Михаил Литвяк - Породненные броней

Я не сказал, что во время отражения вражеской атаки лейтенант Проскуряков был дважды ранен. Однако офицер не покинул поле боя, продолжал управлять взводом и сам вел огонь из пулемета. Он и раньше не кланялся пулям. Упорный и выносливый на марше, терпеливый и стойкий в обороне, инициативный и находчивый в атаке, стремительный и ловкий в рукопашных боях — таким знали однополчане Ивана Герасимовича Проскурякова.

Личный пример командира-коммуниста всегда, а в данной обстановке в особенности, имел великую мобилизующую силу. По нему равнялись, ему подражали бойцы, стремясь сделать все возможное, а порой и невозможное, чтобы выполнить боевой приказ. И не случайно, когда комсомольца рядового Казанцева ранило, он наотрез отказался уйти в укрытие:

— Лейтенант получил уже несколько ранений, а воюет. Я тоже останусь во взводе и буду бить врагов.

…Офицеры решили выбрать место для наблюдательного пункта. Они поднялись на чердак двухэтажного дома и вдруг заметили на улице несколько человек, которые без всякой предосторожности шли к дому, где в засаде находились наша самоходка и автоматчики. Плохая видимость мешала установить, что это были за люди. Вскоре в приближающихся наблюдатели распознали вражеских солдат, ведущих под руки кого-то в обгоревшей одежде. Присмотрелись внимательней — одежда напоминала форму наших танкистов. Одна нога раненого волочилась.

— Наверняка нашего в плен взяли, — высказал предположение капитан Пиявчик. — Надо выручать.

Лейтенант Проскуряков через связного передал командиру отделения: подпустить фашистов как можно ближе, взять их живьем или поразить в упор. Только не задеть своего. Мотострелки четко выполнили приказ, спасли советского офицера-танкиста. Оказалось, его пленили в ночном бою в тот момент, когда он после ранения выбирался из горящего танка. Лейтенант и рассказал им о гибели капитана Д. А. Карабана.

Утром гитлеровцы открыли ожесточенный огонь по позициям окруженных. Из переулка показались три вражеских танка в сопровождении пехоты. Гвардейцы отразили атаку. Один танк был подбит, остальные повернули обратно. Опомнившись, противник снова атаковал и снова откатился назад.

Редели ряды и оборонявшихся. Третье ранение получил лейтенант Проскуряков. Взрывом его отбросило от пулемета. Придя в сознание, офицер перевязал руку и только сейчас обнаружил, что ленты пустые. Иссякали боеприпасы и у автоматчиков. Все меньше оставалось снарядов на батарее. А гитлеровцы готовились к новой атаке.

Капитан Пиявчик, посоветовавшись с Проскуряковым, решил вызвать самолеты-штурмовики непосредственной поддержки передового отряда. Он приказал радисту связаться со станцией наведения 197-й штурмовой авиадивизии а передать координаты квадрата, в котором находились окруженные. В эфир полетело тревожное сообщение. Начались томительные минуты ожидания. Прошло не менее получаса. Самолетов не было. Под прикрытием артиллерии фашисты ринулись в атаку. Когда они находились в 300–400 метрах от наших позиций, в небе показались советские штурмовики. И тогда вверх взлетели ракеты, обозначавшие местонахождение самоходчиков и мотострелков. Ревущий гул самолетных двигателей сменился треском авиационных крупнокалиберных пулеметов и автоматических пушек. Наземная стрельба стала стихать. Самолеты, делая заходы по кругу, метко поражали цели…

Капитан Пиявчик и лейтенант Проскуряков не скрывали своей радости. Они решили обязательно написать в авиационную часть и в газету, поблагодарить летчиков за такую необходимую поддержку. И вдруг Проскуряков почувствовал слабость. Схватив руку Пиявчика, он стал медленно оседать, а затем неожиданно свалился на землю и потерял сознание. Видимо, сказались ранения, потеря крови и большое нервное напряжение. Товарищи оказали командиру первую медицинскую помощь, а вечером, когда окруженных выручили из беды части, наступавшие с фронта, офицер был отправлен в госпиталь. Кстати, отмечу, что после выздоровления он вернулся в нашу армию и закончил свой путь в Берлине. В сводном полку 1-го Белорусского фронта И. Г. Проскуряков участвовал в Параде Победы на Красной площади.

За героические подвиги, проявленные при освобождении польских городов Мщонува, Жирардува, Сохачева и других населенных пунктов, капитану Ивану Павловичу Пиявчику, лейтенанту Ивану Герасимовичу Проскурякову, старшему сержанту Ивану Михеевичу Астафьеву Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1945 года присвоено звание Героя Советского Союза.

…Когда были обсуждены все вопросы, связанные с 47-й бригадой, я проинформировал генерал-майора Н. Д. Веденеева об обстановке, сложившейся на реке Бзура, где действовали передовые части 12-го корпуса. Генерал поблагодарил за информацию и вдруг предложил:

— Предлагаю перекусить на скорую руку. Вон в той избе, — Веденеев показал рукой на стоявший на окраине деревни домик. — Мои хлопцы обещали что-то сообразить по этой части.

Заходим в дом. Нас приветливо встречает хозяйка. Она уже растопила плиту, поставила чайник. Затем в горнице покрыла стол чистой скатертью. Водитель энергично чистил сковородку, чтобы разогреть консервы. Адъютант генерала выкладывал из походного чемодана какие-то свертки со снедью, хлеб, тарелки, вилки.

Только мы сняли шинели, как из соседней комнаты послышался сгон. Хозяйка быстро метнулась туда. Когда она вернулась, Веденеев оказал:

— Очень прошу извинить нас. У вас кто-то болен, а мы тут со своими хлопотами.

— Нет, пан генерал, — ответила хозяйка. — То не болезнь. То моя невестка мается. Роды тяжелые, а фельдшера не видели с тех пор, как герман к нам нагрянул. Поехать бы в соседнюю деревню за повивальной бабкой, да лошади нет.

— Все ясно, уважаемая хозяйка, — сказал Веденеев. — Сейчас мы все устроим как надо.

Он тут же послал адъютанта в медсанчасть ближайшей бригады, а сам перешел в другую избу. На следующий день командиру корпуса доложили, что роды прошли благополучно, на свет появился новый польский гражданин. Хозяйка дома и молодая мать очень благодарят русских генерала и доктора за оказанную помощь и приглашают на крестины.

— Ну что ж, — сказал Николай Денисович, — приятная весть. Рождается новая Польша, родился и новый будущий солдат Войска Польского. Ему-то будет что защищать. Жаль, что нет времени, обязательно пошел бы на крестины.

Вот такой случай произошел при освобождении Польши. Наверняка он навсегда запомнился в этой крестьянской семье.

В политотделе армии мой заместитель полковник А. Н. Колосов показал только что отпечатанную листовку о подвиге командира отделения старшего сержанта Ивана Калиты, успешно на досках форсировавшего реку. Оперативно справились с заданием майор М. Клементьев и наборщики типографии армейской газеты. Сработали быстро. С пачками листовок группа политотдельцев уже отбыла в части, выделенные для форсирования Бзуры и Равки.