Владислав Микоша - Рядом с солдатом
- Название:Рядом с солдатом
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Воениздат
- Год:1983
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владислав Микоша - Рядом с солдатом краткое содержание
Книга рассчитана на массового читателя.
Рядом с солдатом - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Какой славный человек этот восторженный комиссар! — сказал Дмитрий, провожая взглядом Долинина.
Да, он для многих мог бы быть отличным примером: сильный и добрый, энергичный и скромный, серьезный и приветливый, всегда готовый придти на помощь. Впервые познакомился я с ним на маневрах Черноморского флота в 1939 году. Он плавал на линкоре «Парижская Коммуна».
— Вот ведь мог сидеть себе на линкоре в Батуми и ждать конца войны…
— А ты смог бы отсидеться вдали от войны, а?
— Ты что? — обиделся Рымарев.
В стороне Мекензиевых гор застучали, отвечая один другому, два пулемета. По «голосу» можно было отличить наш от вражеского. В мутное небо взвились две белые ракеты, наполнив мерцающим светом край небосвода.
— «Жди меня, и я вернусь», — вспомнил Дмитрий. — Только вряд ли это произойдет в нашей ситуации…
— Ты опять раскис, друг мой? Пойдем-ка лучше к вокзалу, посмотрим на разбитый «Ю-восемьдесят восьмой», может, это настроит тебя более оптимистично…
Под ногами захрустело битое стекло. Посветлело, и мы увидели развороченный угол здания депо, а рядом и поодаль — множество обломков самолета.
— Так и есть — Ю-88, два мотора, узкий фюзеляж… Свастика…
— Рванул на собственных бомбах. Как разнесло-то! Пойдем скорее за камерами, а то уберут, и не успеем снять.
Мы быстро зашагали в гору, прямиком через Исторический. Уже отойдя довольно далеко от разбитого самолета, мы увидели на дорожной гальке оторванную выше локтя руку. На указательном пальце поблескивал серебряный перстень с черной свастикой, а на запястье, целые и невредимые, отстукивали время часы.
— Вот так их всех, подлецов, — угрюмо сказал Рымарев. — Как протянул к нам руку, так долой, протянул другую — долой!
…День оказался на редкость удачным: только начался, а мы уже сняли много интересного. Когда, довольные, вернулись после съемки домой, вспомнили о Долинине и свежих газетах. Просмотрели от корки до корки, дошли до стихов:
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди…
За окном завыл Морзавод и часто-часто заухали зенитки.
— Сукины сыны! Не дадут людям стихи почитать… Представление начинается, пойдем скорее — наш выход!
Гостиницу затрясло, залихорадило, посыпалась штукатурка. Мы схватили аппараты. В дверях показался присыпанный известью Прокопенко.
— Мабуть, накрыло, чи шо? — торопливо говорил он. — Як вдарыть, аж на зубах гирко, гирко, як полыни найився… Кажу: «Тикайтэ, хлопци!» А воны вже мэртви…
— Кто, Петро, кто?!
— Таки гарни хлопчикы, и усих поубывало. Хиба ж це дило — з малыми хлопчиками дратысь? Бандиты воны, а нэ люды…
Вместе с Петром мы бросились вниз по лестнице. В коридорах стоял едкий горький дым. Он струился через выбитые стекла и открытые настежь двери. Приступы сухого кашля схватили нас за горло, и только на улице, глотнув чистого воздуха, мы отдышались.
Напротив гостиницы посредине улицы зияли две глубокие воронки. Наискосок, у самой стены разрушенного дома, лежали в луже крови два мальчика и старушка, присыпанные белой пылью. Седая женщина, судя по всему, пока не настигла ее смерть, пыталась прикрыть ребят собой. Поодаль, рядом с поваленной акацией, лежали трое — молодой красноармеец с автоматом и двое морских командиров. На груди бородатого капитан-лейтенанта под расстегнутой шинелью поблескивал орден Красного Знамени.
— Ты помнишь, неделю тому назад мы снимали его награждение на корабле? Адмирал Октябрьский вручал… А потом он с друзьями шел по Нахимовскому — веселый, счастливый, гордый…
С плотно стиснутыми зубами снимали мы еще одну человеческую трагедию в бесконечной цепи грозных событий войны. День, так неожиданно начавшийся с ночи, обещал быть бесконечно длинным и трудным. Утомленные вчерашней гонкой по Мекензиевым горам, не успевшие отдохнуть за ночь, мы понеслись на газике к Малахову кургану. Его батарея после очередного налета немцев загрохотала над Севастополем, и снаряды со свистом полетели за Мекензиевы горы.
— Не опоздать бы к передаче Синявского…
— Когда там начало, Долинин не сказал?
— Нет.
Перед самым выездом из узкого переулка на Ленинскую улицу Петро остановил машину. Дальше ехать было невозможно. Огромная воронка преграждала путь.
— Щоб им на том свите, гадам, видьма зад засмолыла… Охфицеры, тримайсь! Зараз будэмо йихаты, як рак ходыть, дывыться, шо там…
Мы стали пятиться в гору. Газик сильно тарахтел, дымил и чихал. К тому же сегодня где-то на ухабе отломился глушитель, и мы, полуоглохшие, едва выехали вадом на Соборную площадь. Чихнув еще пару раз и громко выстрелив, мотор заглох.
Петро выскочил ия кабины, открыл капот:
— Пару раз качнем насосом, та й пойидэмо…
Качали все, и не «пару раз». Взмокли, устали, а двигатель даже чихать перестал.
— Петро, как починишь машину, приезжай за нами на Малахов, — сказал я. — А мы с Рымаревым пойдем туда пешком.
— Возьмем одно «Аймо» и кассеты, а то устанем как собаки, — добавил Дмитрий и залез руками в черный перезарядный мешок.
Сокращая расстояние, мы пошли через руины напрямик к вокзалу. Начался артобстрел. Мы привыкли к этим обстрелам и шли довольно спокойно, зная повадки и пунктуальность гитлеровцев: они вели огонь всегда в одно и то же время и по определенным квадратам города. Снаряды рвались в районе Приморского бульвара, Графской пристани, перемещаясь к Минной, но все же нам было не по себе. Часто, обманутые звуковым эффектом отдаленного выстрела немецкого орудия и вслед за ним рева снаряда, летящего, казалось, прямо к нам, мы с Дмитрием крепко обнимали землю. Иногда снаряд перегонял звук выстрела, и выстрел слышался сразу же за разрывом. От таких «шуток акустики» зависела не только наша ориентация под огнем противника, но и жизнь.
Профурчав в воздухе, недалеко от нас упал, выщербив тротуар, большой рваный кусок железа.
— Горячий, собака, как самовар. Грамм на восемьсот… Даст по голове и… — Рымарев снял фуражку и начал приглаживать редкие выгоревшие на солнце волосы, как бы желая убедиться, что голова еще цела.
— Сколько раз говорил тебе: клади голову в стальную каску и носи ее там. Глядишь, и будет сохранена, как редкая реликвия для восторженного потомства.
— Сам носи! — обиженно огрызнулся Дима и нахлобучил фуражку на самые очки. — Пойдем, а то передачу пропустим.
— Подождем еще десять минут — немцы начнут обедать, тогда и двинемся, а Синявского с Малахова только взрывная волна может смыть.
Вскоре артналет прекратился, и мы, пользуясь временным затишьем, зашагали вниз. Не доходя до вокзала, мы снова услышали грозный голос батареи с Малахова кургана.
— Наверное, Вадим начал передачу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: