Леонид Дроздов - Петр Машеров: падение вверх

Прозвучало и предложение исключить из партии первого секретаря Минского горкома партии Василия Шарапова. Однако его отстоял Александр Аксенов, второй секретарь ЦК КПБ. Видимо, Машерову в этот раз было неловко выступать в роли адвоката. Однако уже через полтора месяца Шарапова переведут на должность начальника Главного управления шоссейных дорог при Совете Министров БССР (многие оценивали такой перевод как наказание). А позже он станет министром строительства и эксплуатации автомобильных дорог БССР.

К рассмотрению уголовного дела по факту взрыва на Минском радиозаводе в суде приступили 2 июня 1972 года. Судебная коллегия Верховного Суда СССР, разбирая это дело, исходила из характера и степени вины каждого, принимала во внимание как отягчающие, так и смягчающие обстоятельства: учитывался возраст подсудимых, наличие несовершеннолетних детей и правительственных наград (а награды были почти у всех, включая Л. Г. Захаренко и Н. И. Хомива). В зависимости от обстоятельств виновных приговорили к тюремному заключению от года до трех лет [380] Там же. С. 155. . При таком масштабе трагедии — смешные сроки. Для рабочих и служащих, пострадавших от аварии на радиозаводе, по решению ЦК КПБ и Совета Министров БССР от 14 марта 1972 года было организовано лечение. А после их отправили на отдых в санаторий, который размещался в замке Радзивиллов в Несвиже.

Председателем городской комиссии по оказанию помощи семьям пострадавших был назначен заместитель председателя Мингорисполкома В. Л. Павлюкевич. Машеров распорядился, чтобы все расходы на организацию похорон отнесли на счет государства, чтобы действовали без оглядки, не боясь упреков, что разбазариваются бюджетные деньги; просил позаботиться о сиротах — люди не должны оставаться одни в беде.

Как-то в три часа ночи в кабинет к Павлюкевичу робко вошли мальчик и девочка: «Дяденька, говорят, что вы тут главный. Ответьте, пожалуйста, где наши папа и мама? Они не вернулись с работы…» Его сердце обливалось кровью, в горле стоял ком — ответа на простой детский вопрос не нашлось…

«А что же Петр Машеров, какое наказание понес он?» — наверняка спросите вы, мой любознательный читатель. Все просто. Петру Мироновичу на уровне Политбюро ЦК КПСС указали на низкий контроль над работой предприятия и поручили рассмотреть на бюро ЦК КПБ факт взрыва в цехе, привлечь к ответственности виновных.

С поставленной задачей Машеров справился мастерски. Постановление ЦК КПБ от 4 апреля 1972 года, посвященное этому вопросу, содержало двадцать восемь (!) пунктов. Задачи были поставлены всем: и кому нужно, и кому не очень. К ответственности в итоге привлекли десятки человек, в основном мелкого и среднего звена, в том числе ни в чем не повинных.

Главные виновники тоже не сильно пострадали. Как указывает Василий Шарапов, Машеров сделал все для того, чтобы тюрьма не отразилась ни на их дальнейшей судьбе, ни на их семьях.

А через полгода осужденные заводчане попали под амнистию в связи с пятидесятилетием образования СССР и их выпустили на свободу. Машеров, узнав об этом, пригласил их к себе, помог с трудоустройством и не только [381] Там же. С. 158, 159. . Например, с Николая Хомива вскоре сняли судимость, восстановили в партии. Словом, реабилитировали по жизни. Впоследствии бывший начальник цеха футляров возглавил крупное предприятие — фабрику цветной печати и работал там до выхода на пенсию [382] Шарапов В. Указ. соч. С. 286. .

И снова я хочу вернуться к вопросу: а что наш герой? Машеров не был бы Машеровым, если бы не попытался ответить Устинову. Он не мог это сделать лично, но предпринял попытку публично ответить на оплеуху Дмитрия Федоровича.

Крупнейший еженедельник СССР «Литературная газета» подготовил завизированый Машеровым материал о взрыве на Минском радиозаводе, в котором более-менее объективно раскрывалась информация о взрыве. Однако Главлит его не пропустил. Против публикации выступил Устинов. Он считал, что подобные статьи подрывают авторитет оборонной промышленности. На реплику главного редактора «Литературки» Александра Чаковского о том, что Машеров считает иначе, Устинов проворчал: «Вот пусть и печатает вашу статью у себя в Белоруссии!« [383] Там же. После этой трагедии авторитет Машерова в глазах московских правителей пошатнулся. Подорван он был и среди жителей Белоруссии, ибо на вопрос тех детей, которые зашли в кабинет председателя городской комиссии по оказанию помощи пострадавшим, Машерову тоже нечего было ответить. И судьбой того мальчишки и той девчонки, которые в том числе по его вине, пусть и косвенной, остались без родителей, он никогда не интересовался. Петр Машеров играл в другие игры, у него были иные заботы.

Время стрессов и страстей мчится все быстрей…

На сегодня Беларусь, наверное, одна из самых энциклопедических стран. Каких только энциклопедий у нас нет! Со времен Дени Дидро цивилизованным принято считать только тот народ, у которого есть своя национальная энциклопедия. Эти слова можно было бы взять эпиграфом к данной главе. Но я не стал этого делать и вот почему. На мой взгляд, белорусов задолго до 1975 года, когда вышел в свет двенадцатый, последний, том первой белоруской энциклопедии, можно было причислить к цивилизованным народам. Ибо задолго до ее появления Франциск Скорина из славного города Полоцка за собственные деньги издал в чешской Праге двадцать четыре книги Библии, переведенной им на старобелорусский язык (первая из них вышла в 1517 году). Он сделал это на восемь лет раньше англичан, на тридцать четыре года раньше поляков, на триста лет раньше русских. Да что говорить, он опередил немецкий перевод, сделанный самим Мартином Лютером! Это была вторая Библия в мире, переведенная на славянский язык. А в 1588 году подканцлер Лев Сапега издал, опять же на собственные средства, Третий Литовский Статут, который содержал основные законы средневекового белорусско-литовского государства. И тоже на родном старобелорусском языке. Статут применялся на белорусской территории более двухсот пятидесяти лет. Его действие окончательно отменил российский император Николай Первый только в 1840 году. Третья общенациональная книга, которой мы, без сомнений, можем гордиться, — многотомное исследование ректора Варшавского императорского университета Евфимия Карского «Белорусы». Оно было издано в трех томах в пяти книгах в период с 1903-го по 1922-й, переиздано полностью в Москве в 1955–1956 годах, а затем в Минске в 2005–2007-м. Вот это и есть три кита, на которых должно базироваться самосознание белорусов как нации.

Однако не поспоришь и с тем фактом, что первая белорусская энциклопедия (Беларуская савецкая энцыклапедыя), состоящая из двенадцати томов, вышла (1969–1975) именно во времена правления Петра Машерова. Между принятием решения о ее создании и выходом первого тома Библии на национальном языке прошло ровно четыреста пятьдесят лет.