Михаил Литвяк - Породненные броней

— Бригада следует к Бзуре, имея задачу во взаимодействии с 34-й мотострелковой бригадой форсировать реку в районе Стары и расширить плацдарм в северном направлении. К 18.00 бригада должна создать саперам условия для строительства мостовой переправы нашему корпусу.

Я рассказал о положении в 34-й мотострелковой, дал несколько советов по организации форсирования реки, в частности, порекомендовал изучить у соседей опыт переправы по льду артиллерии.

— Бригада приказ выполнит, — заверил меня Марусич.

О подполковнике Марусиче хочется рассказать подробнее. С месяц назад, проверяя состояние партийно-политической работы в бригаде, я обстоятельно беседовал с ним, видел в деле, интересовался его биографией, отзывами о нем начальников и подчиненных. В частности, начальник политотдела 12-го танкового корпуса полковник И. Н. Плотников характеризовал подполковника Марусича как опытного, принципиального, умного и рассудительного человека, умеющего быстро ориентироваться в обстановке. Иван Николаевич еще говорил, что у Марусича не все ладно со здоровьем: сказывалась контузия в августе 1941 года. Иногда на день-два он выходит из строя. Но времени даром не теряет: готовится к докладам, лекциям, а став на ноги, успешно руководит работой политотдела бригады.

Поскольку Иван Онуфриевич врачам не показывался, на свою болезнь никому не жаловался, не афишировал ее, старался как можно реже о ней вспоминать, мы не обращали на это особого внимания, смирились с таким положением вещей. Скидок подполковнику Марусичу никто не делал, да он их и не просил. Работал он самоотверженно, с чувством высокой ответственности выполнял свой долг. В последние месяцы, а это были месяцы боевых действий, к его боевым наградам прибавились ордена Отечественной войны I и II степени. Так и воевал этот отважный человек.

После войны Марусич вел нелегкое сражение со своим недугом. Надолго приковала его к себе больничная койка. А когда здоровье улучшалось, Иван Онуфриевич продолжал трудиться. Он оставался на трудовом посту до тех пор, пока билось в груди пламенное сердце коммуниста.

На обратном пути в небольшом селе севернее Жирардува мы увидели штабные автомашины 9-го танкового корпуса. Остановились. Выяснилось, что здесь находится оперативная группа корпуса, возглавляемая генерал-майором Н. Д. Веденеевым. Я направился к его машине. Он как раз вел переговоры по рации с командиром 47-й танковой бригады, действующей в качестве передового отряда на сохачевском направлении, полковником Н. В. Копыловым. Говорил резко, отрывисто. Видно было, что комкор недоволен действиями бригады. Под конец он строго указал на упущения в организации разведки.

— Что случилось, Николай Денисович? — поинтересовался я.

— Вырвавшийся ночью вперед головной батальон капитана Карабана противник отрезал от главных сил бригады. Погиб замечательный комбат. Копылов после первых успехов, похоже, стал зарываться. Посудите сами, он сейчас толком не может ответить, что за противник перед фронтом и на флангах бригады…

Веденеев нервно прохаживался вдоль машины и продолжал говорить. Но теперь в его голосе слышались и другие нотки.

— Храбрый, решительный в бою, но порой горяч, опрометчив, его приходится сдерживать. Трудно бывает с ним Телехову, а сейчас и Плотникову нелегко…

Как позднее стало известно, танковый батальон под командованием капитана Д. А. Карабана вместе с самоходно-артиллерийской батареей капитана И. П. Пиявчика и взводом автоматчиков лейтенанта И. Г. Проскурякова на подступах к Сохачеву оказался впереди других подразделений бригады. Буквально на плечах отступающей вражеской пехоты гвардейцы ворвались в город и укрепились в прилегающих к вокзалу кварталах. Однако должной разведки капитан Карабан не организовал. Не подправил комбата, не помог ему в этом деле и командир бригады полковник Н. В. Копылов. А тем временем гитлеровцы, получив подкрепление, скрытно зашли в тыл нашим подразделениям. Танкисты, самоходчики и мотострелки оказались отрезанными от главных сил передового отряда. Капитан Карабан принял решение перейти к круговой обороне.

Более полутора суток советские воины вели тяжелые бои. Неприятель много раз предпринимал атаки с различных направлений, пытаясь как можно плотнее сжать кольцо окружения, расчленить наши подразделения на мелкие группы и разгромить их. Гвардейцы стойко оборонялись, даже больше — при малейшей возможности они и сами проявляли боевую активность, то и дело нападали на врага.

В одной из контратак мотострелки пленили унтер-офицера. «Язык» оказался ценным. Он показал, что на железнодорожной станции стоят два сформированных эшелона с вооружением. Из района Варшавы ожидался также подход товарных поездов для отправки их на Познань. По приказу капитана Карабана взвод лейтенанта Проскурякова, усиленный двумя самоходно-артиллериискими установками, скрытно проник к вокзалу и вывел из строя вражеские эшелоны.

Смело сражались в этом бою и самоходчики. Боевая машина, ведомая комсоргом батареи старшим сержантом И. М. Астафьевым, первой ворвалась на железнодорожную станцию. Не теряя ни секунды, командир орудия сержант Масленков несколькими снарядами подбил паровоз, затем перенес огонь на другой эшелон. Вскоре яркими факелами вспыхнули шесть вагонов.

Фашисты открыли ответную стрельбу. В это время к станции подошел эшелон с пополнением. Медлить было нельзя. Старший сержант Астафьев направил к нему самоходку. Механик-водитель умело маневрировал под огнем противника, выбирал удобные для стрельбы позиции. И этот эшелон был разбит меткими залпами. У вагонов остались десятки трупов вражеских солдат.

Поскольку уцелело два паровоза и несколько вагонов, гитлеровцы все-таки пытались сформировать и протолкнуть через станцию эшелоны с военным имуществом. Но самоходчики были начеку. Они вовремя разгадали намерения врага. По силуэтам, искрам, вылетавшим из паровозных труб, гвардейцы обнаружили паровозы и нанесли им повреждения.

После предпринятых с двух встречных направлений атак противнику на исходе ночи все же удалось рассечь на две группы наши поредевшие подразделения. Батарея самоходно-артиллерийских орудий капитана Пиявчика и автоматчики лейтенанта Проскурякова оказались отрезанными от своих танков.

Вражеское кольцо сжималось все плотнее. Возможности для маневра боевой техники внутри района резко ограничились. Особенно тяжело пришлось танкистам. В неравном бою погиб командир батальона капитан Д. А. Карабан. Впоследствии ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Не давали покоя гитлеровцы самоходчикам и мотострелкам. Они даже предлагали гвардейцам сдаться в плен. Но в ответ советские воины только усиливали огонь по врагу, А когда наступило затишье, начали совершенствовать круговую оборону, оборудовать новые основные и запасные позиции. Лейтенант Проскуряков занялся организацией системы огня.