Иван Колесниченко - Битва после войны

Однако мы, сотрудники УСВАТ, не могли разделять удовлетворения многих посетителей клуба, так как, видимо, не без влияния своего мужа, Луиза Пауль стала превращать это учреждение в своего рода закрытый аристократический салон с ограниченным числом членов, имеющих право на вход только по специальным балетам, выдачей которых ведала она сама. Мы же были заинтересованы в том, чтобы привлекать в клуб побольше не только интеллигенции, но и трудящихся. Однако конфликтовать с правлением было нежелательно. Поэтому в первой половине 1947 года по предложению УСВАТ, поддержанному земельным правлением СЕПГ, немецко-русский клуб был реорганизован в «Общество по изучению русской и советской культуры» с открытым доступом в него всех желающих и с введением новых членских билетов.

Подобные общества стали возникать и в других провинциях и землях, а 30 июня 1947 года в Берлине состоялся 1-й конгресс представителей этих обществ, на котором было избрано Центральное правление во главе с известным профессором Кучинским. На конгрессе было представлено всего 2200 членов общества, но после конгресса оно стало быстро расти, особенно за счет вступления в него трудящихся, что было для нас особенно отрадно. В Тюрингии председателем земельного правления «Общества по изучению русской и советской культуры» был избран профессор Герман Хаак, немолодой уже, но довольно деятельный функционер, из рядов активистов первого часа.

Чтобы больше не возвращаться к этой теме, напомню, что на 2-м конгрессе общества в 1949 году были уже представлены около 100 тысяч его членов. Сама организация была переименована в «Общество германо-советской дружбы». Его почетным председателем был избран Вильгельм Пик, который там же, на конгрессе, произнес незабываемые слова о том, что дружба между немецким и советским народами должна стать делом сердца каждого немецкого гражданина.

Начальник отдела здравоохранения УСВАТ подполковник С. И. Виноградов как-то зашел ко мне и сообщил, что к нему пришел заведующий немецким отделом здравоохранения министерства труда и социального обеспечения и просит принять его для информации о состоянии здравоохранения в земле.

Профессор Дрехслер был немедленно принят и сообщил, что задание, данное генералом В. И. Чуйковым еще в июле 1945 года, успешно выполняется. Для наблюдения за эпидемиологическим состоянием и выявлением бациллоносителей созданы в Мюльхаузене, Готе, Йене и Гере эпидемиологические станции, которые провели и проводят большую работу по профилактике эпидемий. Для оказания лечебной помощи населению организовано 195 больниц. Однако из 2077 врачей, проживающих в Тюрингии, в государственных лечебных учреждениях работает всего 741 врач, а остальные 1906 продолжают заниматься частной практикой, так как это им выгодно.

— Как обстоит дело с выявлением и лечением инфекционных больных? — поинтересовался я, помня, что В. И. Чуйков особенно подчеркивал необходимость ликвидации этих заболеваний.

Оказалось, что для выявления и лечения таких больных организовано 37 амбулаторий и 14 отделений при больницах, 2 отделения закрытого типа, 2 отделения при тюрьмах и открыто 53 профилактория.

Я, конечно, записывал сообщаемые данные, но все время думал о том, что профессор Дрехслер не для того, чтобы сделать эту информацию, хотел меня видеть, так как все эти данные мне уже были известны от С. И. Виноградова. И вот, рассказав о больницах и поликлиниках, Дрехслер спросил, не смог бы я посетить вместе с ним какой-либо санаторий.

— Сколько уже создано санаториев в Тюрингии?

— Немного, но и это уже достижение. Одиннадцать санаториев с наличием минеральных целебных источников и три лечебно-климатических работают круглый год. Остальные санатории и дома отдыха действуют только с 15 мая по 15 октября. Срок пребывания в санаториях 28 суток, в домах отдыха — 14 дней, а в домах отдыха для детей школьного возраста — 21 день с уплатой 15 марок за весь срок пребывания ребенка. Остальные расходы, а также плату за пребывание детей малоимущих родителей несет Союз народной солидарности.

— Кто направляет в санатории и дома отдыха взрослых и детей?

— Профсоюзы и врачи страхкасс. Застрахованные лица, желающие поехать в санаторий, подают заявление в страховую кассу, проходят медицинское освидетельствование у контрольного врача, имеющего право на выдачу медицинского заключения с указанием типа нужного санатория, и по месту жительства берут справку о сдаче продовольственной карточки. В этом случае лечение в санатории полиостью оплачивается страховой кассой. Члены профсоюза, желающие отдыхать в профсоюзных домах отдыха, подают заявление руководству профсоюзной производственной группы. Они тоже проходят медицинское освидетельствование и сдают продовольственные карточки по месту жительства на время отдыха. Пребывание в доме отдыха оплачивается отдыхающими от 3,5 до 7,5 марок в сутки, в зависимости от уровня заработка. Лица, имеющие низкую зарплату, получают разрешение производственной профгруппы отдыхать бесплатно или за частичную оплату за счет профсоюза.

На следующий день мы с С. И. Виноградовым и профессором Дрехслером поехали в Обергоф, чтобы посмотреть один из расположенных там санаториев. Это был лечебно-климатический санаторий, располагавший только одним небольшим лечебным корпусом, где больным отпускались предписанные им врачами физико-терапевтические процедуры. Имелась также одна отдельная палата для больных, нуждавшихся в строгом лечебном режиме.

Медицинским персоналом санаторий был укомплектован полностью. Питание больным отпускалось по первой продовольственной норме. Отдыхающие говорили, что питанием они очень довольны, так как дома по своим карточкам никогда столько продуктов в день потреблять не могли. Но при ознакомлении с санаторием мы обнаружили и ряд серьезных недостатков.

Так, например, санаторий не был обеспечен постельным бельем, и каждый прибывающий на лечение должен был иметь при себе одеяло, простыни, наволочки и полотенца. Лечащиеся размещались на частных квартирах и в гостиницах, арендованных курортным управлением, и были расселены на большой территории. В этих условиях установленный для больных режим не всегда выдерживался, а обслуживающий персонал был не в состоянии контролировать соблюдение предписанного больным режима. Некоторые из них вынуждены были брать с собой даже электрические лампочки, так как владельцы арендованных квартир не всегда могли обеспечить ими размещенных у них лиц.

Грустная была картина, что и говорить! И хитрость профессора Дрехслера была разгадана. Мне до этого было известно, что он является психиатром, а каждый психиатр обязательно психолог, поэтому он и решил показать этот санаторий, зная, что сотрудники УСВАТ нетерпимо относятся к такого рода недостаткам, которые являлись не только следствием объективных причин, общих хозяйственных трудностей, но и результатом того, что министерство труда и социального обеспечения мало уделяло внимания оздоровительной кампании трудящихся. Представители этого министерства очень редко бывали в санаториях и домах отдыха и положения дел в них не знали.