Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

«Кобейн рикошетит между противоположностями. Он осторожен и неосторожен, искренен и саркастичен, уязвим и бесчувствен, сознает свою популярность и пытается ее игнорировать».

Когда он уходил со сцены, разгорелся еще один спор с продюсерами MTV – они хотели выхода на бис. Курт знал, что не сможет превзойти то, что уже сделал. «Если бы вы видели, как он вздохнул перед последней нотой, – заметила Финнерти, – это было так, словно это его последний вздох». За кулисами вся группа была в восторге от выступления, хотя Курт все еще казался неуверенным. Крист сказал ему: «Ты отлично поработал, чувак», и Джанет Биллиг была так тронута, что даже заплакала. «Я сказала ему, что это была его бар-мицва, решающий момент в карьере, момент, когда он стал хозяином своей карьеры», – вспоминала Биллиг. Курту понравилась эта метафора, однако, когда она похвалила его игру на гитаре, это возмутило Курта: он отругал ее, заявив, что он «дерьмовый гитарист», и попросил, чтобы она никогда больше не хвалила его.

Курт ушел с Финнерти, избегая вечеринки после шоу. Но даже после такого потрясающего выступления его уверенность, казалось, не стала сильнее. Курт посетовал: «Никому это не понравилось». Когда Финнерти сказала ему, что это было невероятно и что всем понравилось, Курт возразил, что обычно на его шоу публика прыгает. «А они просто сидели молча», – проворчал он. Финнерти заявила: «Курт, да они думают, что ты Иисус Христос. Большинство из этих людей никогда не имели возможности лицезреть тебя так близко. Они были полностью увлечены тобой». Тут он смягчился и сказал, что хочет позвонить Кортни. Когда они вошли в лифт в его отеле, он толкнул Финнерти локтем и похвастался: «Я был чертовски хорош сегодня вечером, не так ли?» Это был единственный раз, когда она услышала от него признание в собственном мастерстве.

Тем не менее событие, случившееся за два дня до записи Unplugged, было более показательным для внутреннего Курта, чем то, что произошло на MTV. Во второй половине дня 17 ноября группа готовилась покинуть свой нью-йоркский отель, чтобы отправиться на репетицию Unplugged. Когда Курт проходил через вестибюль, к нему подошли три парня-фаната с компакт-дисками в руках и попросили автографы. Не обращая внимания на их мольбы, он подошел к ожидавшему его фургону, закрыв лицо руками, как это делают многие уголовники, чтобы избежать фотосъемки на выходе из здания суда. Казалось, что это трио удивило его невежество, хотя, как вспоминала виолончелистка Лори Голдстон: «Они не казались раздосадованными. Несмотря на то что эти парни так и не получили автографа, у них появилась связь с Куртом. Именно она и была им нужна. Даже фраза “пошли вы” от их загадочного героя уже была поводом для праздника».

Они стояли и ждали, пока группа сидела в фургоне из-за опоздания одного из членов команды. Казалось, что, если фургон простоит там несколько дней, эти фанаты будут стоять до последнего, просто чтобы смотреть на Курта, который так и не ответит на их взгляд. Пока они ждали, Крист сказал Курту: «Эй, этот парень назвал тебя мудаком». Новоселич, скорее всего, сказал это в шутку – никто из присутствующих не помнит, чтобы слышал что-нибудь пренебрежительное. Пропавший член экипажа наконец запрыгнул в фургон, и водитель начал отъезжать.

Но в тот момент, когда машина тронулась с места, Курт закричал «Остановись!» с той же силой, с какой человек мог бы крикнуть «Пожар!», заметив пламя. Водитель нажал на тормоза, и Курт опустил стекло со стороны пассажира. Фанаты на тротуаре были ошеломлены тем, что он заметил их присутствие, и, возможно, думали, что он наконец-то собирается предложить им драгоценный автограф. Но вместо того чтобы высунуться из окна, Курт вытянул свое длинное, худое тело, совсем как Леонардо Ди Каприо в «Титанике». Полностью вытянувшись, он выгнул спину и выпустил огромный комок мокроты из самых недр легких. Он повис в воздухе, словно в замедленной съемке, а потом приземлился прямо на лоб человека, который держал в руке один экземпляр Nevermind из проданных восьми миллионов.

