Леонид Диневич - Дорога длиною в жизнь. Третья книга воспоминаний (жизнь в Израиле)

В 2019 году в большом заполненном зале театра «Габима» в Тель-Авиве от имени министерства интеграции и министерства обороны Израиля за достижения в науке и общественную активность я получил самую высокую награду для учёных-репатриантов.

Ныне министерство интеграции называет её государственной премией. Я её получил. А в 2021 году в честь учёных репатриантов создана специальная роща, где в честь меня растёт на израильской земле моё дерево!!! Представляете себе, что это моё дерево, корни которого питаются влагой и средствами жизни из еврейской земли!!!.

Я преодолел. Среди гостей этого мероприятия в театре были лауреат государственной премии в области экологии проф. Йосси Лешем, прославленный в танковых сражениях генерал-танкист Хаим Эрез, министр интеграции Софа Ландвер и вся её канцелярия, ректор Холонского института технологии проф. Эдуард Якубов со своей канцелярией и членами комиссии по награждению, профессора разных университетов, офицеры и солдаты военной авиации, мои родные, главный учёный и генеральный директор министерства интеграции проф. Зеев Ханин и Алекс Кушнир, близкие, друзья и, конечно, мои дочь и внучка.

Я был счастлив тем, что в зале моя жена, дочь с мужем Романом, внучка с мужем Даниэлем и его мамой, одна из племянниц Ира, Таня Манусова, дочь ушедшей из жизни очень авторитетного профессора Нонны Манусовой и очень общественно активная сотрудница музея Яд Вашем.

К сожалению, министр обороны Авигдор Либерман по служебным обстоятельствам не смог прийти на это инициированное им мероприятие. Однако потом по телефону он меня тепло поздравил.

Большой зал главного театра Страны был на 100% заполнен гостями. Созданная министерством интеграции обстановка располагала к хорошему настроению.

В фойе театра и на первом, и на втором этажах было много столиков. На них было вино красное и белое, прохладительные напитки, всякие пирожки, фрукты и другие закуски и, важно, доброжелательные, обслуживающие мероприятие, улыбающиеся девушки и молодые ребята. Всего награждаемых было 4 человека. Один человек от спорта, по одному из области культуры и медицины и один от науки. Конечно, все эти люди пришли со своими родными и друзьями. Награды должны были вручать министр обороны, он же Председатель межправительственной комиссии по алие и абсорбции Авигдор Либерман и министр интеграции Софа Ландвер.

Однако обстоятельства не позволили министру обороны прийти. Награду вручали министр интеграции Софа Ландвер и все члены отборочной комиссии во главе с ректором Холонского института технологии Эдуардом Якубовым и генеральным директором министерства интеграции Александром Кушниром. Перед вручением награды о каждом награждаемом был показан небольшой фильм, предварительно снятый на месте работы.

В своей жизни мне пришлось принимать много наград, в том числе и от высшего руководства СССР – золотую медаль лауреата государственной премии СССР.

Тем не менее, эта награда стала для меня особо волнительной. У меня было желание с трибуны поблагодарить своих коллег по проекту, друзей, семью, участников университетского научного проекта, управления главного учёного и командования боевой авиации министерства обороны, университетских коллег и соратников по общественной активности, с которыми мне пришлось пройти этот суровый, заваленный острыми камнями, булыжниками, иногда недоброжелательными, иногда псевдодоброжелательными «щуками».

Тем не менее, это был очень интересный отрезок пути длиной в 27 лет. Я очень хотел поблагодарить персонально проф. Йосси Лешема за его участие не только в проекте, но и прежде всего, в решении моих репатриантских проблем.

Я видел, что он искренне радовался этому событию, потому что это была и его победа. Это было и его преодоление на пути интеграции учёных-репатриантов.

Из-за регламента мероприятия сделать это мне не позволили. После получения награды ведущий мероприятия попросил меня остаться на сцене. Он хотел всех награждённых собрать вместе для общей фотографии. Я же почувствовал себя плохо и, не подавая вида о своём состоянии, направился на своё место в зале. Моя голова не осознавала происходящее, а мозг пытался понять, для чего министр абсорбции дополнила этот праздник ложечкой дёгтя. Эта ложечка дёгтя была адресована лично мне. Нет, министр Софа Ландвер мне улыбалась, обнимала, но ложечка дёгтя была уже в этот процесс вложена. Для того, чтобы чуть—чуть меня унизить, она разделила размер именно только моей премии пополам. Ведь я её несколько раз покритиковал за отношения к проектам учёных. Эта ложечка была дополнена дёгтем ещё двух коллег по общественной работе.

Александр Берман и Абрам Шарнопольский, наиболее активные коллеги по общественной активности, несмотря на приглашение, демонстративно не пришли на награждение. Так я и не понял этот их демонстративный протест!!!

Читатель, этот фрагмент из жизни очень важен для понимания сути человеческих отношений. Однако, об этом позже. Позже, позже, позже. Не хочу огорчать свой праздник ПРЕОДОЛЕНИЯ.

Видимо в тот момент у меня уже шёл процесс формирования обширного инфаркта, который случился со мной через две недели. Инфаркт застал меня врасплох, совершенно неожиданно и в совершенно неожиданном месте. Мы отмечали юбилей брата недалеко от Хадеры. Бригада скорой помощи прибыла через 5 минут после вызова и увезла меня с праздничного семейного мероприятия, проходившего далеко от дома. Ещё 15 минут ушли на дорогу к больнице.

Уже в больнице в приёмном покое я успел умереть. За границей жизни я находился 45 секунд. Меня вернули с помощью дефибриллятора электрошоком.

Сердце вернулось к работе. Но так оно не могло функционировать долго. Его следовало немедленно «ремонтировать».

Из приёмного покоя меня перевезли и положили в палату, в которой полгода тому назад умер мой хороший приятель, врач от бога, светлый и заботливый человек, земляк моего папы, заведующий этим отделением Владимир Гурович.

Как оказалось, Владимир ознакомил всех своих сотрудников заочно с моей биографией, придав ей большую значимость. В итоге в мою палату стали приходить врачи и мед. сёстры просто для того, чтобы со мной познакомиться.

«Правда ли то, что Вы Диневич?», – спрашивали они. Я не знаю так ли, как со мной, работает вся эта больница с поступающими в неё больными. Но для меня всё делалось мгновенно. Тут же мне в больнице Гилель Яфо в Хадере друг моего друга, замечательный кардиохирург Марк, в операционной под рентгеном сделал проверку сосудов с намерением поставить стенды. Оказалось, что эта процедура мне помочь не может. Два коронарных сосуда прямо на входе в сердце были закрыты на 100%. Марк сказал мне об этом тогда, когда я был на хирургическом столе. Я отреагировал мгновенно словами: «ну и делайте всё, что нужно». «Нет», – ответили мне. Такие сложные кардиологические операции мы в нашей больнице не делаем».