать будет – прикопаю так, что не найдут, понял?

Константин кивнул, и мужчины пожали друг другу руки.

– Передайте Вике, пожалуйста, что я ей позвоню.

– Передайте Косте, что я не глухая, – донеслось ворчание из соседней комнаты. – Увидимся в клинике.

Алексей трудился в операционной, стараясь вправить вывих локтевого сустава у молодого кота. Переломов на снимках не было, и хирург надеялся обойтись закрытой репозицией. Рядом безмятежно развалился на стуле Костя, заскучавший в лаборатории. Алексей, ругаясь сквозь зубы, тянул конечность и так, и эдак, потом ненадолго отпустил кошачью лапу и с подозрением покосился на друга:

– Чего это ты такой довольный?