Андрей Ковтун-Станкевич - Севастопольские записки

С трудом в этот день нам удалось удержать позиции 287-го полка.

В критическом положении оказалась и 172-я дивизия. Врагу удалось ворваться на передний край ее обороны. Но в смелой контратаке, в рукопашной схватке, с помощью кстати подошедшего резерва сектора противник был отброшен, и хотя ненадолго, но все-таки продвижение гитлеровцев удалось приостановить.

Время от времени рукопашные схватки вспыхивали и на участке 90-го полка 95-й дивизии — наши бойцы дрались в траншеях с прорвавшимися автоматчиками. И только на Ялтинском направлении все атаки врага были отбиты огнем у переднего края обороны.

Огромную роль в отражении атак играла береговая и армейская артиллерия. О том, как влиял ее огонь на противника, говорилось в одном из официальных немецких документов того времени: «Артиллерия противника непрерывно ведет огонь по всем позициям.

Первые дни боев показали, что под таким адским огнем вести дальнейшее наступление невозможно…»

В дневных боях у нас большие потери, но сколько героических подвигов совершено воинами!

Гитлеровцы немного продвинулись, потеснили нас. Но все же, несмотря на это, говорить о каком-либо успехе Манштейну не приходится Еще одно-два таких продвижений, и ему нечем будет воевать. О том, что это так, свидетельствуют показания пленных, которые утверждают, что 132-я и 50-я дивизии почти полностью разгромлены, а 24-я потеряла до одной трети личного состава.

К вечеру чувствовалось, что враг устал от непрерывных атак. Последняя, проведенная перед наступлением темноты, проходила совсем вяло. Возможно, ночью он постарается ввести в образовавшиеся клинья свежие резервы. А пока принимает меры, чтобы закрепиться на захваченных позициях.

Только румынские войска с какой-то необычной настойчивостью вечером пытались еще наступать в направлении Сахарной головки. Но безрезультатно. Их атаки захлебнулись одна за другой.

К ночи все затихло. Наши войска начали готовиться к отражению новых атак, а штабы занялись подведением итогов дневных боев, уточняли силы врага. В этой борьбе наш главный щит — артиллерия. Но если у нас и в последующих боях будет такой расход снарядов, как за эти два дня, наших запасов хватит ненадолго. Смогут ли тылы подвезти их — вот сейчас главный вопрос. Авиация противника непрерывно контролирует морские пути. Редеют и ряды бойцов.

Наша надежда — стойкость и мужество солдат, матросов и командиров, их самоотверженность в борьбе с врагом за свою любимую Родину.

Начальник отдела комплектования армии подполковник Семечкин в который раз «прочесывает» тылы, чтобы хоть немного пополнить строевые части. Ждать нам пополнения неоткуда.

Огромны потери и в командном составе. Но резерва для пополнения тоже нет. Командирами взводов и рот назначаются младшие командиры.

Таковы итоги первых двух дней штурма.

Начался третий день штурма. Несмотря на то, что немцам на некоторых участках фронта удалось продвинуться, во второй половине дня атаки их прекратились.

Никто, конечно, не верит, что враг отказался от продолжения штурма. Скорее всего он производит перегруппировку войск с тем, чтобы, введя свежие части, нанести еще более сильный удар.

Дивизия Ласкина, потерявшая в двухдневных боях больше половины личного состава, не могла уже оборонять растянувшийся фронт, ее пришлось заменить 345-й дивизией подполковника Гузя.

Вбитый врагом на этом участке клин, острием своим доходивший до станции Мекензиевы Горы, внушал большое опасение. Обдумав создавшееся положение, командарм принял решение нанести в основание этого клина контрудар.

Для его выполнения подключались также части сил 95-й и 25-й дивизий, 79-й бригады и два батальона с артиллерийской и минометной батареями 7-й бригады морской пехоты Е. И. Жидилова, которые перебрасывались со 2-го сектора.

Принятию такого решения способствовало то, что в наши руки через агентуру попало донесение Манштейна Гитлеру, начинавшееся словами: «Наше наступление наталкивается на планомерно оборудованную, сильно минированную и с большевистским упорством защищаемую систему позиций. Первые дни боев показывают, что вести дальнейшее наступление невозможно».

Донесение заканчивалось просьбой разрешить прекратить штурм и продолжать осаду, отрезав город от баз снабжения, чем и принудить к капитуляции [3] В книге «Утерянные победы» Манштейн пишет, что Гитлер якобы предлагал прекратить штурм, но он, Манштейн, настоял на его продолжении. Вероятно, Манштейн «забыл» о своем донесении. . Но Гитлер, видимо, не согласился с этим предложением, так как во второй половине дня 10 июня немцы вновь начали атаку, с тем, чтобы овладеть станцией Мекензиевы Горы и развить наступление в направлении Северной бухты.

Из тех же агентурных данных нам было известно, что немецкие тылы буквально забиты ранеными, что большое количество машин занято перевозкой их в Симферополь.

Николай Иванович разрабатывает план контрудара, который предполагается нанести 11 июня. Несколько ранее он был у Петрова, где собрались член Военного совета Чухнов, командующий артиллерией Рыжи, начальник береговой обороны Моргунов. Обменялись мнениями. Идея контрудара получила всеобщее одобрение. Вся тяжесть его подготовки и проведения падала на артиллерию, скромные резервы снарядов которой всем нам были хорошо известны.

Работники оперативного отдела выехали в части для проверки подготовки к контрудару. Их доклады были отрадными: всюду дела обстоят благополучно. О каждом их донесении я немедленно докладывал Николаю Ивановичу. Как будто бы все предвещало успех.

Контрудар начался мощным огневым налетом полевой и береговой артиллерии, после которого пошла в атаку пехота. Начало натиска было удачное, но полностью срезать клин нашим войскам не удалось, просто не хватило сил. Однако продвижение врага было приостановлено. Противник потерял свыше 40 танков, много другой техники и до трех полков пехоты.

Оценивая результат контрудара, командарм сказал:

— Будь у нас достаточно снарядов и мин, мы бы заставили немцев подумать, стоит ли им дальше штурмовать Севастополь.

Как бы то ни было, противник, не добившись решающего успеха на Мекензинском направлении, прекратил здесь атаки, перенеся центр их тяжести на Балаклавское, туда, где в первые пять дней наносил вспомогательный удар вдоль Ялтинского шоссе.

Атака началась в 5 часов утра в направлении совхоза «Благодать». К 15 часам врагу удалось прорвать передний край обороны в 1-м секторе, южнее совхоза. Чтобы не дать нам возможности перебросить к Балаклаве какую-либо часть с Мекензинского направления, враг в 12 часов и здесь начал атаковать, но к 14 часам все атаки его были отбиты.