Виктор Жагала - Расчищая путь пехоте...

В первый день занятий мы с Горячевым наведались в 7-ю батарею. Расчеты уже занимались у орудий. Тема — действия орудийного расчета при развертывании в боевой порядок, занятии, подготовке и оставлении огневой позиции. По существу, здесь сразу отрабатывались элементы тактической и технической подготовки, огневой службы. Расчеты учились располагать наблюдательный пункт командира орудия, занимать огневую позицию, выбирать укрытие для трактора-тягача и трактора с прицепом под боеприпасы. Предполагалось ознакомить личный состав с основными характеристиками орудия, обязанностями номеров при боевой работе.

Наблюдая за действиями бойцов, мы были приятно удивлены: орудийные номера работали согласованно, многие даже уверенно и лишь у отдельных бойцов не все получалось гладко. Все четыре расчета по моей команде заняли свои места. Умело развернули орудия в основном направлений, расцепили с тягачами, отвели их в укрытие. Неплохо по времени и качеству были выполнены команда «Сцепляй!» и оставление позиции.

В перерыве мы собрали бойцов на беседу. Вся батарея сгрудилась у первой гаубицы. Разговор пошел прежде всего о преимуществах советской артиллерии над артиллерией врага. Мы с комиссаром рассказали бойцам, что по точности огня, дальнобойности, скорострельности и могуществу снарядов наши системы значительно превосходят вражеские аналогичного назначения, подчеркнули, что, вручая воинам новое оружие, Родина надеется, что советские артиллеристы будут бить немецко-фашистских захватчиков, не жалея ни сил своих, ни самой жизни.

Тут же решили провести собрание личного состава, не ожидая того дня, когда все подразделения будут полностью укомплектованы.

Командиры и политработники, коммунисты батарей хорошо подготовили это собрание: побеседовали со всеми, кто участвовал в боях, попросили выступить лучших из них. Командир орудия П. А. Мамонов, например, рассказал, как, оставшись у пушки вдвоем с заряжающим, поджег фашистский средний танк, подпустив его на 400–500 метров к огневой позиции. На боевом счету отделенного командира Л. Гаркавенко числилось более 20 уничтоженных гитлеровцев и 2 пулемета. Расчет его орудия разбил вражеский мотоцикл с автоматчиками. Отличились на поле боя и еще несколько младших командиров, в том числе бывший командир орудия К. Новиков. Все они поделились своим боевым опытом. Собрание прошло живо, с большой пользой для дела.

Общую обстановку на фронтах бойцы знали из бесед агитаторов и политработников, которые ежедневно доводили до сведения личного состава содержание сводок Совинформбюро.

Бойцы и командиры страстно интересовались всем, что происходило на фронтах. Жили подвигом Гастелло, радовались удачным действиям наших армий под Смоленском и Киевом и с нетерпением ждали перелома событий в нашу пользу. А его все не было и не было… И порою нелегко приходилось всем нам, а Горячеву и его помощникам в особенности. Ведь людям надо было доходчиво объяснить все происходившее…

Но справились политработники со своей задачей хороню. Особенно выделялся, на мой взгляд, политрук 8-й батареи М. В. Трунов. Я несколько раз был на его политбеседах. Говорил он убедительно, доказательно, просто. Его слушали, ему верили…

Большая и многообразная партийно-политическая работа, проводившаяся в дивизионе командирами и политработниками, сыграла свою роль. Заметно окрепли партийные группы и комсомольские организации в батареях, возросла их роль в повышении качества обучения. Многое делали редакторы боевых листков, агитаторы. Заслуга во всем этом принадлежала в первую очередь комиссару Горячеву и политрукам батарей. И все же создать в исключительно короткий срок хорошо сколоченный, боеспособный коллектив тяжелого артиллерийского подразделения было нелегко.

И я, и Горячев, и Панферов все время находились в батареях, помогая командирам и политработникам в организации и проведении занятий и тренировок у орудий, приборов управления, в отработке учебных артиллерийских задач. И, само собой разумеется, мы старались как можно лучше узнать людей, и прежде всего командиров батарей и взводов. У всех у них были разные характеры, уровень знаний по специальности, умение работать с подчиненными. Но занятиям с личным составом командиры батарей и взводов отдавали все свои силы и знания. И сами не упускали случая, чтобы поучиться.

Немногословный, спокойный лейтенант Деркач говорил медленно, как бы взвешивая каждое слово. Слушали его не шелохнувшись, боясь что-нибудь упустить. Понимали: комбатр повторяться не будет. Знания у Деркача были прочные, основательные. Не зря он допоздна сидел за книгами.

Коган, тот, напротив, говорил быстро, увлеченно, перемежая серьезный рассказ о боевых качествах орудия остроумной шуткой, сравнением. Бойцы у него не скучали, с лету схватывали все, что полагалось знать.

А вот у командира 8-й батареи лейтенанта Павлова занятия были похожи на беседу. Бойцы и младшие командиры изучали новое для них орудие, постоянно сравнивая его с теми системами, на которых они работали раньше, 76-миллиметровой дивизионной пушкой или 122-миллиметровой гаубицей. Эта форма обучения была, пожалуй, наиболее предметной, а следовательно, и более действенной.

Несмотря на бросавшиеся в глаза различия в методике, все занятия проходили напряженно, с пользой для дела.

Не имея, по существу, никакой учебной базы, командиры батарей мобилизовали батарейных умельцев и вместе с ними изготовляли необходимые учебные пособия, плакаты, чертежи, всякого рода приспособления для повышения наглядности обучения.

Командир 9-й батареи лейтенант В. И. Деркач вместе с командиром взвода лейтенантом А. Н. Ершовым и несколькими бойцами приспособили вкладной ствол от берданки к гаубице и оборудовали новый полигон для обучения орудийных расчетов стрельбе прямой наводкой.

Под руководством начальника штаба дивизиона старшего лейтенанта А. П. Панферова и командира топовычислительного взвода лейтенанта А. Тюфякина в дивизионе был оборудован миниатюр-полигон для проведения занятий по артиллерийско-стрелковой подготовке. Лейтенант Л. М. Коган и младший лейтенант В. Ф. Комаров создали тир для стрельбы из противотанковых ружей и ручных пулеметов.

Все это делалось в минимально короткие сроки, так как люди проявляли максимум настойчивости, инициативы, изобретательности.

В напряженном труде и учебе незаметно летело время. Спустя три недели, в середине августа, дивизион стал уже вполне боеспособным артиллерийским подразделением. Бойцы и младшие командиры освоили боевую технику, научились уверенно действовать у орудий. Опираясь на партийных и комсомольских активистов, командиры подразделений сумели сплотить людей, добиться определенной слаженности расчетов при боевой работе, достаточно твердого знания каждым номером своих функциональных обязанностей.