А Питателев - Кандагарская бригада

«Прапор» этот секретарь партучета, никуда, за исключением столовой, туалета и своего кабинета, не ходил. Вдруг приходит медаль. Да ещё высшая – «За отвагу». Ее даже в тюрьме не отбирают, и суд не имеет права лишить подсудимого медали «За отвагу», хотя остальных наград может лишить. Он с своими друзьями «обмыл» ее, как полагается, вернулся в свою комнату в модуле. Часа в два или три кто-то из боевых офицеров бригады вышиб дверь ногой, бросил гранату РГД-5 под кровать этого «прапора» и исчез. Взрыв! Вся комната побита осколками, стекла вылетели. Не бойся, читатель, осколки РГД-5 не пробивают армейский матрас. Зато будят человека очень эффектно. Почему-то этот человек сразу просыпается. И кто его посмел разбудить?

Андреев получил учетную карточку, другие надлежащие документы, попрощался с «прапором», хотя руки не подал и пошел восвояси. Потом уже в Союзе он получал от друзей «оттуда» письма. Ему написали, что этот «прапор» «сделал» себе еще медаль «За боевые заслуги», ну а потом почему-то погиб. Смерть его была «мужественной» – на «очке» туалета от взрыва гранаты. На этом и кончилась история жизни этого человека.

Вроде бы все. Осталось только друзей собрать на «отходную», то есть стол накрыть – и домой. Какое приятное слово. Брага у Андреева хранилась и «гуляла» у его друга, стоящего со своим взводом на перевале. Там же был и самогонный аппарат. В батальоне оставлять было нельзя – досрочно выпьют.

–Две девятки, я «85-й», – запросил по радиостанции Андреев.

–На приеме.

–Как там дела? Готово? А то тут уже невтерпеж.

–Подъезжай. Последние капли докапывают.

–Понял. Жди через часика полтора.

–Давай, шевелись, – ответил «99-й».

–Залибеков, заводи свою «бурбэхайку»! – крикнул Андреев. – И подъезжай к КПП. Десять минут времени тебе даю.

–Есть, – ответил механик-водитель БМП. И тут же исчез.

Прыгнули в машину Андреев, двое бойцов и направились к КПП. БМП уже стоит. Молодец Залимбеков. всегда он был таким. Все успевал вовремя. Наверное, кумыки все такие.

–Николаев.

–Я.

–Садись в башню за пушку и наблюдай.

–А че, все Николаев да Николаев?

–Помолчи, не пререкайся. За важным делом едем, за самогоном. Это тебе не какая-нибудь «проческа» или засада. Вдруг подобьют, и все наши офицеры останутся «сухими». А этого допустить никак нельзя,– объяснил ему лейтенант. – Понял, вятский?

–Понял, товарищ лейтенант.

–Трогай, Залимбеков.

Тут же боевая машина с грохотом и лязгом гусениц рванула с места. Андреев чуть успел за открытый люк схватиться. Километров пятнадцать ехали по пустыне, потом вышли на трассу, которая идет в Пакистан. Только они повернулись почему-то в обратную сторону, и сторону Кандагара. Андреев спустился внутрь машины и под равномерную качку ее движения «закимарил». БМП даже по бездорожью идет плавно, покачиваясь, как такси по асфальту.

ПОМИДОР

–Товарищ старший лейтенант, товарищ старший лейтенант, быстрее, – закричал дневальный, – построение бригады.

–Иди отсюда, какое построение? Пять часов утра.

–Точно, замполит уже прибегал.

–Так какого хрена только меня будишь? Поднимай роту, – заорал командир роты старший лейтенант Юра Воронов.

Не прошло и пяти минут – рота стояла в полном вооружении. Затем по команде ротного повзводно двинулась на плац. Построились в линию взводных колонн, подошли другие батальоны. Все. Вроде вся бригада стоит. Начальник штаба бригады скомандовал: «Смирно-о-о! Для встречи справа… На краул! Равнение направо». Строевым шагом подошел, встретил ВрИО, (СИО, НИО) командира бригады.

–Здравствуйте, товарищи!

–Здравия желаем, товарищ полковник! – вскричала бригада.

–Ну, что, скоты? Построились? – Ответил «Помидор», точнее начальник штаба бригады полковник Голунов.

