Леонид Дроздов - Петр Машеров: падение вверх

В мае 1968 года началась подготовка к строительству. В октябре 1969-го проект мемориала был принят в реализацию.

За время проведения земляных работ в ходе строительства мемориала нашли более тысячи музейных предметов, останки погибших.

18 сентября 1971 года под гранитные трехъярусные плиты мемориала были перезахоронены останки восьмисот двадцати трех человек, сложивших голову при обороне крепости в июне — июле 1941 года (часть из них перенесли с гарнизонного кладбища — захоронения 1945–1969 годов). Двести одно имя вынесли на плиты мемориала, остальных похоронили как неизвестных.

25 сентября 1971 года был открыт мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой». На открытии присутствовало более шестисот ветеранов Брестского гарнизона 1941 года. Вечный огонь по праву зажег Петр Машеров [366] По материалам официального сайта Государственного учереждения «Мемориальный комплекс „Брестская крепость-герой“». — Режим доступа: http://www.brest-fortress.by/memorialnyj-kompleks/52-istoriya-sozdaniya-memorialnogo-kompleksa-brestskaya-krepost-geroj.html. . Приехал и писатель Сергей Смирнов, который популяризировал подвиг брестчан не меньше, чем Машеров. Таким образом, многолетняя и кропотливая работа, взявшая старт в 1956 году, завершилась. Мечта Машерова сделать Брестскую крепость одним из символов Белоруссии сбылась. И это как нельзя лучше подтверждают слова знаменитого Константина Симонова:

«Когда говорят о мужестве, вспоминают Брест, когда говорят об испытаниях, вспоминают Брест, когда говорят о жизнях, отданных за нашу землю, вспоминают Брест» [367] Брэст: у 2 кн. Серыя «Памяць». Мінск: Белта, 2001. Кн. 2. С. 18. .

И все же ложка дегтя присутствует и в этом проекте. Одних увековечивали, других навеки предавали забвению. Ибо на месте Вечного огня когда-то был монастырь иезуитов, нынешняя церковь построена на фундаменте костела августинов, где до 1837 года хранилась чудотворная икона Матери Божьей Брестской, а там, где установлен памятник «Жажда», стояла церковь Святого Николая, в которой была подписана Брестская уния в 1596 году…

Вы уже поняли, мой наблюдательный читатель, что я люблю цитировать. Простите мне эту слабость, не могу удержаться и сейчас. Еще в прошлом веке поэт-песенник Николай Добронравов написал:

«Время стрессов и страстей мчится все быстрей…»

А неизвестный автор довольно справедливо подметил:

«…мы яростно и одержимо страстей поддаемся порывам, порой забываем о главном и главное видим не в том…»

И тут нечего возразить. Нередко в погоне за мнимыми благами мы девальвируем истинные ценности. Любовь, доброта, дружба, храбрость, благородство, великодушие, альтруизм, честность — не это ли действительно важно? Но нет, часто мы выбираем устроенность, власть, достаток. И не имеет значения, чем придется откупаться, что нужно будет принести в жертву. Пусть даже человеческую жизнь — ведь это всего лишь крохотная песчинка мироздания, ма-а-а-ленькая клеточка огромного организма. А на кону — личное благосостояние, и им пожертвовать никак нельзя. Это ли не апокалипсис, взрыв в сознании, переворачивающий все с ног на голову? Но этот сложный вопрос мы, пожалуй, отдадим на откуп психологам, а сами перейдем к другому взрыву, прозвучавшему в 1972 году на всю страну.

Если один из биографов Петра Машерова практически ни слова не сказал о взрыве на минском радиозаводе в своей книге, то другой уделил ему достаточно внимания [368] Антонович С. Петр Машеров. Жизнь. Судьба. Память. Минск: Юнацтва, 1998. С. 140, 159. . Надо отдать должное Славомиру Антоновичу, он изучил все основательно. Даже ознакомился с материалами уголовного дела, которое хранится в московских архивах. Большую часть фактического материала для этой главы ваш покорный слуга позаимствовал из его книги. Однако, сразу оговорюсь, в некоторых оценках тех событий мы существенно разошлись. Злополучный взрыв произошел примерно в 19.35–19.37 по московскому времени 10 марта 1972 года — тогда Белоруссия жила «по Москве». На тот момент Минский радиозавод был одним из флагманов белорусской промышленности. Его основную продукцию — телевизоры «Горизонт» и радиоприемники «Океан» — хорошо знали в СССР, странах социалистического лагеря. А со временем ее стали экспортировать и в дальнее зарубежье. В лучшие времена число стран-импортеров продукции этого завода достигало почти двух десятков. Среди них Великобритания, Франция, Испания и другие.

Минский радиозавод — один из лидеров радиоэлектронной промышленности — был своего рода гордостью Петра Машерова. С 1968 года завод носил громкое имя пятидесятилетия БССР и Компартии Белоруссии. Такие имена давали только лучшим из лучших. Сюда приезжали перенимать опыт с других отраслевых предприятий СССР. А тут на тебе… взрыв.

Масштаб произошедшей трагедии был настолько внушительным, что на следующий день все центральные газеты СССР опубликовали сообщение об аварии в цехе футляров Минского радиозавода. Сообщение было скупым, всего лишь несколько строк (впрочем, об аварии на ЧАЭС в 1986 году тоже не распространялись). Зато судебное дело по факту взрыва насчитывало девяносто семь томов.

Весть о взрыве застала Петра Машерова в подмосковном санатории в Барвихе. Он был в отпуске и отдыхал там вместе с женой [369] Там же. С. 144. . Некоторые уговаривали Машерова не лететь в Минск. Пытались убедить, что и без него справятся. Возможно, покой первого лица был для них превыше всего, а может, это были попытки подставить его. Однако Машеров чувствовал: нужно срочно возвращаться. И чутье его опять не подвело.

На заводе погибли люди, судя по всему, много людей. Информация поначалу была неточной и противоречивой. Кроме того, радиозавод курировало союзное министерство обороны, поэтому «взрывной волной» могло снести не только директора радиозавода, председателя Мингорисполкома, но и первого секретаря ЦК КПБ. Петр Машеров очень хорошо это понимал. Кресло под ним зашаталось, и он решил сыграть на опережение. Чтобы быть во всеоружии, нужно первым узнать все подробности и возможные причины случившегося. Для этого необходимо своими глазами увидеть место происшествия, уточнить число жертв. В любом случае наш герой не мог оставаться в стороне. Он прервал отпуск и немедленно вылетел в Минск.

Бывшему председателю Мингорисполкома, а на момент взрыва первому секретарю Минского горкома партии Василию Шарапову об аварии сообщили по телефону. Звонивший с трудом сдерживал волнение: «На радиозаводе, в цехе футляров, взрыв. Есть человеческие жертвы. И, похоже, немалые. Точных сведений нет, поскольку люди находятся под завалами обрушившейся кровли. Все меры, необходимые в таких случаях, приняты» [370] Шарапов В. Указ. соч. С. 285. . Прибыв на место трагедии, Василий Шарапов увидел шокирующую картину. Железобетонные перекрытия цеха футляров сложились как карточный домик. Под завалами находились люди. Часть из них, возможно, была мертва, часть ранена. Слышались стоны. Цех не горел — огня Шарапов не видел, — но всю территорию окутывал дым с характерным едким привкусом.