Николай Трус - Великие скандалы и скандалисты

Я отношусь к журналистам, как к милиции, — это необходимое зло. Журналисты нужны как проводники и посредники между мной и читателем-зрителем. Сейчас жанр литературной и музыкальной критики в упадке. Советские все будто вымерли либо живут кланами и ценят только «своих» и «шестидесятников». А новые, современные, еще не воспитались. Если считать критика человеком, одержимым ценностями, отстаивающим какой-то культурный ряд, то у сегодняшнего он представляет собой дичайшую мешанину.

Тенденция прессы свести все на скандал объясняется, по-моему, тем, что журналисты не умеют интересно рассказывать о событиях. Происходит это от того, во-первых, что, как и в любой профессии, талантливых людей единицы, а во-вторых, журналюги — это избалованные типы. Они больны апатией, пресыщением, отсутствием любопытства и желания докопаться до истины и быть первым. Трепачу Кушанашвили, согласно прессе, «ТВ-6» платит шесть тысяч долларов в месяц. Это за его метеоритную болтовню в дискотеке «Партийная зона» и на «Акулах пера». В то же время артистам, там выступающим, не платят ничего. Это некоторые из них платят за то, чтобы их показали. Два года назад, когда у меня вышел первый диск (фирма «ЗвукОреки» — «Париж — Кабаре Рюс») и симпатизирующая М. Маркова, «журналистка в свободное от сна время», пыталась устроить мне телеэфиры в программе «Комильфо» ей прямо так и заявили: у нас, кроме Шуфутинского, бесплатно никто не появлялся! То есть получается, что телевымогательство даже легально и законно?! А потом это называется «хит-парад». А потом это называется «общественный опрос». А потом оказывается, что ты, читатель, больше всего любишь Лену Зосимову! Ее папа так засрал ею мозги и телеэфир, что ее покупают! И поют вместе с Леной: «…Наступил сладкий век — время сникерсов и дискотек, время мальчиков — больших обманщиков…» Титомир уж, конечно, не откажется сняться в клипе Зосимовой — ее папа за это покажет в своей программе «клипы» Богдана. Так, наверное. Все правильно — рука руку моет. И тебя, читатель-зритель, «умывают». Без ложной скромности могу сказать, что каждое мое появление на ТВ вызывает интерес — его комментируют в прессе, журналюги в кулуарах до сих пор обсасывают мой уход с «Акул пера»; именно после программы «Подъем» билеты на концерт в Политехническом стали очень хорошо продаваться. То есть все это свидетельствует о том, что я каким-то образом могу создать вокруг себя зону повышенного интереса. Вот я и предлагаю телевидению мою программу — не радикальную и не шизоидную, она очень даже всем нравится, и уже люди потирают руки. Но вот чешут в затылках: а нет ли у вас спонсора? Это все равно что у коровы, от которой надоили молока, просить еще и дядьку, который это молоко будет распространять-продавать. Ну, я, как корова, только и могу на это ответить, что «МУ…И!».

В любом случае все новое и оригинальное пугает и настораживает. Легче сделать еще одну версию того, что уже продалось, того, что уже существует. Но час расплаты всегда настает. И люди, делающие деньги на коммерции чьего-то творчества, если они долго работают по трафарету, — прогорят). Ведь не будешь же ты, читатель, до бесконечности аплодировать «На-На» или идущим им на смену «Иванушкам»?!

