Александр Черваков - Две стороны. Часть 3. Чечня

Около часа ждали, пока подтянется хвост колонны, и вновь тронулись вперед. Зампотех Крылов опомнился, что забыл банку с монетами на АвтоВАЗе, но обратно за ними ехать было поздно. Путь пролегал на запад, по проселочным дорогам, меж давно не паханных, занесенных талым снегом полей. Слева чернели здания Старопромысловского района Грозного, справа протянулся Терский хребет. Избегая населенных пунктов, колонна проследовала вдалеке от пригородов города – села Пролетарское, поселка Грозненский. Совершив марш от аэропорта порядка двадцати километров, техника повернула в районе села Первомайское к Сунженскому хребту, укрывавшему город с юга. Дорога пошла в гору, забираясь на крутые склоны хребта. С него открывался вид на лежащий внизу разрушенный город. Сверху Грозный напоминал куриный окорок, а Старопромысловский район – длинную кость голени, торчащую из его бедра.

Танк Щербакова тянул за собой давно «умерший» БТР. Колонна часто останавливалась – вперед уезжала разведка. Обедали сухпаем на одной из таких остановок прямо на танке, не глуша двигатель и ожидая команду к выдвижению. Дорога, еще недавно прямая в полях, сейчас часто вилась серпантином, поднимаясь всё выше. Около четырех часов дня на очередной остановке Щербакова вызвал к своему танку Купцов.

– Товарищ лейтенант, очки с собой? Надень и смотри, куда я показываю, – строго сказал комбат забравшемуся на броню лейтенанту. – Видишь высоту метров триста отсюда, где стоит вышка высоковольтная?

– Вижу, – ответил Александр, сверкнув очками в лучах опускающегося за Терский хребет солнца.

– Это высота 319. Прямо под этой вышкой заняли круговую оборону подольские омоновцы, – комбат ткнул пальцем в направлении покореженной железной вышки без проводов. – Сейчас тащишь БТР с двумя контрактниками из пехоты туда, занимаете там оборону вместе с ментами, они вас уже ждут, и ждете приказа, куда и когда выдвигаться дальше. Контрабасы пусть свой «бэтэр» ремонтируют. Приказ ясен?

– Так точно, товарищ майор!

На высоте 319 танкистов и пехоту встретили с радостью – как-никак подкрепление, да еще с танком. Высоту занимало одно из подразделений отряда милиции особого назначения из города Подольск Московской области, человек пятнадцать, командир – молодой высокий майор Валера Кузнецов. С позиций омоновцев просматривалась большая территория, на много километров вокруг, и высота по сути являлась наблюдательным пунктом. Отсюда видны подходы к Грозному со стороны Старопромысловского района. Около километра вниз чернели крыши домов поселка Подгорный, еще дальше, километрах в двух по танковому прицелу-дальномеру, начинались окраины села Первомайское. Между этими населёнными пунктами, на территории промзоны в уцелевших цехах, расположились отряды подольского ОМОНа.

Танк загнали в старый танковый окоп, на счастье, оказавшийся на высоте – отсутствие отвала, потерянного еще в Дагестане, доставляло проблемы при необходимости занять оборону. БТР бросили рядом, в небольшой ложбинке. По кругу вершины располагалась сеть окопов, оставшаяся еще с первой чеченской, чуть подновленная милиционерами. К вечеру танкисты, обустроив свою позицию и перезнакомившись со всеми омоновцами, сидели в низком омоновском блиндаже. Разговаривали «за жизнь», кто сколько в Чечне и что будет дальше. Дружескому общению способствовал разбавленный водой спирт, привезенный в командировку умудренными опытом милиционерами. Больше всех в этот вечер Александр сдружился с майором Олегом Павловым, одним из омоновцев.

– Долго вы тут? – спросил его Щербаков.

– Два месяца с небольшим, в начале марта поменять нас должны. Командировка три месяца, – ответил Олег. – А вы тут сколько?

– А мы с середины августа в «командировке». Сначала Дагестан, теперь вот Чечня. И когда отсюда – неизвестно. Наверно, и день рождения тут справлять буду, – Щербаков грустно заглянул внутрь пустой алюминиевой кружки.

– А когда у тебя «днюха»?

– Скоро, 16 февраля.

– Саня, заранее подарков не дарят, но неизвестно, увидимся еще или нет. Вот, держи, – Павлов протянул лейтенанту маленький швейцарский нож-брелок темно-красного цвета. – И вот еще, – майор вытащил из кармана несколько смятых бумажных купюр, – тут рублей восемьсот.

– За ножик спасибо, а денег не надо, – сказал лейтенант.

– Бери-бери, вон пацанам своим что-нибудь на рынке купишь, сам же говорил, что с деньгами у вас туго. Дал бы больше, но у меня всё внизу, на базе. Я же помимо ОМОНа у одного депутата московского в охране работаю, платят хорошо, так что деньги – не проблема.

– Ну, еще раз, от души! – Сашка пожал Олегу руку.

– С наступающим, – подмигнул Павлов.

На высоте простояли еще один день. Контрактники возились со своим БТРом, безуспешно пытаясь его оживить, танкисты разбрелись по новым друзьям, и так до вечера. Вокруг непривычная тишина, лишь изредка далекий выстрел или автоматная очередь, и лишь ветер подвывает в оборванных проводах ржавой высоковольтной вышки.

Утром 9 февраля на высоту приехал начштаба 2 МСБ майор Станкевич на МТЛБ, поговорил о чем-то с омоновцами, и уже перед отъездом передал Щербакову посылку. Как же удивился лейтенант, когда оказалось, что посылка от учеников его родной школы № 7, в ней он проучился все десять лет. В фанерном ящике лежало много чего: шарф, шерстяные носки и перчатки, тетради, ручки, печенье, шоколад, консервы, а также мыло и сигареты. Глядя на всё это и читая короткое письмо школьников с пожеланиями скорейшего возвращения домой, лейтенант даже чуть прослезился, но вытер слёзы рукавом грязного бушлата, чтобы никто этого не заметил.

Экипаж танка получил приказ следовать за Станкевичем, а так и не починенный БТР ремонтировать дальше.

– Может, еще увидимся! – крикнул на прощанье Щербаков.

– Обязательно! – Олег Павлов помахал рукой в ответ.

Сунженский хребет в районе Грозного, как и Терский, большой высотой не отличался, здесь не встречалось скал и ущелий, как в горах Дагестана. Оба хребта напоминали цепь высоких холмов, покрытых степной растительностью и постепенно понижающихся к городу. Щербаковский Т-72 следовал за МТЛБ начштаба по разбитой колее Сунженского хребта, спускаясь в ложбины, а порой залезая на самые высокие его точки. Дорога вилась змеёй, и вскоре стало непонятно, в какой стороне скрывшийся за вершинами Грозный.

Покружив около часа, МТЛБ подъехал к высокому холму с крутыми склонами и стал забираться на его вершину. Танк, ревя двигателем и выбрасывая клубы черного дыма, полез за ним. Щербаков, сидевший на башне с опущенными в люк ногами, вцепился в его крышку, чтобы не упасть на трансмиссию с такого критического угла подъема танка. Наконец вершина. На высоте, обозначенной на карте 349,8, уже занял круговую оборону 3-й мотострелковый взвод 6 МСР. С прошлой войны остался танковый окоп, в него и заехал танк. Рядом с танком находился лёгкий блиндаж, подновленный пехотой.