Гарольд Мур - Мы были солдатами... и были молоды

Она добавляет: "Через две недели после первой телеграммы мы получили ещё одну, в которой сообщалось, когда встречать тело на вокзале. Когда мы добрались до станции, катафалк уже прибыл на место, и вскоре к нам уже тянули деревянную тележку с длинным серым ящиком. Папочка! Вот как он к нам вернулся. И боль охватила нас снова, только ещё сильней, ибо теперь он был дома. Было слышно за три штата, как я кричу. Помню, как в погребальной конторе я долго смотрела на него, чтобы убедиться, что это действительно он. Потом увидела родинку на его щеке и всё поняла.

Я очень горжусь отцом и хотела бы, чтобы он каким-то образом узнал об этом и понял, что он по-прежнему живёт среди нас. Долгое время мне казалось, что он просто уехал, как обычно уезжал по службе, и что однажды вернётся домой. В течение многих лет я ждала и всё смотрела на нашу подъездную дорожку, потому что очень хотела, чтобы он вернулся домой к моей маме, к моим братьям и ко мне. Мне б хотелось посетить Йа-Дранг. Я должна сделать это ради себя самой. Я должна знать, должна видеть, что это место действительно существует. Мне нужно всё увидеть самой и побывать там, где погиб мой папа. Тогда, может быть, для меня всё это как-нибудь закончится. Я просто всем сердцем жалею, что тогда, перед лицом чудовищной трагедии, мы оказались так одиноки. Нам нужен был кто-нибудь, кто бы с нами связался, растолковал бы нам, помог бы разобраться, что к чему. Моей матери теперь уже нет. Замуж она больше не выходила. Она так любила папу".

Кэтрин Мецкер Маккрэй, которой сейчас пятьдесят лет, говорит, что история о том, как она встретила и вышла замуж за Тома Мецкера, удалого молодого армейского офицера, кажется, произошла целую жизнь назад. "В юности я не знала его. Он совершенно сводил своих родителей с ума: постоянно в движении, в заварушках, сильный, непоседливый. Они особенно гордились его спортивными достижениями: в средней школе — участие в первенстве штата по футболу, в "Цитадели" — чемпион "Южной конференции" по прыжкам с шестом. Том рос в Японии и Корее. Его отец, тоже Том, работал в Государственном департаменте, в Агентстве по международному развитию. Средняя школа вернула Тома, его мать Зои и старшую сестру Ибби в Индианаполис, в то время как отец продолжил службу в особо трудных условиях. Родители были родом из Индианы, оба окончили Университет Индианы.

Затем Том уехал в училище в "Цитадели". Пока он там учился, семью перевели в Вашингтон, ок-руг Колумбия. Я была второкурсницей Университета Депо. Шли весенние каникулы, и мы с подругой Бетти Оркатт решили провести неделю в доме моих родителей. Мой отец был полковником ВВС в Пентагоне. Я встретила Тома на свидании вслепую; мы поженились 5-го октября 1962-го года. Поженились тайно. 8-го октября Том уехал в Германию, где должен был находиться шесть месяцев. Я осталась дома, чтобы закончить Депо, а затем, когда он вернулся в Форт-Беннинг, штат Джорджия, присоединилась к нему.

Я помню эти дни как самые увлекательные в моей жизни. Он служил в боеготовой части. Телефонный звонок поступит в 4 утра, и войска соберутся и уйдут из Форт-Беннинга. Жёны не знали, куда они идут, на день или на месяц. Это было время Кубы и Доминиканской Республики. Я помню, как сидела в нашей квартире в районе "Камелия Гарден" с розово-серой металлической мебелью и единственной розеткой на кухне за холодильником. Если отодвинуть холодильник, можно было приготовить тосты. Я училась быть терпеливой и храброй, но в основном просто скучала по Тому. Когда он был дома, я не спала по ночам и любовалась им, размышляя, как же мне повезло. Карен Доранн Мецкер, 9 фунтов и 9 с половиной унций весом, родилась 31-го мая 1964-го года, и Том пришёл в восторг. Том хотел мальчика, но был так счастлив, когда появилась девочка. Через десять дней после рождения Карен мы переехали в Вашингтон, округ Колумбия, в школу иностранных языков Тома. Мы втроём стали лагерем в подвале моих родителей, пока искали квартиру. Однажды во время занятий в школе Том получил приказ ехать во Вьетнам. Он был взволнован отправкой во Вьетнам. К этому он и готовился. Это была его работа.