Вот я разошлась с последним мужем и связала свою жизнь с блестящим музыкантом, «одним из красивейших мужчин рок-тусовки» (согласно «МК») Сергеем Высокосовым. И этот самый «МК» делает мне рекламу, которую за деньги не купишь, — «Медведева+Боров. = хит сезона!», «Скандалистка и «металлический принц» и так далее, и тому подобное. Короче, «Рекорд компани» должна бы воспользоваться этим и быстро-быстро выпустить в свет мой следующий диск, который уже и отрепетирован, и готов к записи при участии этого самого Борова! Двойной сбор был бы гарантирован — и с поклонников «Коррозии Металла» и его солиста Борова, и с моих поклонников. И даже с просто любопытствующих узнать наконец, что же мы такое вместе сделали. Но это все только в теории так должно быть. На практике же компания «Райз мью-зик», например, тоже нуждается в спонсоре. Помимо готовой записи автор-исполнитель должен привести дядьку с мешком денег. Оказывается, даже у такой популярной группы, какой ее делают и ТВ, и радио, как «Агата Кристи», есть этот самый «дядька с мешком» и есть компания, из этого мешка берущая. По-моему, только дураку осталось непонятным, что все решает «дядька с мешком». Чем же он отличается от дядьки с партбилетом, которому надо было спеть две песни про Ленина, чтобы стать популярным артистом?! «А что вы сделали для России, чтобы вам давать деньги? Вы столько лет прожили за границей!» — такое заявление сделал слушатель радио «Надежда» Отар Кушанашвили. Мне остается только пожать плечами — именно за границей я всегда и ассоциировалась с Россией. Правда, там статьи обо мне не называли, как здесь: «Откровения залетной хулиганки» («Мегаполис») или «Трибунал с помоечным запахом» («Аиф»). Там меня как-то превозносили: «Сенсационный импорт из России» («Беверли-Хиллз пипл», США) или «Наталия Медведева — имя, которое следует запомнить!» («Трибюндела Вент», Франция). Когда я пела в знаменитом «Шэ Распутин» на Елисейских полях, Омар Шериф от восторга падал со стула, Фрэнк Синатра страстно аплодировал, а Шарль Азнавур, похожий на сапожника, помните, в будочках такие сидели в советские времена… познакомил со своим агентом: «Это Наташа, русская, из России!» Когда в Токио меня представляли японским рекламодателям: «Наташа-сан», у них глаза на лоб лезли от того, что я вроде бы из Америки приехала, а русская, и они тщательно кланялись, кланялись… Моя физиономия на обложке альбома группы «The Cars» глядела с рекламного щита на знаменитый Сансет-бульвар города Лос-Анджелес и заняла первое место, кстати, на «Грэмми» (музыкальный «Оскар»). То есть я нагло могу заявить, что своим присутствием среди тех людей и в их географии я прославляла Россию. Хотя бы тем, что я — большая и красивая! Из России! — заставляла их восторгаться собой, а, следовательно, и Россией, откуда я такая появилась. Я уж не говорю о моих книгах, переведенных на французский, немецкий, изданных даже в Израиле.

Мне просто казалось, что я не должна об этом триумфально заявлять, что это дело журналистов как раз. Но они почему-то предпочитают прославлять Наоми Кэмпбэлл — нас посетила красавица-горилла! Кому от этого выгода?! Никому!!! С ней даже контракт невозможно заключить здесь, чтобы денег заработать. Абсурд какой-то.

Здесь люди именуют себя фотографами, не имея ни студии для работы, ни освещения, да и камера у них одолжена у кого-то! А печатают они в автоматах «Кодака»!!! Жуть.

Фотографу М. Грушину была предоставлена возможность заснять меня. Мною предоставлена. Для журнала «Турне», в штате которого он числится и для которого было мною дано интервью журналисту М. Шишкову. Если журнал счел невозможным печатать интервью, то порядочный Грушин должен был мне позвонить и сказать, что у него, мол, есть другие возможности напечатать фотографии. Тем более, если речь шла об обложке «Собеседника», на которой я себя и обнаружила случайно, выходя из метро. Да не одну! С моим возлюбленным! А ведь Грушина предупредили и в лицо и по телефону: эти снимки для внутреннего пользования, пробные. Посмотрим, что получится, и т. п. Но мы даже не увидели этих снимков, кроме как в «Собеседнике». Этот Грушин, сукин сын, даже не соизволил фотографию подарить, я уж не говорю об оплате! Я, конечно, представляю, как гогочет кто-нибудь вроде Шавырина из «Джокера». В 94-м году он брал за обложку своего «Шута» 25 тысяч долларов. Да-да, он сам мне по телефону так и сказал. Я чуть не описалась от собственного гогота, потому что такая наглость даже не возмущает уже, а повергает в истерический смех.