Николай Трус - Великие скандалы и скандалисты

Своенравная Стефани «в отместку» уезжает в Америку и шокирует семейство новой, еще более экзотической «затеей» — становится поп-звездой. Выступает в Лос-Анджелесе в дискотеке Марио Жутара (с которым заводит очередной роман). Выпускает и диск, который разошелся в Европе невиданным тиражом. «Любовь, как ураган, все унесла с собой», — слегка задыхаясь, пела Стефани. И эти слова были о ней самой, о жизни «ураганной принцессы». Ее первая любовь с Полем Бельмондо длилась три года. И отец (сам женившийся на актрисе) начал строить матримониальные планы относительно союза своей дочери с актерским сыном. Да и сам Поль был не против. Но Стефани неожиданно бросила его — ради сына другой французской звезды, Алена Делона. Но Энтони Дэл он тоже не успел утвердиться в роли жениха. Его сменили Ален Прост, Кристофер Ламберт, американский молодежный идол поп-музыки Роб Лоу. Потом «любовь, как ураган» несла принцессу Стефани в объятия иных рок-звезд и модельеров, актеров и… аферистов. Тот. же Марио Жутар, в чьей дискотеке началась (и закончилась) певческая карьера принцессы Монакской, был ранее судим за сексуальные преступления. А Жан Ив Люфер, дизайнер, с которым даже состоялась помолвка Стефани, незадолго до свадьбы был уличен в сомнительных аферах, сделавших невозможным этот брак.

Успокоение «ураганная принцесса» нашла в объятиях своего… телохранителя. Когда Его Величество Ренье III обнаружил, что парень слишком «буквально» исполнял свои обязанности, было уже поздно: Стефани ждала ребенка. А еще через год родила и второго. Три года любовники прожили вместе. Даниэль Дюкруэ, красавец-атлет, с внушительной татуировкой на груди, в ковбойских сапогах и золотых цепях, приносил, по словам Стефани, мир и безмятежность в ее душу… В конце концов, смирился с этим мезальянсом и князь Ренье. Он дал дочери разрешение на брак. Но не успел пережить сей скандал, как разразился новый. Лишь тринадцать месяцев продолжалась счастливая семейная жизнь его младшей дочери. После чего, развернув однажды утром газету, князь увидел фотографии зятя, да какие! Даниэль… предавался любви со стриптизеркой Фили Гутман на вилле недалеко от Монако. В костюме Адама и в весьма откровенных позах… Эти снимки мгновенно обошли весь мир. И хотя Даниэль проклинал свое «безумие», грозился отомстить коварной искусительнице, умолял Стефани простить его, так как вовсе не собирался изменять любимой жене, просто бес попутал, его судьба была решена. Честь короны не может простить таких унижений. Честь короны выше семейного счастья Стефани, которая, после нескольких дней рыданий, готова была поверить, что стриптизерке хорошо заплатили, чтобы она разрушила ее брак с любимым мужем, что все это «подстроили» ее недруги (а, может, и с подачи папы-князя, который не может смириться с этим неравным браком). Удар нанесен не только по чувствам принцессы, но и по престижу всей монаршей фамилии. Потому развод — неизбежен. Даниэлю Дюкруэ предписано покинуть пределы княжества Монако (выделив ему ежемесячное пособие в 4 тысячи долларов, при условии, что он нигде и никогда не будет разглашать информацию о своей жизни с принцессой). А Стефани, как и ее старшая сестра, остается одна с двумя детьми…

Вот при таких жизненных обстоятельствах встречает старейшая европейская монархия свой 700-летний юбилей.

Вельможным и богатым, а доходы дома Ренье III слишком внушительны даже по королевским меркам — судьба отпускает не так много счастья. И подданные мини-княжества по-человечески сочувствуют своему монарху и его детям. Что ни говори, нелегкая им выпала судьба. Потерь и разочарований хватает с лихвой. Наверное, поэтому так старается народ Монако скрасить эти потери искренней любовью к стареющему князю Ренье и его детям. Поэтому и юбилей династии — личный праздник для каждого жителя княжества Монако.

Она удивительно похожа на отца. Тот же взгляд, внимательный и одновременно с хитринкой. Она так же, как и он, щурится, и тогда ее лицо неожиданно становится серьезным. Говорит, что журналисты и приближенные к экс-президенту Франции давно знали о ее существовании. Но словно какоето табу мешало им говорить о существовании незаконно рожденной дочери. Не хотели портить репутацию президента? Даже журналисты из оппозиционно настроенных средств информации не затрагивали эту тему. Впрочем, Франсуа Миттеран старательно хранил свою тайну. И сам приподнял ее занесу лишь в последний год своего президентства, после того, как узнал о смертельной болезни и перенес две тяжелейшие операции. По-видимому, он решил навести порядок в своей жизни и внести полную ясность в последнее, отпущенное ему судьбой время. Кстати, именно тогда, в больнице, супруга Франсуа Миттерана Даниель впервые увидела и познакомилась с двумя женщинами — дочерью и матерью, которые так же, как и она, тревожились о здоровье президента. И тогда журналисты узнали всю правду. Журналист Филипп Александр, написавший книгу о прошлом французского президента, утверждает, что он является такой значительной личностью в истории Франции, что даже при жизни заслуживает того, чтобы издавались тома исследований его биографии. А что касается его внебрачной дочери, ее имя Мазарин, — это тоже часть его жизни, которая оказывала немаловажное влияние на поступки президента. Тем более что сам Франсуа Миттеран никогда не отказывался ни от дочери, ни от ее матери Анны. Правда, о ней по-прежнему пишут мало.

Известно лишь, что это очень образованная женщина родом из Жиронды. Франсуа Миттеран всегда заботился о них и считал своей второй семьей, а не случайной связью. В 78 лет он имел очаровательную 20-летнюю дочь, милую, добрую, очень умную. Миттеран любил ее беззаветно и преданно, хотя она и была незаконной. У них с Даниэль были только сыновья. Кстати, старший из них, Жан-Кристоф, был разгневан, когда столкнулся с ней лицом к лицу в больнице. Он заявил тогда: «Пока отец сам не представит ее нам, я не хочу ничего о ней знать!» Но Франсуа Миттеран молчал и скрывал, потому что считал, что это недопустимо для президента, если такое неприемлемо даже в кругах провинциальной буржуазии, откуда он происходил. И в то же время, очевидно, испытывал угрызения совести перед умной девочкой, которая была вынуждена жить в тени, не имея возможности сказать, кто ее отец, чтобы гордиться им. Но с 1993 года Миттеран больше не прятал дочь от окружающих. Они стали регулярно обедать вместе в кафе, в одном из богатых кварталов Парижа. Она стала появляться и на официальных приемах на самом высоком уровне. И тогда журналисты решились наконец сфотографировать Мазарин и рассказали о ее существовании. Мать и дочь все время жили при президентском дворце, имели охрану, и поэтому, решили журналисты, налогоплательщики имеют право знать, кто содержится на их деньги. Кроме того, посчитали журналисты, и дочь, и ее мать имели на президента такое же влияние, как и его законная семья, что, несомненно, отражалось и на государственных делах.