Константин Провалов - В огне передовых линий

Коммунисты грохнули в ладоши. А мы с Корпяком переглянулись и не смогли удержать улыбки. Реакция активистов была именно такой, на какую мы и рассчитывали. И теперь инициатива исходила уже не от меня, как накануне, перед собранием партактива, а от самих участников собрания.

Мы работали всю ночь и все утро. К полудню действительно вытащили на высоту с отметкой 1103,1 все орудия 1-го дивизиона 966-го артполка. Батареи капитана Фещенко заняли прекрасные огневые позиции.

В наступление дивизия в составе 694-го и 696-го полков перешла с утра 16 ноября. Атаку поддерживали все три дивизиона 966-го артиллерийского полка, но особенно эффективно работал прямой наводкой Фещенко. По целеуказаниям командиров стрелковых полков он вел меткий огонь по дзотам и огневым точкам противника, расчищая путь пехоте. Мы применили тактику отдельных мелких групп, которая в горах обычно дает неплохие результаты. Эти группы просачивались сквозь боевые порядки противника, заходили ему во фланги и в тыл, а затем дерзкими и решительными действиями наводили на врага панику.

˂…˃ до нашего наступления в дивизию приезжал работник оперативного управления Генерального штаба полковник С. М. Штеменко. До этого я Сергея Матвеевича не знал и потому встретил его хотя и радушно, но настороженно. Однако не прошло и часа, как мы оба почувствовали себя людьми, близкими по взглядам на жизнь. Проговорили с ним почти всю ночь, обсуждая как отдельные моменты предстоящего дивизии боевого дела, так и все это дело в целом. В частности, подробно разобрали достоинства и недостатки ведения боя по очагам, мелкими группами. Сошлись на мнении, что при таком способе боевых действий чрезвычайно осложнено управление подразделениями и идти на это можно лишь тогда, когда люди — от солдата до командира дивизии — имеют хорошие навыки действий в горно-лесистой местности. У нас такие навыки, к счастью, уже были.

— Ну что ж, как говорится, ни пуха вам, Константин Иванович! — сказал, прощаясь, полковник. — Надеюсь, что когда-нибудь свидимся.

Мы потом встречались, и еще не раз. После войны дружили даже семьями. Но первая встреча с этим обаятельным человеком, большим умницей врезалась в память глубже всех остальных…

К исходу дня батальоны 694-го стрелкового полка продвинулись на два километра, 696-го полка и отряд капитана Артюшенко — на полтора. Ударная группа учебного батальона овладела хребтом, идущим от высоты с отметкой 879,0 строго на запад, уничтожив при этом более 30 немецких горных стрелков.

Первый батальон 696-го стрелкового полка сумел в полутора километрах от высоты 394,7 перейти горный ручей и получил возможность взять под обстрел из пулеметов и минометов дорогу из Гойтха к горе Семашхо. Успеху этого подразделения во многом способствовало личное мужество замполитрука из 1-й стрелковой роты Крестина. Когда выбыл из строя один из взводных, коммунист Крестин принял командование взводом на себя. Воодушевленные его призывом, бойцы стремительно сблизились с отчаянно обороняющимся противником, забросали гитлеровцев гранатами и ворвались в окопы. Первым в этой схватке все время был Крестин.

Чтобы окончательно сломить сопротивление врага, я решил продолжать наступление и ночью. В темноте гитлеровцы воевать не любят, надо воспользоваться этим. Однако нашим планам осуществиться было не дано.

В ночь на 17 ноября пошел сильный дождь с мокрым снегом. Горные тропинки, скалы враз осклизли, видимости — почти никакой, и я отменил приказ, надеясь начать атаку с рассветом, когда пройдет этот страшный ливень. Никто из нас не знал, что он не кончится ни к утру, ни на другой день, ни даже через неделю. Никто не мог и предположить, что разыгравшаяся непогода станет испытывать наши физические силы и наш дух в течение почти целого месяца.

Непрерывные дожди до краев переполнили маленькие горные ручейки, и те превратились в грозные бушующие потоки, в которых, как щепки, неслись огромные деревья. При попытке преодолеть такую преграду вброд вода немедленно сбивала с ног и лошадь, и человека. А сбила — значит, гибель.

Рассвирепевшие реки отрезали дивизию от тылов. А это — прекращение снабжения боеприпасами и продовольствием, невозможность эвакуации раненых.

Как раз в это время из района Маратуки в район горы Два Брата начал свой переход наш 691-й полк под командованием майора Д. И. Мельникова, возвращавшийся в родную дивизию из 31-й стрелковой, в составе которой он мужественно дрался с первых чисел октября. Ветераны полка так вспоминают тот изнурительный марш.

Шли по лесам, по бездорожью, переправлялись через скалистые ущелья и беснующиеся горные реки, дорогу определяли по балкам и оврагам. Бойцы тянули и подталкивали вконец ослабевших лошадей, навьюченных пулеметами и минометами. Несколько лошадей упали в ущелья вместе с вьюками, разбились сами, искорежили оружие и боевое имущество. Когда 25 ноября полк прибыл в район сосредоточения, большинство красноармейцев и командиров не могли даже стоять.

Разлив рек заставил нас принять безотлагательные меры для того, чтобы не лишиться пищи вообще. Резко сократили всем паек. Начали пристреливать раненых или ослабевших лошадей (а слабели они без фуража, на одном подножном корму, быстро). Принялись заготавливать дикие яблоки, груши, каштаны. Каштанов было много. Их засыпали в котел, варили минут десять и потом вместе с довольно жирной маслянистой юшкой раздавали по котелкам. Начались желудочные боли, рвоты до помутнения души. Оказалось, что каштаны нужно варить в трех-четырех водах, каждый раз сливая вытопленное из них масло. В общем, приспособились.

Дожди без всякого перерыва сменились сильнейшими снегопадами. Но снег не лежал, тут же таял, прибавляя воды и в без того переполненных потоках. Самой острой проблемой стало медицинское обслуживание больных и раненых. Нам удалось из медсанбата дивизии переправить непосредственно в боевые порядки полков три хирургические группы, возглавляемые военврачами Ануфриевой, Неймарк и Дубовой. Каждая такая группа состояла из пяти — семи человек — врач-хирург, операционная сестра и три-четыре санитара. Они сослужили хорошую службу. Хотя бои в этот период носили эпизодический характер, однако раненые были и, если бы не хирургическое вмешательство прямо на передовой, многим из бойцов, может, не удалось бы сохранить жизнь. В общем, поработать этим операционным группам пришлось немало. Как свидетельствует Ася Федоровна Посохова, бывшая медсестра 383-й стрелковой, они «сутками находились на ногах и даже не видели, когда сменялись день и ночь. Работали так, что ноги пухли, в сапоги не влезали…». Другая бывшая медсестра, Екатерина Терентьевна Долгова, так вспоминает об этом же времени: «Бойцов нельзя было переправить в госпиталь, так как сильно разлилась вода. Они лежали на нарах в палатках, а под нарами была вода. Я грела воду в котлах, поила раненых горячим чаем».