Леонид Дроздов - Петр Машеров: падение вверх

Следующим шагом стало проведение совещания в ЦК КПБ. На него пригласили всех, кто был в этом списке. Как указывают очевидцы, в здании на Карла Маркса, 38 яблоку негде было упасть. В своем кратком выступлении Машеров обязал все учреждения республики оказывать всестороннюю поддержку Главной редакции Белорусской советской энциклопедии. Он подчеркнул, что решение об издании энциклопедии принято на уровне ЦК КПБ и белорусского правительства, поэтому все просьбы редакции должны исполняться. Более того, он назвал Главную редакцию органом ЦК КПБ. Затем к собравшимся обратился заместитель главного редактора Большой советской энциклопедии Лев Шаумян. Он рассказал о состоянии энциклопедических дел в СССР в целом, поделился опытом издания Большой советской энциклопедии, озвучил задачи и проблемы, высказал ряд пожеланий и советов. В общем, проработка по всем позициям велась на самом высоком уровне, в чем, безусловно, велика заслуга Машерова. Отрицать это было бы глупо.

В 1969 году в штате энциклопедии состояло сто сорок человек, в здании АН БССР они не помещались. Петрусь Бровка носился с лозунгом «у новым доме пры першым томе» [394] Там же. С. 246. . Запланировали строить отдельное здание по уже реализованному проекту. Однако все равно требовалось пройти согласование — завизировать проект здания в одном проектном институте. Руководитель учреждения, по фамилии Мадалинский , был заранее уведомлен, что к нему прибудет личный друг Петра Машерова и главный редактор Белорусской советской энциклопедии. Однако продержал народного поэта в приемной полтора часа — то ли не очень уважал лично Петруся Бровку, то ли не присутствовал на том знаменитом совещании в ЦК КПБ. Не выдержав долгого ожидания, Бровка подошел к секретарше весьма заносчивого, а может быть, просто очень занятого начальника и сказал ей буквально следующее: «Передайте вашему Мудалинскому , что я приму его сразу же, когда он придет ко мне как к депутату Верховного Совета БССР» [395] Там же. С. 247. . И почтительно раскланялся. На самом деле Бровка весь кипел, но выхода своим эмоциям не давал. Сотоварищ Алесь Петрашкевич его ни о чем не расспрашивал, ждал, когда главный редактор выскажется сам о происшедшем инциденте. Но поэт был немногословен: «Ну, ничего страшного, это даже хорошо, что он не принял нас. Теперь испугается и обязательно все подпишет. Такую породу начальников я хорошо знаю» [396] Там же. . Так оно и случилось. В 1969 году вышел из печати первый том Белорусской советской энциклопедии, и в этом же году сдали долгожданное здание. Последний (двенадцатый) том, целиком посвященный БССР, увидел свет в 1975 году. Тираж каждого тома составлял двадцать пять тысяч экземпляров. В энциклопедии насчитывалось сорок тысяч статей, примерно сорок процентов из них — о белорусской истории и культуре. Конечно, энциклопедия была предельно политизирована. До печати подготовленные макеты томов Петрусь Бровка визировал в ЦК КПБ [397] Там же. С. 238. . Он был перестраховщиком, потому решил упредить возможные обвинения задним числом в каких-либо идеологических диверсиях против действующей власти. Ничего против воли компартии он не предпринимал. При работе над восьмым, «партизанским», томом Белорусской советской энциклопедии, который издавали одним из последних, возникли некоторые проблемы. Мало того что тема сама по себе была сложная, так еще и правду о партизанах пытались замолчать. Некоторые сотрудники Института истории партии при ЦК КПБ, например, категорически отказывались согласовывать размещение информации о немецких карательных операциях против партизан и местного населения. Их мотивы сотрудникам главной редакции Белорусской энциклопедии были понятны: партизанские подвиги и победы не соизмерялись с жертвами, особенно среди мирного населения. С лица земли были стерты сотни деревень, не говоря уже о небольших поселениях и хуторах [398] Там же. . Редакция энциклопедии настаивала на том, что надо давать сведения обо всех карательных операциях без исключения. Их насчитывалось более ста пятидесяти. Конфликт разрешали в присутствии Машерова. Несмотря на все доводы, приведенные редакцией, высочайшее одобрение было получено только в отношении трети. В 1984 году, спустя четыре года после смерти Петра Машерова, опубликовали информацию о ста тридцати одной карательной операции немецко-фашистских захватчиков против партизан и мирного населения Белоруссии [399] Нацистская политика геноцида и «выжженной земли» в Белоруссии 1941–1944. Минск: Беларусь. С. 241–258. . Но, опять же, раскрыли не все. Подлинная правда о войне была нежелательна даже через много лет.

