Константин Провалов - В огне передовых линий

Нам хотелось как-то поднять значение командиров рот и батарей, показать им самим их роль в бою и их вклад в достижение любого боевого успеха. И вот родилась мысль собрать всех ротных, поговорить с ними по душам, рассказать, что ждем мы от них, как на них надеемся. Когда я доложил о своем намерении командарму, Андрей Антонович поддержал нашу идею и пообещал тоже участвовать в этом сборе. Вечером того же дня генерал Гречко позвонил сам:

— Насчет ротных я доложил Ивану Ефимовичу, он одобряет и просит собрать их где-то шестнадцатого-семнадцатого. Тоже приедет. Дело стоящее.

17 июля командиры всех разведывательных, стрелковых рот, батарей 16-го стрелкового корпуса собрались к 6 часам утра в лесу, что в 3–4 километрах северо-восточнее Крымской.

Вскоре подошли четыре «виллиса». Из первой машины вышел командующий фронтом, и я доложил ему о сборе командиров рот и батарей.

— Ну, что ж, — сказал, поздоровавшись, Иван Ефимович, — давайте сядем поплотнее да поговорим. Думаю, тебе, Константин Иванович, этот разговор и начинать.

Начал я, потом перед офицерами выступил генерал Гречко, потом мы все отвечали на вопросы ротных (а они разохотились, и вопросов оказалось много). Наконец взял слово генерал Петров.

— Все, что здесь говорилось о взаимодействии пехоты с артиллерией и танками, о непрерывности наблюдения и вообще разведки, о локтевой связи с соседом, — надо намотать на ус. У кого он есть, конечно. А у кого нет — зарубить на носу. Но я хочу вам сказать еще и вот о чем. Вы, ротные командиры, вместе с комбатами и командирами полков — костяк войск, на вас всегда самая большая надежда…

Офицеры слушали командующего затаив дыхание, и я видел по их глазам, как поднимается в душах гордость, как окрыляет людей бесхитростная речь Ивана Ефимовича Петрова во славу командира роты.

Он говорил почти час. Привел множество эпизодов, которые раскрывали боевую деятельность — удачную и неудачную — того или иного ротного, обрисовал задачи, стоявшие тогда перед войсками Северо-Кавказского фронта. После выступления командующего офицеры были построены, и генерал Петров вручил ордена.

— Старший лейтенант Миц! — Комфронта держал в руках орден Ленина.

Мы представляли Тихона Максимовича Мица к высшей награде Родины еще за отличие под Крымской, и вот пришел он, этот орден, а самого ротного уже нет в живых.

— Старший лейтенант Миц пал смертью храбрых, товарищ командующий! — доложил я.

Петров долго рассматривал ленинский барельеф на неврученной награде, а потом, передав ее своему адъютанту, сказал громко, обращаясь ко всем:

— Не каждому из нас суждено будет дойти до Берлина. Но имена тех, кто не дойдет, ˂…˃ жить в народной памяти. Герои не умирают!..

…А через несколько часов, в ночь на 18 июля 1943 года, части 16-го стрелкового корпуса начали марш к передовой. В его составе в это время были 317-я, 383-я стрелковые и 20-я горнострелковая дивизии. 61-я стрелковая на неделю раньше ушла под высоту с отметкой 114,1 и 16–17 июля вела наступление на этот сильно укрепленный опорный пункт противника.

Задача корпуса состояла в том, чтобы, построив боевой порядок в два эшелона (во втором — 20-я горнострелковая дивизия), с 6-м гвардейским, 61-м танковыми полками, 1542-м самоходно-артиллерийским, 1231-м гаубичным, 261-м минометным полками нанести удар по противнику левым флангом, прорвать его оборону в направлении Новый, Красный и к исходу дня выйти на рубеж реки Кудак. Справа, на большой населенный пункт Киевское, должна была наступать 395-я стрелковая дивизия, слева части 10-го гвардейского стрелкового корпуса. Нашим противником была 98-я пехотная дивизия немцев.

На подготовку наступления ушло два дня. С командирами полков и дивизий мы сумели довольно тщательно изучить местность. Передний край обороны гитлеровцев проходил по хребту высот, крайними из которых были: на нашем правом фланге — с отметкой 103,3, на левом — с отметкой 95,0. Основные усилия мы сосредоточивали на левом фланге. Чтобы 383-й стрелковой выйти к юго-западной окраине хутора Новый, необходимо было сначала во что бы то ни стало овладеть высотой 95,0. И я усилил дивизию 6-м гвардейским танковым и 1542-м самоходно-артиллерийским полками.

В ночь на 20 июля саперы 684-го отдельного саперного батальона на участке 383-й дивизии сделали 12 проходов в минных полях и проволочных заграждениях противника, после чего 6-я рота правофлангового 694-го стрелкового полка, усиленная саперным и разведывательным взводами, повела силовую разведку в направлении хутора Новый. В результате этой разведки мы вскрыли значительную часть огневой системы гитлеровцев. Выяснилось, что в ее основе — косоприцельные и фланговые огни. Ясно было, что нашему наступлению будет сильно препятствовать артиллерийско-минометный и пулеметный огонь с высоты 103,3, которая занимала господствующее положение. Надо было что-то придумывать.

— Прикройся от этой высоты дымовой завесой, — сразу же решил представитель Ставки Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, который прибыл на мой наблюдательный пункт и которому я докладывал свои соображения. — Вызови авиацию, они поставят дымы, а ты в это время атакуй. Ну а сейчас поехали, посмотрим, как твое войско живет.

Противник с высоты своих позиций кое-где неплохо наблюдал наши коммуникации и, разумеется, не пропускал ни одной машины, чтобы не обстрелять ее из орудий или минометов. Шофер моего «виллиса» ездить уже приспособился, поэтому я предложил маршалу ехать на моей машине.

— Ну да, твой водитель-то, наверное, лихач, а я лихачей не терплю. Поедем на моей.

Ехали медленно, в нескольких местах немцы обстреляли нас из минометов, но ни Тимошенко, ни его водитель как будто и не замечали этого. И все-таки перед одним бугорком я настоял, чтобы через него перескакивали на максимально возможной скорости. Иначе накроют.

— Давай, — сказал маршал шоферу. — Раз хозяин требует, надо подчиниться…

На опушке небольшой дубравы располагался офицерский наблюдательный пост 317-й стрелковой дивизии. В кроне высокого дерева соорудили небольшой помост, получилась удобная площадка, с которой открывался хороший обзор боевых порядков противника. Семену Константиновичу очень понравился этот НП.

— В гражданскую часто такие засидки применяли. Ну-ка, давай посмотрим, что оттуда видать.

— Может, не стоит, товарищ маршал? Опасно.

— А ты сам уже залезал туда?

— Залезал.

— Тогда чего же меня остерегаешь?..

Эти несколько часов, пока я с маршалом ездил, потрачены были с большой пользой. Лишний раз прикинули, где усилить артиллерийскую поддержку атаки, окончательно наметилась организация взаимодействия. Да и с людьми поговорить перед боем не мешает. Ты их подбодришь, а они тебя.