Наталья Галаджева - Олег Даль. Я – инородный артист [litres]

ОН: Мама? Я влюбился… Да, соображаю. Вполне. Очень ясно… На днях… Сегодня. Я ровесник Днепрогэса (смеется)… Она?.. Супругу верная жена… Можно и в прозе. У нее сын шестнадцати лет. Муж, который объелся груш. Ты, возможно, ее помнишь. Когда мы жили на Басманной… Да, да… Правда?.. Часто звонила?.. Я это забыл. Знаешь, какой у нее голос?.. Как у девочки, прерывается и глуховатый… Он некрасивый… но такой…(смеется). Вероятно – это голос моей любви!.. Когда она улыбается, уголки губ у нее поднимаются кверху… Что у меня? У меня руки опускаются… Не знаю, что делать… Ладно, ладно, я пошутил… Мама, спокойно, спокойно… Я позвоню?.. Целую (вешает трубку).

ОН сидит, закрыв глаза, ОН спит. Ему снится сон. Дворик, где на скамеечке сидит МАМА и мадам Сомари. Раннее утро.

ОН подходит. – Здравствуйте, мадам Сомари! Рад вас видеть. Вы вернулись, наконец-то!

МАМА: Ох, уж! Для тебя это имеет значение?

ОН: Имеет.

МАТЬ: Какое?

ОН: Хорошая живопись воспитывает вкус. (Целует руку мадам Сомари.) Я влюбился!

МАТЬ: Ты соображаешь, что ты говоришь?

ОН: Вполне. Очень ясно.

МАТЬ: А как она на это смотрит?

ОН: Посмотри. Она улыбается.

МАТЬ: Почему?

ОН: Не знает, что делать.

МАТЬ: Как что делать? Как это, что делать? (Она берет за руку мадам Сомари и говорит ей на ухо): Вы знаете – он никогда не был бабником.

ОН: И ничего хорошего в этом нет. Буду.

МАТЬ (улыбаясь): Ты дурак! Старый дурак. И чтобы я никогда не слышала от тебя этих глупостей. Влюбился.

Мадам Сомари улыбается. Из арки появляется красивая белая лошадь, мадам Сомари подходит к ней и гладит ее морду.

ОН медленно встает.

МАТЬ: Куда это ты?

ОН: На работу.

МАТЬ: Что это за работа?

ОН: На договорных началах.

Он подходит к мадам Сомари, помогает ей сесть в седло и ведет лошадь под арку. И вот они исчезли во тьме и только цокот копыт. Медленный шаг лошади.

МАТЬ (кричит): На какую сумму?

Слышит его голос, отдающийся эхом:

ОН: На валюту. На международную валюту!

Мать тихо улыбается, вытирает выступившие слезы.

МАТЬ: Валютчик! Волюнтарист!

ОН просыпается внезапно. Уже поздно, ночь. И окна в домах темны.

Быстро и четко рука набирает на куске картона портрет женщины.

Женщина сидит в кресле у маленького столика, горит лампа. Звучит музыка. Гитара. Женщина раскладывает пасьянс. Это ЕГО жена. Звонит телефон. Она вопросительно смотрит на него, он машет рукой и отрицательно вертит головой.

ЖЕНА: Алло. Добрый вечер. Его еще нет. Что передать? Хорошо. Обязательно. (Кладет трубку.) Костя.

Он рисует. Молчит. Звучит музыка. Шорох грифеля.

ЖЕНА: Почему ты не захотел с ним говорить?

ОН (не отрываясь от работы): Этот мальчик далеко пойдет и мне с ним не по пути. Он очень хорошо понимает, что можно и что нельзя. И что нельзя – знает даже лучше, чем то, что можно. Замечательное, редкое дарование. Главное – молодой – до сорока. Далеко пойдет и Бог с ним.

ЖЕНА: А что он хочет?

ОН: Хочет того, чего не может.

Музыка кончилась. Он встает, переворачивает пластинку, и снова прекрасная мелодия заполняет их маленький мир.

ОН: Ты хорошо выглядишь – и этот шарф очень красив.

ЖЕНА: Тебе нравится?

ОН: Да, очень красиво. Цвет – важная штука!

Звонок в дверь. Жена встает и идет открыть дверь.

Входит сосед.

СОСЕД: Добрый вечер, здравствуйте!

ОН: Добрый вечер.