В ходе той встречи Петр Машеров высказал мысль, что было бы хорошо издать книги в таком жанре и описать подвиги не только маршалов и генералов, но и всех павших — от мала до велика [400] Петрашкевіч А. Назв. тв. С. 254. .

Петрусь Бровка цепко за эту мысль ухватился, ибо увидел в ней будущее Главной редакции Белорусской советской энциклопедии. И не прогадал. Серия историко-документальных хроник под общим названием «Память» насчитывает около ста пятидесяти книг. Это в разы превышает количество томов первой белорусской энциклопедии.

Главными «летописцами», как в шутку называли разработчиков их коллеги, были Алесь Петрашкевич и Георгий Киселев [401] Там же. С. 255. . Эта серия представлялась им как летопись народной славы районов Белоруссии. Именно такой и была машеровская ориентировка.

Разработчики собирались в том числе составить списки воинов, которые сложили головы на фронтах ВОВ, в партизанах, антифашистском подполье и списки погибших от рук фашистов мирных жителей. Работа предстояла колоссальная. Только для списка погибших из трех миллионов человек потребовалось бы много километров машинописной ленты. Это приблизительно сто томов по шестьдесят издательских листов. Такие масштабы руководство республики нисколько не смутили. Наоборот, как утверждает А. Петрашкевич, секретарю ЦК КПБ по идеологии Александру Кузьмину идея понравилась. Однако, сдается мне, А. Кузьмин был не из тех, кто самостоятельно принимает принципиальные решения. Скорее, он относился к чиновникам, которые могут безошибочно читать мысли своих руководителей. А может, все было гораздо проще: Машеров поручил Кузьмину курировать издание серии «Память». Поэтому последний в устной форме распорядился разработать концепцию издания. Письменная директива официально не принималась. Почему — стало известно несколько позже [402] Там же. .

Ни Машеров, ни Кузьмин не надеялись получить добро на издание белорусской серии книг, направленной на увековечение всех жертв войны. Из издательства «Советская энциклопедия» в Москве, которому подчинялось главная редакция Белорусской советской энциклопедии, дали понять, что включать в издательские планы такое многотомное издание «нецелесообразно, поскольку оно не воспринимается наверху». А. Петрашкевич считает, что в Москве, возможно, поняли всю сложность ситуации: если десятимиллионнная Белоруссия потеряла в войне около трети населения, то каковы жертвы в самой России, Украине и других республиках? Ведь изначально официально заявляли, что количество жертв с советской стороны по итогам войны составляет десять миллионов. Когда я учился в школе (это было до перестройки), говорили уже двадцати миллионах. Во времена перестройки была озвучена цифра двадцать семь миллионов. По мнению же бывшего начальника Института военной истории Министерства обороны СССР, доктора исторических наук Дмитрия Волкогонова, число погибших может доходить до сорока — пятидесяти миллионов человек [403] Там же. С. 256. . Никто ведь, кроме белорусов, точно не подсчитывал [404] Согласно доклада сопредседателя движения «Бессмертный полк России» депутата Николая Земцова в Государственной Думе РФ «Документальная основа Народного проекта „Установление судеб пропавших без вести защитников Отечества“» (2017 г.), безвозвратные потери населения СССР в результате действия факторов войны составили почти 42 миллиона человек. — Polochanin72 .