Сильвия Симмонс - Леонард Коэн. Жизнь
- Название:Леонард Коэн. Жизнь
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:2019
- Город:М.
- ISBN:978-5-17-109726-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сильвия Симмонс - Леонард Коэн. Жизнь краткое содержание
Леонард Коэн. Жизнь - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Где-то между записью этих двух альбомов Анджани переехала из Нью-Йорка в Лос-Анджелес и вышла замуж за юриста по имени Роберт Кори, работавшего в сфере шоу-бизнеса. Пока Леонард расставался с Ребеккой, прощался с музыкой и уезжал из Лос-Анджелеса, в жизни Анджани произошёл похожий перелом: её брак распался, и музыкальная карьера зашла в тупик. Но в отличие от Леонарда, как раз в это время сблизившегося со своим духовным учителем, Анджани в своём разочаровалась: она много лет была последовательницей Махариши Махеш Йоги и его техники трансцендентальной медитации. Анджани решительно порвала со старой жизнью и переехала в Остин, штат Техас, где купила домик и устроилась продавщицей в ювелирный магазин. В Остине было много клубов и музыкантов, но она не слушала даже радио в машине по дороге на работу. «Я выгорела, – говорит она. – Я хотела полностью убрать [музыку] из своей жизни». Прошло лет пять; однажды, в гостях у своей семьи на Гавайях, она увидела гитару в шкафу в своей старой спальне. Она взяла гитару и начала писать песни – «Материала [набралось] на два альбома, – вспоминает она. – Мне было тридцать девять лет, и я сказала себе: мне скоро сорок; если я не запишу эту пластинку, буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь». Она продала дом и вернулась в Лос-Анджелес примерно тогда же, когда Леонард вернулся из Маунт-Болди. Позже, когда их пути снова пересеклись, она сыграла ему одну из своих песен, «Kyrie» [155] Песня «Kyrie» вошла во второй альбом Анджани, The Sacred Names (2001). – Прим. автора.
; песня ему понравилась, и он сказал, что ей стоит записать собственный альбом. Леонард и Анджани стали товарищами по музыке и любовниками; позже началось их музыкальное сотрудничество. Но пока что Анджани работала над своим альбомом, а Леонард над своим.
Леонард вернулся из монастыря в мир, имея штук двести пятьдесят новых песен и стихотворений разной степени законченности. Надо было решить, что с ними делать; идея пришла ему в голову на концерте классической музыки в конце 1999 года, в Лос-Анджелесе. Играл его крёстный сын – родной сын Шэрон Робинсон. В перерыве Леонард отвёл Шэрон в сторонку и сказал: «У меня есть кое-какие стишки, и я хотел бы, чтобы ты сделала со мной альбом» [5]. Не одну песню, не две, как раньше, а целый альбом. Предполагалось, что она будет сочинять музыку. В результате её вклад оказался гораздо больше. Как настаивал сам Леонард, Ten New Songs – в той же степени альбом Шэрон, что и его собственный.
Можно было ожидать, что первый альбом Леонарда после его возвращения в музыкальный бизнес будет весь о нём – что он спустится с горы, неся народам мудрость, начертанную на скрижалях, а от лица его будет исходить сияние. Он даже успел сам написать кое-какую музыку. Но то ли музыка Шэрон нравилась ему больше, то ли он предпочитал сотрудничать, а не работать в одиночку; вероятно, у Роси и Рамеша он научился и тому, что иногда следует отставить своё эго в сторону и впустить других людей. Ещё интереснее то, насколько Ten New Songs – женский альбом. В песнях Леонарда женщины были всегда, но обычно им отводилась роль бэк-вокалисток и муз. На этот раз он уступил женщинам почти всё. В одной песне альбома на гитаре играет Боб Метцгер (ставший мужем Леанны); ещё для одной песни аранжировку для струнных написал Дэвид Кэмпбелл; всё остальное сделали Леанна Унгар, которая занималась записью и сведéнием, и Шэрон Робинсон, которая спродюсировала альбом, написала аранжировки, сыграла почти на всех инструментах и сочинила музыку. Опираясь на эту мощную поддержку, Леонарду оставалось только спеть слова, над которыми он так долго и тщательно работал.
