Евгений Беркович - Пятая жизнь. Предварительные итоги в вопросах и ответах

Германия до Гитлера занимала ведущее положение во многих областях человеческой деятельности. Рассмотрим, хотя бы, науку. Многие открытия, заложившие основу современной цивилизации, были сделаны в конце девятнадцатого и в начале двадцатого веков учеными, говорившими на немецком языке. Вильгельм Конрад Рентген открыл лучи, носящие теперь его имя, а Филипп Ленард исследовал катодные лучи, позволившие Дж. Дж. Томпсону открыть электрон, а Альберту Эйнштейну объяснить законы фотоэффекта. Фриц Габер синтезировал аммиак из воздуха. Макс Планк стал одним из создателей квантовой механики, Альберт Эйнштейн заложил фундамент теории относительности. Основополагающие результаты были получены и в социологии (Макс Вебер), и в психологии (венская школа Зигмунда Фрейда, Карла Густава Юнга. Альфреда Адлера), и в философии (Мартин Хайдеггер). Этот список можно было бы значительно расширить. Через двадцать лет после учреждения нобелевских премий более половины всех лауреатов по физике, химии, биологии и медицине составляли немцы.

Как же получилось, что страна Гёте и Гегеля, Гаусса и Гильберта, страна с таким славным культурным прошлым и с таким мощным интеллектуальным потенциалом смогла в двадцатом веке опуститься во мрак средневековья и потрясти мир кошмаром Холокоста? Над этой загадкой до сих пор бьются историки и литераторы, социологи и режиссеры, философы и юристы… Этой теме посвящены сотни научных монографий и документальных фильмов, тысячи статей, рассказов, повестей и романов… А убедительного ответа нет.

И тут появляется мнение, что все дело во врожденной немецкой ненависти к евреям. Или, как Вы выразились, «инстинкте». И все стало просто и ясно. Историк Даниэль Гольдхаген даже написал об этом солидный труд «Добровольные палачи Гитлера», ставший бестселлером, переведенный на десятки языков. Этой версии придерживаются очень многие люди, судя по всему, и Вы тоже.

Если что-то облегчает жизнь, делает ясной запутанную проблему, то почему бы и не согласиться? Ответ прост: такой подход неверен и может привести к непоправимым ошибкам. Если бы гипотеза Гольдхагена была бы верна, то проблему «нового Холокоста» можно было бы решить просто: изолировать немцев от остального человечества, и дело сделано! У других же нет этого «инстинкта». Не напоминает ли это Вам попытки гитлеровцев решить «еврейский вопрос»?

На самом деле, причина Катастрофы совсем не в немцах. Ненаучность книги Гольдхагена уже доказана историками.

Бациллы антисемитизма давно живут на земле. И чума нацизма может поразить любую страну, любой народ. Все дело в состоянии общества, в стечении особых обстоятельств. В тридцатые годы прошлого века такой несчастной «заболевшей» страной оказалась Германия. «Коричневая чума» на двенадцать лет поразила все немецкое общество и принесла неисчислимые беды другим народам.

После разгрома Гитлера и падения Третьего Рейха начался нелегкий процесс выздоровления. В результате на карте Европы появилась обновленная демократическая Германия. Выздоровление принесло и иммунитет: ни одна страна мира так не заботится о том, чтобы страшное прошлое не повторилось. Об этом можно было бы говорить много, но рамки беседы заставляют ограничивать себя.

Сейчас антисемитизм вновь поднимает голову во всем мире. Теракты, направленные против евреев, совершаются не только в Израиле, но и в Нью-Йорке и Брюсселе. Париже и Бомбее… Антиизраильские демонстрации с откровенными антисемитскими лозунгами проходят во многих европейских городах. На общем фоне Германия выглядит сейчас единственной страной, где решительно пресекаются антисемитские акции. И если на марш неонацистов выходит пара сотен человек, то тут же на антимарш собираются несколько тысяч антифашистов. Конечно, никакой иммунитет не может гарантировать, что болезнь не повторится, тем более, со времен окончания Второй мировой войны родились уже три поколения. Поэтому нигде нельзя терять бдительности. Трагедия вновь может повториться в любом месте, если люди не научатся ее предотвращать.

Урок, который человечество должно было извлечь из случившейся в XX веке Катастрофы европейского еврейства, состоит вовсе не в том, что особый «немецкий инстинкт», врожденная ненависть к евреям рано или поздно делает немцев «народом-преступником», виновным в гибели миллионов людей. То, что произошло в Германии в тридцатых-сороковых годах прошлого века, учит другому. А именно: если власть в любой стране захватывает диктатор-негодяй, то через небольшое число лет почти вся нация с промытыми тотальной пропагандой мозгами становится нацией негодяев. «Немецкий инстинкт» тут ни при чем.

Долгие годы все, что было связано с еврейской тематикой, редакциями российских журналов отклонялось. В 1980-1990-х годах я написала три повести, в которых звучала еврейская тема. Тогда их не взял ни один журнал. Сейчас Вы напечатали одну из них в своем интернет-издании. Очень Вам благодарна, но все же спрошу: какие у Вас резоны? Поезд вроде бы ушел…

В советское время слово «еврей» было если не всегда ругательным, то уж точно не вполне приличным. Его трудно было произнести, не повышая или не понижая голоса. Это слово произносили или излишне громко, с вызовом, когда хотели кого-то оскорбить, или, наоборот, шепотом, как бы извиняясь, что приходится касаться больных тем. В печати старались употреблять это слово как можно реже.

Вот показательный пример. В 1972 году в серии «Жизнь замечательных людей» в издательстве «Молодая гвардия» вышла в свет прекрасная биография Томаса Манна, написанная блестящим знатоком творчества писателя и переводчиком его основных произведений на русский язык Соломоном Аптом. В этой книге 372 страницы, а так как она есть в электронном виде, то нетрудно посчитать общее число слов — их в книге более 170 тысяч. Так вот, среди всех этих слов «еврей» встречается всего… три раза, да и то по далеким от главной темам. И это в книге об авторе тетралогии «Иосиф и его братья», описывающей истоки еврейской истории. Это в биографии писателя, посвятившего «еврейскому вопросу» десятки очерков и статей. Это в жизнеописании Томаса Манна, у которого евреи были литературными друзьями и соратниками (например, издатель Самуэль Фишер или критик Самуэль Люблинский), но были также и непримиримые литературные враги-евреи (например. Теодор Лессинг или Альфред Карр).

На семинаре «Еврейская история и культура». Ганновер. 2015

Одна из целей, которую я себе ставил, начиная издание «Заметок», состояла в том, чтобы вернуть слову «еврей» его нормальное значение, чтобы люди перестали его стыдиться. Одним из девизов журнала стал слоган: «Еврей — это звучит гордо!». Правда, он должен быть неразлучен с другой максимой: «Быть евреем — это труд!».