–А знаешь, читатель, что такое ВрИО, НИО, СИО? ВрИО временно исполняющий обязанности. СИО случайно исполняющий обязанности. НИО наверное исполняющий обязанности.

«Тьфу. Опять приснилась нечистая сила. Опять «Помидор», проснувшись, подумал Андреев.

–Залимбеков! Где мы?

–Подъезжаем, товарищ лейтенант. Скоро перевал.

«Да… А как они снимали здесь «фугасы», целых семь штук. А Голунов?! Да, черт с ним»,– вспомнилось Андрееву.

Уже гораздо позже, когда Андреев был в «Союзе», ему написал его друг историю про Голунова. За какую-то неприятную историю, связанную с контрабандой оружия, его сослали (вернее, повысили в должности до командира полка) в Газни. Полк пошел на операцию, а может, в рейд. Как назвать? Да, пусть «афганцы» называют, как кто хочет: «на «боевые», в рейд, на операцию, к черту на рога, в преисподнюю. Приказ есть приказ.

Однажды Годунова поймали с «поличным» на таможне. Он хотел пистолет провезти контрабандой. Его обыскали и изъяли этот пистолет испанского производства «Астра». За это и повысили до командира полка. «Лапа» была у него.

А в этой операции, или рейде, получилось некрасиво. Целый месяц полк топал по горам и седловинам. Под конец рейда полк собрался в одном из ущелий. Подлетели «вертушки». Пехота, быстро собравшись, толкаясь, расселась по местам. Вокруг чернеют горы, синеет небо, под ногами пробивается зеленая травка, а вокруг – КРАСНЫЕ МАКИ. Как будто, это кровь наших солдат. Первая партия «вертушек» взлетела, ушла. Тут же пришла вторая. Остатки полка погрузились, но Голунов приказал остаться управленцам полка и батальонов. Начал подводить с офицерами итоги рейда. Долго ругал командиров рот, командира какого-то батальона. Как всегда орал, не стесняясь в выражениях. Для тебя, читатель, эти выражения лучше не знать. Покраснеешь от стыда. Он мог это позволить. Папа служил в Генштабе. Потому-то его и повысили в должности до командира полка.

Из-за гор появилась первая пара «восьмерок», начала заходить на посадку. Офицеры взяли свои вещи и стали подтягиваться к посадочной площадке, где уже дымились три шашки оранжевого дыма. Вдруг массовое перещелкивание пуль, полетели гранаты из гранатомета. Крики, ругань, кровь – СМЕРТЬ.

«Духи» окружили эти остатки полка с четырех сторон и начали «поливать» перекрестным огнем. Через пять минут боя стали закидывать ручными гранатами. Взрывы, очереди из автоматов, пулеметов, летят осколки раздробленных камней вперемешку с матом. Не бой, а бойня: «духи» били на выбор. Не просто в человека попасть, а прицелиться и попасть ему в руку, ногу или кисть руки. Они подошли на расстояние пятнадцати-двадцати метров. Даже ухо могли отстрелить. Офицеры яростно отстреливались. Немало «бабаев» там полегло. Вот и Миша Свиридов сцепился врукопашную. «Дух» врезал ему прикладом. Миша увернулся и тут же ударил ногой в промежность. «Дух» заорал, согнулся пополам. Миша добил его. Второй лезет. На! Получи ножом в горло. «Дух» упал, повернувшись на сто восемьдесят градусов, нож остался в горле. Миша – безоружный, автомат где-то в стороне. Вот лезет еще один, осклабился в улыбке: «шурави»-то безоружен. Бросил свой «Бур» и пошел врукопашную. Сцепились. «Дух» в два раза выше и мошнее. Мишка вцепился ему в подмышки, тот заорал от щекотки, и тут же зубами – в горло. Это было последнее, что мог сделать Миша. Кадык у «духа» был вырван. Такое было по всей полянке в этом ущелье смерти. Но, не тут-то было. Одна «восьмерка», все-таки приземлилась. Дай бог этому экипажу здоровья, их семьям, и пусть сами живые домой вернуться, хотя надежды на это мало. Тут в открытую дверь впрыгивает Голунов и приказывает экипажу взлетать. У летчиков были недоуменные взгляды. Но приказ командира полка нужно было исполнять под угрозой трибунала. Так погибли офицеры Газницкого полка. Ничего не добавишь.