Иван Колесниченко - Битва после войны

— Это не просьба, а приказ СВА, — подчеркнул я и потребовал, чтобы Фишер каждые десять дней информировал меня через финансовый отдел нашего управления о выполнении этого приказа.

Директор банка тяжело вздохнул, неопределенно развел руками и, наверное, хотел что-то сказать, но я поспешил попрощаться с ним, так как был убежден, что он попрежнему будет утверждать, что денег в банке нет. Когда Фишер ушел, я посоветовал А. С. Ветрову через финансовый отдел земельного управления значительно усилить контроль за деятельностью немецкого банка и в случае обнаружения саботажа со стороны его сотрудников немедленно принимать к ним самые строгие меры.

Кажется, перспектива быть наказанными за саботаж против интересов тюрингских граждан подействовала на директора земельного банка и его сотрудников отрезвляюще. Постепенно кредитование промышленных и кустарных предприятий приобрело стабильный характер, и вскоре продукция их вошла в нормальный торговый оборот, особенно изделия кустарей и мелкой промышленности.

И когда Главноначальствующий СВАГ Маршал Советского Союза Г. К. Жуков пригласил к себе на совещание всех президентов земель и провинций, чтобы проверить, как выполняется его приказ, то президент Тюрингии Р. Пауль сообщил ему, что из 2,9 миллионов жителей земли на промышленных и промысловых предприятиях уже работают 942 тысячи человек и что из 5300 промышленных предприятий пущено в ход 4500.

Получалось, что каждый третий житель земли был уже занят на производстве. На деле положение было совсем иное. Мне пришлось серьезно поговорить с Паулем только после совещания. Он оправдывался тем, что данные о состоянии промышленного производства ему, видимо, намеренно «подсунули» в промышленном отделе. Я посоветовал Паулю впредь сверять свои сведения с данными промышленного отдела УСВАТ, куда они поступают не только из немецких органов самоуправления, но и из комендатур, которые на местах придирчиво проверяют любую информацию, касающуюся развития экономики.

Правда, комендатурам не легко было учитывать производственную деятельность предприятий, среди которых преобладали мелкие и довольно многочисленные. Их владельцы давали отчет комендатурам по выполнению планов производства, и надо подчеркнуть, что частные промышленники старались выполнять и перевыполнять производственные задания, разумеется, в погоне за прибылью.

Желая сохранить на производстве квалифицированных рабочих или переманить их с других предприятий, промышленники, вопреки установленному порядку, даже шли на самовольное повышение заработной платы опытным специалистам. Сложность нашего положения в этих делах заключалась в том, что, строя в принципе всю работу в интересах рабочего класса и повышения его материального благосостояния, в данном случае мы должны были отказывать частным владельцам в их попытках под любым предлогом нарушать тарифные ставки.

Но подкупы рабочих и служащих проявлялись и в других формах. Так, владелец типографии «Оленротше» в Эрфурте Георг Рихтер систематически поощрял старые квалифицированные кадры разными подачками. То же делали и владельцы текстильных фабрик «Зегель» и «Шюгц» в Гере. Причем это не отразилось на доходах предпринимателей, имевших большие барыши от продажи товаров по спекулятивным ценам.

По каждому такому случаю против владельцев предприятий принимались необходимые меры административного или судебного порядка, но искоренить попытки капиталистов мелкими подачками разлагать рабочих с целью укреплять свое влияние на них, полностью не удавалось, тем более, что члены рабочих партий смотрели сквозь пальцы на все это и не стремились активизировать партийно-политическую работу на частных предприятиях.

Может показаться странным, но наша оккупационная политика в первые послевоенные годы была направлена главным образом на возрождение частно-капиталистического производства. Но в ту пору иной промышленности в Германии не существовало, а хозяйственную жизнь нужно было возрождать и как можно скорее. Однако мы не забывали, что базировать подлинную демократизацию Германии на частно-капиталистической основе невозможно. Требовалось навести должный социально-политический порядок в германской экономике в соответствии с решениями Потсдамской конференции и Декларации о поражении Германии. При помощи органов СВА такой порядок был наведен потом самими немецкими демократическими силами.

Конечно, не сразу и не без борьбы.

Сотрудники УСВАТ особое внимание уделяли введению в строй крупных предприятий, имевших значение не только для Тюрингии, например, металлургический завод «Максхюте» в Унтервелленборне, завод «Карл Цейс» в Йене, завод «Цельволле» в Шварце, а также восстановлению добычи калийных солей, бурого угля, пуску ряда текстильных и других фабрик. Хочется подчеркнуть, что рабочие и инженерно-технический персонал с большим энтузиазмом принялись за налаживание производства, несмотря на ряд огромных трудностей. Они обусловливались нехваткой рабочей силы, сырья, топлива, электроэнергии, а для вновь назначенных из антифашистов директоров и главных инженеров предприятий они усугублялись еще и неопытностью этих политически надежных, но впервые, как правило, взявшихся за незнакомое для них дело управления предприятиями. Поэтому не только работники комендатур, но и сотрудники управления часто бывали на фабриках и заводах, чтобы на месте оказывать посильную помощь в организации работы. Часто приходилось и мне со собственной инициативе посещать разные предприятия.

Приведу только несколько случаев. Однажды в управление администрации явился директор завода искусственного волокна «Цельволе» доктор Фридрихс и сообщил, что на предприятии принято решение провести торжественное чествование рабочих со стажем не менее десяти лет, принявших самое активное участие в восстановлении производства. Конечно, инициатива заводского руководства была мною горячо одобрена, я поблагодарил за приглашение и в назначенный день и час был в большом помещения заводской столовой.

Чествование рабочих началось с короткого сообщения доктора Фридрихса об очень быстрой подготовке к пуску завода и о заслуге в этом деле старых квалифицированных кадров, которых сегодня решено торжественно отметить грамотами и памятными подарками.

Но когда началось приглашение по списку рабочих, мне бросилось в глаза, что все как-то робко подходили к столу президиума и после вручения грамоты и сувенира и поздравлений директора очень тихо произносили слова благодарности, застенчиво улыбались и спешили возвратиться на свое место. Такое напряженное поведение людей на собрании я мог объяснить только тем, что они за долгие годы господства фашизма отвыкли вот так собираться всем коллективом, поэтому чувствуют себя неуверенно, тем более в присутствии представителя оккупационной власти.