Иван Просветов - Вербовщик. Подлинная история легендарного нелегала Быстролетова

«С каждым месяцем требования [Гитлера] о равенстве в правах, т. е. требование довооружения, становятся всё настойчивее, а пожелания – всё шире», – отмечал Фиппс в докладе, составленном 31 января 1934 года.

Как только этот вопрос будет решен, и Германия почувствует себя в безопасности от иностранной интервенции, нацисты возьмутся за «исправление восточных границ». Британские дипломаты разузнали, что немцы «близки к идее» секретного политического соглашения с Японией. Сталина особенно заинтересовал многостраничный анализ внутриполитической обстановки в Германии.

«Режим держится так крепко, что он может быть подвергнут опасности лишь в результате серьезного восстания, – констатировал Фиппс. – Лагерь оппозиции состоит из разнородных элементов: из коммунистов, интеллигенции, сторонников христианской церкви, из представителей землевладельцев, аристократии и до некоторой степени из военных элементов… Налицо не имеется организованной оппозиции… Популярность Гитлера среди масс, главным образом, возросла благодаря январским событиям [228] Принятие «Закона о регулировании национального труда». , и теперь сильно надеются на то, что он воспользуется властью, полученной им, чтобы в подходящий момент встать на сторону рабочих… В общем, национал-социалистический режим весьма удовлетворен результатами своих первых двенадцати месяцев существования». [229] РГАСПИ. Ф. 558, оп. 11, д. 186, л. 17–23, 54–62, 68–78, 88–89, 128–130.

В августе 1934 года Эйк передавал Пику, поселившемуся в Лондоне, по 3-5 выписок из шифрованных телеграмм за день. Их содержание, по оценке Быстролетова, свидетельствовало о том, что «Шелли приступил к серьезной обработке секретных материалов». Он согласился делать двухнедельные обзоры наиболее важных телеграмм, в которых содержались инструкции послам и сообщения послов из стран пребывания.

И вдруг – всё рухнуло. На очередной встрече Эйк заявил, что больше не будет работать на банкиров, поскольку не хочет сесть в тюрьму перед женитьбой. Пик согласился сделать паузу. В октябре они пересеклись в Женеве, Эйк опять нуждался в деньгах, обещал вернуться к составлению выписок, но ничего не сделал. И снова пообещал – уже в Лондоне, взяв 50 фунтов взаймы, и также не принес ни листочка. Когда Пик попробовал нажать – мол, банкир вложил средства и ожидает отдачи, то Эйк встретил претензию в штыки.

«Шелли заявил, что либо директор банка умом тронулся, либо это чисто разведческая операция, так как только разведчики сначала щедро занимают тебе деньги, а потом требуют секретных сведений и грозят скандалом, – докладывал агент Ганс в Центр. – Давать материалы он наотрез отказался. “Поддаваться шантажу не следует, – заявил он, – тем более что в суд они не пойдут. У них ничего нет на руках против нас, деньги же я возвратить согласен” …Ясно, что новой, солидной линии на шантаже не построишь, скандал же может лишь спугнуть сотрудников и друзей Шелли, с которыми работают другие наши вербовщики. Мне крайне тяжело признаться в досадной осечке, но тем не менее я это делаю… Полагаю, что вы одобрите установку, данную мною Куперу: он едет на Остров и принимается за Мага».

Бешено зарычали мощные моторы, и самолет ринулся вперед и ввысь. Когда воздушный лайнер набрал высоту, Дмитрий поудобнее устроился в кожаном кресле. Острый момент проверки паспорта прошел гладко, но прежде, чем расслабиться и немножко отдохнуть, надо просмотреть утренние парижские газеты.

В Испании разгорается фашистский мятеж – похоже, генерала Франко поддержат Гитлер и Муссолини. Всего пару месяцев назад Италия завершила войну в Абиссинии, превратив ее в свою колонию. Берлин ввел войска в демилитаризованную зону на границе с Францией, но пока что не бряцает оружием: все силы нацистов сосредоточены на развитии промышленности, перевооружении и оголтелой внутренней пропаганде. Австрия фактически подчинилась Германии, заключив договор о согласовании внешней политики – еще немного, и рейх ее поглотит. Берлин готовится принять летнюю Олимпиаду, но на самом деле большая война маячит на пороге Европы. Миротворческие предложения СССР вязнут в непостижимой оцепенелости Лиги Наций, а Англия, хотя и осознаёт германскую угрозу, попустительствует Гитлеру, надеясь все-таки связать его обязательствами. Лондон всё еще играет первую скрипку на европейской политической сцене, и как хорошо, что его закулисные репетиции известны Москве! Маг – настоящий кудесник: в одном только мае 1936-го он скопировал более 180 телеграмм и текст доклада министра иностранных дел.

Когда Быстролетов выбирал псевдоним для нового осведомителя, он и не предполагал, что этим напророчит успех. Просто Джон Герберт Кинг, клерк шифровального отдела МИД, увлекался фокусами. Генри Пик заприметил его в 1933 году в Женеве, куда Кинг приехал в составе британской делегации на осенней сессии Лиги Наций. Их познакомил Эйк, несколько раз они виделись в компаниях общих друзей. «Пик был очень общительным человеком и знал большинство членов “International Club”, а также некоторых членов нашей делегации», – рассказывал впоследствии Кинг. Агенту Куперу же показалось, что его очередной приятель мог бы послужить в будущем источником информации: внушаемый, давно разошелся с женой и живет с любовницей, явно нуждается в деньгах. Год спустя они встретились в лондонском пабе, где любили сиживать сотрудники Foreign Office, – Пик заглянул туда вместе с Эйком и Расселлом. Повспоминали Женеву и решили поддерживать знакомство. [230] National Archives: KV 2/814: Supplementary report. P. 2; KV 2/815: Statement of J.H.King (28.09.1939). P. B (1–2).

Художнику-шпиону было, в общем-то, интересно общаться с потенциальной жертвой, и в этом он не отличался от своего куратора, которому говорил, что Кинг – любознательный человек, неглупый, образованный, ценит музыку и театр, выделяется среди напыщенных англичан своей интеллигентностью. По службе, несмотря на солидный стаж, его не продвигают – по всей видимости, из-за ирландского происхождения, а жалования ему не хватает – он не только помогает бывшей жене, но и содержит сына-студента.

Быстролетов дал команду на разработку Мага, как только стало ясно, что Шелли вышел из игры. Благодаря тому, что Пик оброс в Лондоне связями, у Кинга сложилось впечатление о нем как о солидном и деловом человеке, вхожем в высшие круги общества. В частности, Пика привечал Уолтер Пикок, деятель Либеральной партии, член Королевской комиссии изящных искусств. Кинг попросил представить сэру Пикоку своего сына, однако у юноши не оказалось фрака, а у отца – денег на покупку, и встречу пришлось отменить.

«Маг был опечален, и в этот весьма удачный с точки зрения психологического состояния момент Купер приступил к вербовке», – докладывал Ганс в Центр 20 февраля 1935 года.