«Я бы сказала, что у Шэрон лучше всех получается сочинять песни с Леонардом, – говорит Леанна. – У неё, кажется, не было некоторых сложностей, которые были у других. Шэрон хорошо понимает, что именно Леонарду нравится петь, что у него хорошо получается спеть, и она пишет мелодии, которые отвечают этим условиям; она сочиняет для него самую прекрасную музыку. И иногда Шэрон понимает его тексты – в том смысле, что он даёт ей своё стихотворение, а она находит в нём фразу, из которой может получиться хороший припев, и строит песню вокруг неё. Я знаю, что между Леонардом и Шэрон хорошо налажена связь, обмен идеями».
Леонард и Шэрон не обсуждали альбом; они вообще не произносили слово «альбом». «[Нам было важно] сохранять какую-то неопределённость, – вспоминает Шэрон. – Может быть, мы делаем альбом, а может быть, и нет, не знаю». Леонард не хотел, чтобы на их процесс влияли чужие ожидания, особенно – ожидания людей из музыкальной индустрии. Они просто встречались и работали над песней – «по одной песне за раз, без суеты», – как будто это обычное дружеское развлечение. «В первый день мы просто сидели и слушали какого-то индонезийского певца – этнические ритмы и вокал. Теперь мне кажется, что это задало тон всей нашей дальнейшей работе, она шла в очень благостной атмосфере».
То, что они работали не на студии, а у Леонарда дома, помогало им поддерживать эту игру – как будто хорошие друзья просто общаются и музицируют. В отличие от большинства обычных студий, в комнате над гаражом, которую Леонард окрестил «Студия “Маленькие радости”», было очень светло; её окна выходили на садик, где росли грейпфруты, жасмин и вьюнки. Он привёз из дома своей матери несколько предметов мебели в стиле ар-деко, и они с Шэрон сидели и беседовали на диване с гнутыми подлокотниками в лучах солнца. Они вспоминали старые ритм-энд-блюзовые и соул-записи, которые они оба любили и которые отчасти повлияли на её музыку: Сэм Кук, Отис Реддинг. Иногда Леонард придумывал ритм или несколько аккордов, которые он показывал Шэрон на синтезаторе. Иногда, давая ей текст песни, он рассказывал, какой музыкальный стиль имел в виду – например, «That Don’t Make It Junk» была песней в стиле кантри. Но чаще всего ему было интересно увидеть, что Шэрон придумает сама. Она уносила тексты к себе, работала в своей домашней студии, сохраняла получившуюся музыку и отдавала её Леанне, которая переносила её на компьютер Леонарда; Леанна всё настроила так, чтобы Леонард, нажав одну клавишу, мог тут же продолжить работу над песней, чем он и занимался один по утрам. Ему нравился этот процесс – расслабленный, совместный, но при этом оставлявший место для самостоятельной уединённой работы.
Его отношения с Анджани были выстроены похожим образом: они были парой, но ещё они были, по выражению Леонарда, «невозможными одиночками» и не жили вместе. «Мне нравится просыпаться одному, – говорил Леонард, – и ей тоже нравится быть одной» [6]. От него до дома Анджани легко можно было дойти пешком. Леанна, работавшая с ним много лет, не могла не заметить, что он выглядит как никогда счастливым и спокойным. «Думаю, он нашёл своё домашнее счастье. А может быть, дело было в том, что мы работали у него дома: мы не сидели в безличной комнате и не заказывали еду – мы сидели у него на кухне, и он готовил сам. Это была интимная обстановка, и, мне кажется, это слышно в его пении». У них не было дедлайна, не тикали студийные часы. Леонард и Шэрон могли сколько угодно раз обмениваться черновыми версиями песни, прежде чем решали, что она готова, и принимались за следующую. Иногда они устраивали перерывы на три, на четыре недели, и Леонард в это время писал или переделывал тексты.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: