Вячеслав Элеш - Записки подпольщика

В декабре в Народном доме состоялась городская партийная конференция. Товарищ И.Г. Кушнарев в своем докладе дал обстоятельный обзор работы Дальбюро и Далькрайкома партии и фракции большевиков в Народном собрании и в правительстве. Он дал отповедь представителя правых партий и цензовиков в коалиции. Конференция заслушала и мой доклад о финансово-хозяйственной и издательской деятельности обкома партии.

Пока в Народном собрании шли бурные прения, белогвардейцы, кадеты и часть эсеров, с помощью японцев, торопливо старались продвинуть белую армию и каппелевские войска по Китайско-Восточной железной дороге к Приморью.

Войска белых, изгнанные из Забайкалья, представляли еще значительную силу. К партизанам от них перешли только два полка из дивизии генерала Бангерокого.

30 ноября первый корпус семеновцев прибыл на станцию Пограничная, а через день вторгся в Приморье, заняв станцию Гродеково. За семеновцами по Китайской железной дороге двигались каппелевцы. Сам Семенов приехал во Владивосток и поселился у генерала Оой.

События эти взволновали весь город. Коммунистическая фракция внесла в Народное собрание внеочередной запрос по поводу появления, в сопровождении японцев, во Владивостоке Семенова и указала, что Гродеково занял семеновский гарнизон со своими комендантами и контрразведкой, которые снимают пассажиров с проходящих поездов, арестовывают и т. д.

Областное управление для реэвакуации и устройства белых создало комиссию в составе П. Парфенова (председатель), В. Масленникова, Борисенко, Коврашицкого, Осипова, Кравцова и Богданова. Перед комиссией была поставлена трудная задача — направить скопившиеся на КВЖД и в Приморье остатки белой армии на Запад через Маньчжурию и Забайкалье, используя для этой цели прямые переговоры с командирами частей и агитируя самих солдат и офицеров.

Своих уполномоченных комиссия послала на станцию Пограничная, в Харбин, Маньчжурию и на другие железнодорожные пункты. Существенных результатов комиссия не добилась, но, однако, договорилась с маньчжурскими властями о разоружении белых корпусов. 7 января эти корпуса были разоружены. Основная лавина белых упорно двигалась на Восток. Помогали им представители Чжан Цзо-лина и западных империалистических держав.

В самом Народном собрании правые партии (меньшевики и эсеры), аппелируя к «человеческим чувствам», требовали беспрепятственного пропуска «русских людей». Их заветной мечтой было создание в Приморье ударной боевой силы.

Водворение здесь белых корпусов отвечало интересам и японского командования. Интервенция стала настолько непопулярна в самой Японии, что оппозиция в палате депутатов открыто потребовала эвакуации войск из Сибири. Вторжение белых развязывало руки японскому командованию, позволяло оттягивать эвакуацию и открывало возможность вновь разжечь гражданскую войну на Дальнем Востоке.

Когда выяснилось, что реэвакуацию белых на запад осуществить не удается и что белогвардейцы вот-вот хлынут в Приморье, областное управление заключило с японским командованием соглашение о размещении белых в «30-верстной зоне», в пределах Раздольнинского и Никольск-Уссурийского районов. Оно согласилось пропустить эти части при условии:

1. Если войска сложат оружие и подчинятся областному управлению.

2. Если каппелевский генерал Вержбицкий отдаст приказ своим частям, запрещающий вооруженное вмешательство в жизнь Приморья, и если создаст условия для перехода их на мирное положение (расформирование).

Генерал Вержбицкий эти условия принял. Правые фракции Народного собрания и эсеры объявили неписанную гарантию в том, что «каппелевцы договора не нарушат». Коммунисты хорошо понимали, что все эти «гарантии» стоят немногого.

Итак, последние осколки белой армии вторглись в Приморье: в Гродеково корпус атамана Семенова, в Никольск-Уссурийский — корпус генерала Молчанова, в Раздольное — корпус генерала Смолина.

Началась жизнь белой армии «на мирном положении»: 9 января, в день выборов в Учредительное собрание ДВР, в Раздольном убили комиссара гарнизона товарища Шарапова и избили товарища Продайвода. Происходило это в присутствии генерала Болдырева. Он видел, как Шарапов был схвачен генералом Сахаровым и другими офицерами. В Гродеково арестовывали, пороли, расстреливали местных жителей.

В районах расположения белой армии возродились нравы времен атаманов. Мы, к сожалению, не имея военной силы, были бессильны что-либо предпринять. Нам оставалось только ограничиваться официальными протестами.

Вторжение белогвардейцев в Приморье изменило всю обстановку. До прихода каппелевцев мы говорили о консолидации общественных сил, об укреплении общественного фронта, основанного на отрицательном отношении к японской интервенции всех партий и группировок, включая и местную буржуазию. Теперь положение изменилось. Вокруг реакционного командования белой армии стали собираться группы несоциалистических партий и махровых контрреволюционеров. К ним стали примыкать и отдельные представители буржуазии. В этой обстановке по Приморской области прошли выборы в Учредительное собрание Дальневосточной республики.

В них приняли участие все партии, даже офицеры и солдаты белой армии. Но результаты для правых партий были неожиданными: они оказались в значительном меньшинстве. И хотя генералы Болдырев, Вержбицкий, Молчанов, Смолин и лидеры буржуазии Кроль, Меркулов были избраны, правые объявили выборы «подтасованными» и своих депутатов в Учредительное собрание не послали. В газетах и в Народном собрании они открыли бешеную кампанию против коммунистов и областного управления.

Общежитие депутатов-крестьян превратилось в своеобразный политический клуб: здесь постоянно вертелись эсеры, меньшевики и кадеты. Они спорили, кричали, агитировали крестьян. А депутаты молча сидели, теребили свои бороды и слушали. Им нелегко было разобраться, а «агитаторы» успевали сеять семена сомнений. Лидеру крестьянской фракции товарищу Румянцеву, который жил здесь, пришлось положить немало труда, чтобы раскрыть депутатам смысл выступлений соглашателей и их политические цели. Помогали ему в этом и депутаты-коммунисты Алютин, Борисевич и Коврашицкий. Да и мы с Парфеновым часто посещали это общежитие, помогая нашим товарищам.

Активность правых партий в Народном собрании усиливалась. Их выступления становились все более наглыми. Но как ни изощрялись депутаты правых партий, однако успеха их выступления не имели.

Поощряемые японским командованием и дипломатами США и Англии, лидеры буржуазных партий приступили к организации своего, так называемого «несоциалистического» парламента. Обстановка становилась еще напряженней.