В день Unplugged у Курта был секрет, повлиявший на его настроение: проблемы с желудком вернулись, и его рвало желчью и кровью. Он вернулся к рулетке с докторами, показавшись множеству специалистов на обоих побережьях или в тех городах, где они выступали. Некоторые врачи думали, что это синдром раздраженного кишечника, но диагноз был неопределенным. Его проверили на болезнь Крона, но тест оказался отрицательным. Хоть он и получил много различных мнений о своем недуге, но ни один из методов лечения не принес ему облегчения. Курт все еще клялся, что наркотик помогает, но был ли он без него достаточно долго для того, чтобы понять, проблема это или все-таки лекарство.

Утром перед Unplugged Курт потратил целый час на заполнение врачебного опросника о своих пищевых привычках. В нем он рассказывал историю своей жизни, почти голодной, как духовной, так и физической. Курт написал, что его любимый вкус – «малиновый шоколад», а наименее любимый – «брокколи/шпинат/грибы». На вопрос о том, какое блюдо из тех, что готовила его мать, ему нравилось болше всего, он ответил: «Жаркое, картофель, морковь, пицца». На вопрос: «Чем вы кормили под столом собаку?» – Курт ответил: «Стряпней мачехи». Он описал свои любимые блюда навынос как «Тако Белл» и пиццу пепперони с тонкой корочкой. Единственной кухней, которую он ненавидел, была индийская. Когда в анкете спрашивали о его общем самочувствии, он не упомянул о своей наркомании и просто написал: «Боли в животе». Что касается физических упражнений, то единственной активностью, о которой он сообщил, были «выступления». И еще на вопрос: «Вам нравится гулять на природе?» – он ответил в двух словах: «О, нет!»

Он записывал обо всем прогрессировании желудочно-кишечных проблем в своем дневнике, тратя целые страницы на мельчайшие детали, такие как описание эндоскопии (процедура, при которой крошечная видеокамера вводится через горло в кишечник, что ему делали трижды). Его одновременно и мучил желудок, и в какой-то мере развлекал. «Пожалуйста, Господи, – взмолился он в одной из записей, – к черту хиты, просто позволь назвать это необъяснимое редкое заболевание желудка в мою честь. А название нашего двойного альбома будет Cobain’s Disease («Болезнь Кобейна»). Рок-опера о рвоте желудочным соком гранджевого мальчика из Аушвица на грани анорексии с сопроводительным эндоскопическим домашним видео!»

Unplugged был эмоциональным максимумом, но десять дней спустя в Атланте Курт достиг физического минимума, лежа на полу гримерки, схватившись за живот. Поставщики еды проигнорировали его просьбу о макаронах и сыре Kraft – вместо этого они состряпали блюдо из макарон-ракушек, сыра и перца халапеньо. Кортни отнесла тарелку с макаронами менеджеру Джону Сильве и спросила: «Какого хрена халапеньо и монтерейский сыр делают в его макаронах?» Держа тарелку высоко над головой, словно официантка, она показала райдер Курта, где жирным шрифтом было написано: «Только макароны с сыром Kraft». Для убедительности, она выбросила еду в мусорное ведро. «Ей было все равно, что думает о ней Сильва, Кортни просто хотела убедиться, что Курт получит еду, которую сможет съесть, – вспоминал Джим Барбер, находившийся тогда в номере. – Она сказала Джону: “Почему бы тебе просто не позволить Курту быть тем, кто он есть?”» Чтобы еще больше донести свою точку зрения, Кортни заставила Сильву исследовать рвоту Курта, в которой была кровь. После того как Лав вышла из комнаты, Сильва повернулся к Барберу и сказал: «Видишь, с чем мне приходится иметь дело?»