Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 2

Вода в Днестре прибывала все сильнее и сильнее. Река мутнела, бурлила. Уровень воды у Турунчука стремительно поднимался. Пришлось и артиллерию с этого островка переправить на восточный берег. Теперь от нас до «Большой земли» было совсем далеко. На острове Турунчук незатопленной оставалась лишь узенькая полоска земли. Там, на востоке, за широко разлившимся Днестром, были наши дивизия, артиллерия. Впереди — враг. Теперь он хорошо видел наш сократившийся из-за паводка плацдарм и поэтому еще ожесточенней обстреливал полк. Мы с радостью и надеждой встречали орудийные залпы наших артиллеристов, которые стреляли по немецким позициям где-то далеко за правым флангом.

Перед закатом, словно соскучившись по земле и людям, солнце разорвало осточертевшие тучи и засияло молодо и ярко. В его лучах засверкали вершины молодого дубняка, четко, словно тушью вырисованные, показались на фоне неба три отдельные, чудом уцелевшие акации.

Бойцы, истосковавшиеся за долгие хмурые дни по светилу, улыбались ему. На их лицах разглаживалась сеть ранних морщин. Кое-кто, обрадовавшись солнышку, забыл об опасности и начинал бриться.

Но противник по-своему воспользовался ярким светом. Он обрушил на плацдарм новый налет. Зашикали в розовосинем воздухе черные мины. Тонко запели частые вереницы пуль крупнокалиберных пулеметов. Полетели вверх комья сырой земли. Посыпались вниз срубленные пулями ветви деревьев. С правого фланга донеслись трескотня автоматов и частые разрывы гранат.

— Опять немец на автоматчиков пошел, — сказал кто-то в окопе.

Минут через двадцать мне звонил капитан Хабаров:

— Немцы пошли в атаку двумя ротами. Мы их подпустили поближе, а потом резанули из всех автоматов, затем добавили гранатами. Ни один гад живым не ушел. Потерь в роте нет!

— Молодчина, Хабаров! Какой же ты молодчина! — только и сказал я в ответ.

Об отражении атаки я доложил комдиву — генералу Парфенову. Вскоре после этого мне позвонил командир артдивизиона майор Михаил Андреевич Бородин, который тогда, во время атаки, поддерживал 3-й полк.

— Я все очень хорошо видел. Орлы у тебя, полковник! Кто это там у вас на правом? Хабаров, говоришь? Ему — сердечный привет.

…Мы по-прежнему держались здесь одни. Я снова попросил снабженцев послать Хабарову еще гранат и автоматных патронов. Атаки могут повториться.

Тучи снова плотно заволокли небо и спрятали еще не успевшую погаснуть вечернюю зарю. Быстро стемнело. Плацдарм погрузился в непроглядный мрак. Вытянешь руку пальцев не видно.

С наступлением темноты через Днестр к нам на «Малую землю» потянулась первая лодка. Солдаты шли по грудь в воде на крошечный клочок незатопленного Турунчука и тащили на себе боеприпасы, горячую пищу, сухари. В мешках переносили ручные гранаты. Отсюда все грузилось в лодки для перевозки на плацдарм.

Работали без слов, вслепую: только накануне крупнокалиберный пулемет пронизал лодку, расстреляв находившихся в ней раненых.

На плацдарме с нетерпением ждали лодки с того берега. Старшины и их помощники стояли у самой воды, принимая термосы с горячей пищей, мешки с хлебом, сухарями, боеприпасы и долгожданную махорку.

Бывало и так, что приходилось потуже подтягивать ремень — фашисты сверлили ночь трассирующими снарядами автоматической пушки, не давая никакой возможности переправиться нашим лодкам.

— Что ж, — шутили солдаты, — потерпим сегодня, сухарик — тоже питание. Не умрем…

Сдержали свою клятву воины. Еще много дней и ночей бился полк на плацдарме. В дикой злобе фашисты беспрерывно засыпали нас бомбами, снарядами, минами. Они вводили в бой свежие части и бросали их в яростные атаки.

Но не сгибалась воля советских воинов. В смертельных схватках только еще больше закалялись и крепли гвардейцы.

Плацдарм стоял непоколебимо. Рядом с нами вскоре начал укрепляться 11-й гвардейский стрелковый полк нашей дивизии.

А в это время на Днестре создавалась и росла грозная сила — та, которая осуществила Ясско-Кишиневскую операцию.

…Многие не дожили до светлых дней победы над фашизмом, смертью храбрых полегли там, на днестровском берегу. Кровью гвардейцев 3-го полка обильно полита молдавская земля. Память о них — это счастье всех ныне живущих в солнечной и плодородной республике, за процветание и светлое будущее которой бились мы тогда, в апреле сорок четвертого.

Наши армии наступали все дальше на запад и во многих местах достигли государственных границ СССР.

Весной 1944 года 394-я Криворожская Краснознаменная стрелковая дивизия в составе 34-го стрелкового корпуса 46-й армии вела наступательные бои в направлении Яновка, станция Кучурган. В ночь на 9 апреля, находясь в первом эшелоне дивизии, наш 810-й полк освободил село Незавертайловку и вышел на левый берег Днестра. Таким образом, 810-й стрелковый полк на этом направлении в числе первых вступил на землю солнечной Молдавии. В то время многие части и соединения левого крыла 3-го Украинского фронта еще продолжали вести бои в районе Одессы и узловой станции Раздельной.

При освобождении Незавертайловки взято в плен 150 немецко-румынских солдат, захвачены минометная батарея и два орудия. В этом бою отличился командир батальона майор Давыд Андреевич Дудин. Батальон ночью смело и решительно атаковал противника, несмотря на то, что личный состав батальона во время дневных боев за станцию Кучурган был измотан, устал. Внезапные и стремительные действия батальона ошеломили противника. Бойцы майора Дудина без потерь выполнили поставленную задачу, овладев Незавертайловкой.

Д. А. Дудин был ветераном 810-го стрелкового полка, службу в нем начал еще будучи лейтенантом. Трижды раненный, он каждый раз после выздоровления снова возвращался в родной полк. Мы всегда радовались его приходу, потому что это был смелый, опытный командир, человек огромных волевых качеств, спокойный, немногословный. Он постепенно заботился о подчиненных.

В то время я командовал 810-м стрелковым полком, который закалился в горниле боев еще на Марухском перевале Главного Кавказского хребта, где вечно царствуют снега и льды. И вот оттуда с тяжелыми боями мы прошли через Кубань, всю Украину и приблизились к границам Молдавии.

Освобождение братского молдавского народа от фашистского ига мы считали прямым сыновним долгом, делом нашей чести и воинской доблести.

В ночь на 12 апреля 1944 года наш полк получил приказ форсировать Днестр, захватить плацдарм и обеспечить переправу других частей корпуса на противоположный берег реки.

Район форсирования выбрали в изгибе Днестра. Кроме основного района, наметили пункты ложных переправ: один против села Раскайцы, другой против Пуркар.