Николай Трус - Великие скандалы и скандалисты

— Что же удалось выудить врачам под гипнозом из вашего подсознания?

— Немногое. У меня, оказывается, была кормилица — негритянка. Психологов очень смутили, например, обрывочные воспоминания какой-то страшной сцены, свидетелем которой я оказалась. По времени это совпадает с тем днем, когда убили Мэрилин. В том, что это так, я не сомневаюсь. Я была в тот день невольным свидетелем убийства.

— Простите, а кто оплатил столь дорогие психологические обследования в Швейцарии?

— Я сама. Дело в том, что в Италии с 87-го по 88-й год я была весьма популярной певицей. Гастролировала по Европе. Песни свои сочиняла сама. Они были простенькие и глупые, но я на этом заработала кучу денег. В Италию же я приехала с Гаити, где бросила своего второго мужа-дипломата. До этого я была замужем за богатым промышленником из Сан-Пауло Гомесом Карнеро Жардином. Он был на двадцать лет старше меня. Для него я была скорее гейшей, чем женой. Ему я родила дочь, а назвала ее Татьяной, так как мне всегда очень нравились русские. Вскоре мы разошлись с моим мужем. В 1989 году его убили. Смерть Гомеса, а я его очень любила, стала той каплей, которая переполнила чашу терпения.

Вот тут-то я и сорвалась: устала от двойной жизни, от сомнений и вечных поисков ответа на вопрос, кто же я такая, кто мои родители. Прилетела в Лос-Анджелес. Впервые пошла на могилу к матери — каждый день приносила ей букеты белых роз. Все ей несут почему-то красные розы, а ведь она не любила этот цвет. В Лос-Анджелесе нашла подругу мамы Лилиан Сансир. Ведь это в ее честь мама назвала меня Лилиан.

Лилиан Сансир когда-то была известной стриптизершей. Сейчас ей 67 лет. Мало кто знает, что это она посоветовала моей маме стать блондинкой. Научила ее не только красить волосы, но и подобрала ей прическу. Репетировала с ней ее сногсшибательную походку. Лилиан подарила мне на память мамину накидку, советовала мне, как и моей маме, не бывать часто на солнце. С ней мы обошли все места, где любила обедать или пить чай с пирожными Мэрилин Монро.

— Насколько мне известно, под Лос-Анджелесом живут и Кеннеди — в Палм-бич. Хватило ли у вас смелости постучаться в их особняк и рассказать всю эту вашу историю?

— Ради этого я и приехала в Лос-Анджелес. Сама нашла улицу, на которой стоит семейный особняк Кеннеди. Постучалась в дверь и попросила передать госпоже Роз, что к ней в гости пришла ее внучка. Она приняла меня наедине. Выслушала мою историю и сказала: «Девочка, ты достойна держать в руках мою трость». Потом обняла меня, поцеловала и дала совет: быть мужественной и держаться. Бабушка Роз пригласила меня провести в их доме два дня. Это было накануне праздника — Дня благодарения. За столом собралась почти вся семья.

— Лилиан, но ведь одной капли крови, например, вашего сводного брата Джои Джона Кеннеди или сводной сестры Каролины Кеннеди достаточно, чтобы с помощью новейших методов исследования развеять все сомнения, а вам по праву носить фамилию Кеннеди. Разговаривали ли вы об этом с вашими родственниками?

— Я попыталась завести об этом разговор, но мне дали понять, что если я публично начну будировать эту тему, то все семейство Кеннеди отвернется от меня и откажется от признания родства. В то время я была не готова идти на конфронтацию с кланом Кеннеди. Но времена поменялись. И сегодня я хочу через суд добиться права называться Кеннеди.

В официальной историографии говорится о четырех женах Иосипа Броз Тито. Неофициальные исследования свидетельствуют, что он имел, по меньшей мере, еще двадцать то ли жен, то ли подруг из разных стран.

В начале этого года, а точнее, 14 апреля, в «Комсомольской правде» появился рассказ о русском сыне Иосипа Броз Тито. Популярные загребские газеты цитировали и перепечатывали его. А хорватский журнал «Глория» посвятил разбору этой истории три полосы. Заодно рассказал читателям и о других похождениях некогда самого видного на Балканах политического деятеля.

В июне «Комсомолка» публикует очередную статью на эту щекотливую тему под заголовком «Тито был страстным вождем. И любовником — тоже». Появились такие статьи о югославском коммунисте номер один и в других изданиях. Они приоткрыли завесу над той частью жизни коммунистических вождей, о которой умалчивают, надежно скрывают от народных масс деятели, зовущие в светлое будущее.

Как же жил этот балканский «божок», преподносимый пропагандой как святейший из святых? Надо сказать, что пока открыты далеко не все факты. Эта сторона жизни вождя не афишировалась. Тем не менее…

Незадолго до смерти Тито вспомнил в беседе с журналистами мордовское село Каласево. Вспоминал и о другом местечке — Алатырь. Что же осталось в его памяти? «Дружба» с дочерьми местного лекаря Чистаева. Они занимались с ним русским языком, снабжали книгами и даже научили играть на рояле. Затем Тито как военнопленный (а он был в русском плену с 1915 по 1920 год) попал на строительство железной дороги на Урал. Однажды его здорово отхлестали кнутами казаки-охранники. И отлечивался будущий президент Югославии в доме одного из этих казаков. И опять о нем «заботились» прелестные дочери хозяина — перевязывали раны, устраивали пиршества и развлекали игрой на балалайке…

Вот такие воспоминания. Известно, что в результате этих «забот» и «дружбы» остался в России сын Тито. Достоверно известно, что покинул Тито СССР с супругой Пелагеей Белоусовой. 14-летняя девушка из сибирского села близ Омска прятала Тито от белогвардейцев. А после этого он обвенчался с ней в церкви.

В официальной историографии говорится о четырех женах Тито. Две законные — Пелагея Белоусова и Йованка Будиславлевич и две «гражданские» супруги — Герта Хаас и Даворянка Паунович. Появившиеся в последние годы неофициальные «исследования» свидетельствуют, что Тито имел в своей жизни по меньшей мере еще двадцать то ли жен, то ли подруг из разных стран Европы. Имеются данные о француженке Коатье, которая родила от него в результате нескольких встреч, вырастила затем в Париже сына Оливера, ставшего физиком-ядерщиком.

Советская актриса Татьяна Окуневская, известная по фильму «Ночь над Белградом», тоже упоминается в неофициальной биографии вождя. Он встретил ее после войны, предложил погостить некоторое время в Загребе, так как в югославской столице это могло бы вызвать нежелательные и порочащие «первого человека» государства слухи. Но связь эта ни продолжения, ни детей не дала.

В это же время, в 1947 году, «военный секретарь» Тито и его официально признанная гражданская жена Даворянка Паунович умирает от туберкулеза. Друзья маршала считают неприличным, чтобы 55-летний глава государства оставался вдовцом. В его резиденции появляется миловидная горничная Йованка Будиславлевич. У нее масса достоинств. Безупречное прошлое — она была майором народно-освободительной армии Югославии. По национальности сербка, что также немаловажно. Но, с другой стороны, она абсолютно не была готова к роли «первой леди». Мастерски она умела лишь стрелять да перевязывать раны. Но вскоре занялась учебой, научилась вести хозяйские дела в резиденции.