СОСЕД: Вы не смотрите сегодня телевизор?

ЖЕНА: Нет, у нас пропал звук.

СОСЕД: Без звука, конечно, не то. Их лица нам знакомы. Интересно, как и что они говорят, что обещают. Я имею в виду погоду на завтра.

ЖЕНА: Я дам вам закусить (уходит на кухню).

СОСЕД (подходит к НЕМУ, и встает за спиной. Молча смотрит, как он рисует): Кстати, о рукавах. Когда я шел с фронта на север, на мне был немецкий мундир, офицерский. А знаете – сукно было такое толстое, прочное – тепло. Ну, там кое-где была кровь… А рукава я выменял у одного фрайера на махорку. И уже остался как в жилетке.

ОН: Для чего же ему понадобились рукава?

СОСЕД: Он хотел иметь из них две кепки. Не знаю, наверное, из них вышли две кепки. Вот и весь сюжет.

ЖЕНА приносит тарелки с едой, ставит на стол и снова уходит.

СОСЕД: Вы так поздно кушаете…

Входит ЖЕНА с чашкой кофе, садится в кресло.

ОН: Ты давно не пила кофе.

ЖЕНА: Что-то захотелось. Вам дать?

СОСЕД: Мне уже поздно пить кофе. (С удовольствием ест.) Вы очень хорошо готовите.

ЖЕНА: Спасибо, спасибо. А он всегда говорит: нормально. Только нормально.

СОСЕД (смеется): Вы когда-нибудь приготовьте ему плохо, он оценит. Вот и весь сюжет.

Все молчат. Звучит музыка.

СОСЕД: Хорошая музыка – всегда хорошая музыка. Подумайте – всего семь тонов и пять полутонов, а что получается? Сколько в мире музыки! И всего семь тонов и пять полутонов, а? И я спрашиваю, а, что творится? Где симфония жизни? Где она? Нет ее! Так, одна тональность осталась. Вот и весь сюжет.

ОН: Как у вас дела с работой?

СОСЕД: Обещали устроить. Буду работать лифтером. Наша беда в том, что мы не умеем отдыхать. Человека отправляют на пенсию, когда он уже может только работать.

ОН (смеется): Вот и весь сюжет.

Все смеются. Музыка кончается. ОН встает и выключает проигрыватель. Включает телевизор. Идет передача «В мире животных».

СОСЕД: О! Это можно смотреть без звука.

Некоторое время все смотрят на экран.

СОСЕД: Когда Юрик Гагарин облетел земной шар, мы узнали, что он голубой, и земля стала такая маленькая, а мы стали такие большие. Теперь мы опять становимся маленькими. Вы знаете, я думаю, что войны начинают импотенты.

ОН: Вот этот сюжет!

СОСЕД: Если у человека дети, семья – он не может начать войну, слишком много забот и без этого.

Жена подходит к мужу. Смотрит на портрет. Он смотрит на нее.

ЖЕНА: Ты что?

ОН: Ничего. Так.

ЖЕНА: Как ты себя чувствуешь?

ОН: Прилично. Нормально.

ЖЕНА: Ну и хорошо.

ОН: Сядь опять в кресло.

ЖЕНА (садится): Для чего?

ОН (долго смотрит на нее): Сюжет.

Садовое кольцо. Маршрут троллейбуса «Б». ОН и ОНА.

ОН: Сядем?

ОНА: Сядем.

ОН: Ну, здравствуй!

Она: Ну, здравствуй!

ОН: Сегодня хороший денек!

ОНА: Хороший денек!

ОН: Сегодня фантастически хороший денек!

ОНА: Сегодня нормальный хороший денек.

ОН: Нет. Сегодня не нормальный хороший денек, сегодня денек, который никогда не повторится!

ОНА (молчит): Смотрит в окно на убегающее Садовое кольцо): Чудак!

ОН: Ты знаешь, о чем я теперь думаю? (ОНА молчит.) Я думаю об одной женщине… Утром она пьет чай с сыном… Но когда она пьет кофе – я о ней не думаю. Когда наступает ночь – я не думаю о ней. Я сплю. А утром я просыпаюсь и снова думаю, думаю о ней, которая пьет чай в семь часов утра со своим сыном. Но когда она пьет кофе – я о ней не думаю.

Она молчит. Улыбается, встает и идет к дверям.