Я не разделяла его возбуждения — и не из-за опасности, а из-за предстоящей разлуки. Нас отправили обратно в Форт-Брэгг, штат Северная Каролина, чтобы подготовить его к поездке во Вьетнам. Я хотела остаться там с младенцем. Подготовка шла быстро. Они получили фото своего подразделения. Том шутил, что это "чтобы вычеркнуть парней, которых вырубили". Всех наших друзей тоже переводили, в Брэгге я никого не знала и снова была беременна. Я решила вернуться в Индиану к семье на время его службы во Вьетнаме.

Том вылетел из аэропорта Эвансвилла в августе 1965-го года. Я много плакала. Мы писали друг другу каждый день, и у нас с Карен вошло в привычку каждый день ходить к почтовому ящику, чтобы отправить письмо папочке. Родители Тома оставались в Монровии, Либерия, поэтому я их не видела. В октябре у меня случился выкидыш.

Телеграмма пришла в воскресенье вечером, 14-го ноября. Том погиб. Я должна была всё устроить. Я никогда раньше даже не бывала на похоронах. Друзьям негде было собраться, кроме нашей комнаты в мотеле. Пришли все наши друзья по армии. Все получили приказы во Вьетнам. В стороне стояла борцовская команда, которую Том тренировал в нашу бытность в Вашингтоне. Он так много для них значил.

Хотелось умереть самой, но я осталась жить ради Карен. Думаю, она спасла мне жизнь. Я начала преподавать, как только вернулась из Вашингтона. Мне прописали транквилизаторы. Тогда никто не ведал о консультациях психотерапевта; просто не было такого метода. Когда вернули вещи Тома, я их выбросила. Таким образом, думала я, они не напомнят мне о нём. Не вышло.

Я так долго молчала. И улыбалась. Боль была неописуема. Годами я хранила её внутри. Двадцать лет спустя я прошла лечение. С его помощью я, наконец, смогла отправить Тома на покой. Теперь я живу с этим в мире. Когда я думаю о Томе, то вижу улыбчивого молодого человека. Я всегда буду скучать по нему".

Карен Мецкер Рудель, двадцати семь лет, замужем, мать двоих дочерей и сына. "Одна пуля из миллиардов, выпущенных во Вьетнаме, изменила мой путь до конца дней моих. Интересно, сколько ещё жизней так же радикально изменились из-за одной пули? Мой отец, Томас Мецкер, погиб, когда мне было 17 месяцев. Я не помню его, хотя видела фотографии, на которых мы с ним вдвоём. Мы похожи друг на друга. Он был кадровым военным, выпускником "Цитадели" 1961-го года. Я провела большую часть своей жизни, спрашивая: "Зачем?" Зачем он поехал во Вьетнам, зная, что может не вернуться? Зачем должен был умереть? Зачем кто-то предположил, что он заслужил этого за то, что был во Вьетнаме? Зачем это должна была быть я?

Мама снова вышла замуж, когда мне исполнилось четыре года. Майкл Маккрэй работал адвокатом, был разведён и имел двоих детей от предыдущего брака. Он усыновил меня, поэтому моё имя Карен Доранн Мецкер осталось в прошлом, а я стала Карен Мецкер Маккрэй. Незадолго до моего пятого дня рождения родился младший сводный брат, а год спустя — сводная сестра.