Евгений Черносвитов - Мелочи жизни. Казусы. Мантры. Парейдолии. Гиперстезии. Аллюзии

Подарок Тихого Океана.

Теодор визжал так громко, что я решил посмотреть в чем дело? Он просто выплясывал возле калитки, и лихо вилял хвостиком. Я подошел. За калиткой стояла она, наша завидовская королева Марго. Собственной персоной. Легендарная по тверским масштабам женщина. О, что только о ней не говорили! Черная вдова, самка богомола, царица Тамара, леди Макбет нашего уезда и т.п.! Красавица бальзаковского возраста, высокая, стройная, элегантная и строгая, всегда ухоженная, выглядевшая не старше 25 лет! А, возле нее сейчас… ну, копия моего Теодора, вернее, его сестрички Вики, чихуа-хуашка. Собачка, как и мой Теодор, извивалась, и носилась стрелой при этом, вдоль забора от калитки и назад к калитке. Как же они хотели встретиться, собачки наши!..

«Возьмите мою собачку, Евгений Васильевич! Я содержать ее и Вашего Теодора буду!» (Я не удивился, что Света – так звали мою пришельцу – знала не только мое имя, но и имя моего песика: Света преподавала в музыкальной школе, что через дорогу от моего дома, а, я так громко зову обычно собачку домой, что все, проходившие мимо моего дома, наверняка знают, что его зовут Теодор). Я, по правде, растерялся. Ожидал все, что угодно от красавицы, но только не просьбу, взять у нее собачку! Поэтому стоял и тупо молча смотрел на Свету. Видел ее огромные с поволокой глаза и носившуюся вдоль забора копию Теодора, вернее, его сестрички Вики…

«Возьмите, умоляю! Мне неудобно Вам деньги предлагать… за помощь. Но – все, что угодно, только возьмите! Я с Женни (ба, собачку зовут почти, как меня!) что-нибудь сделаю. У меня не хорошие мысли!» Тут я механически ответил: «В чем… Женни провинилась? Гадит? Туфли изгрызла?..» – «О, нет, что Вы! Женни хорошо воспитана… Это у меня что-то не то!..» В голове моей замелькали сюжеты: 1. Пришла со мной познакомиться. Выгляжу одиноким мужчиной. Она – одинокая женщина. Почему нет? 2. Пришла ко мне за консультацией, как к психиатру. Какие-то у нее душевные проблемы. 3. Просто хочет, чтобы наши собачки общались. Видит в моем Теодоре друга своей Женни? 4 «Заходите!» – буркнул я, и открыл калитку…

Завидово – удивительный поселок. Легенды о нем ходят. Нет ни одного русского царя и советского политического деятеля, кроме Сталина, чье имя не было бы связано с нашим Завидово. Основал его Иван Третий: здесь, на поляне, отдыхал со своим войском за сутки до взятия Твери. Кстати, в день моего рождения, 10 сентября 1485 года – ровно 545 лет до моего рождения (симметрия, однако!) Ленин здесь охотился перед Великой Октябрьской революцией, и опять, в сентябре! Ну, а потом все остальные вожди нашего Отечества, кроме, повторяю, Сталина… Так, что коренные жители Завидово люди особые во многих отношениях. Света – из коренных. Здесь она родилась, как и ее прабабушка, тоже Света… Сразу хочется сказать, что самое уважаемое здесь обращение к мужчинам – «Макарыч!» Так, Михаил Круг и Федор Конюхов, конечно «Макарычи»… И это не имеет никакого отношения ни к «магарычу», ни к Шукшину! Мне пока не удалось выяснить, откуда настоящие завидовские мужики кличут себя и друг друга «Макарычами»! Я, между прочим, для знакомых тоже «Макарыч!», хотя они знают, что я – «Васильевич», моего отца, «Макарыча», чтят и помнят…

Муж Светы умер от рака крови молодым. Был знатным егерем и охотником. Десятилетнего сына задавил пьяный водитель на КАМАЗе. Первый любовник, отчаянный рыбак, утонул во время подледной рыбалки вскоре, после того, как «связался» со Светой, в Московском море. Рыбачил в апреле и лед разошелся под ним. Второй и последний любовник… не буду называть его, слишком видная личность российского, если не мирового значения, был убит наркоманом на моей улице… И, вот я открываю ей калитку и пропускаю вперед себя. Женни с Теодором весело и задорно визжат и покусывают друг дружку, мешаясь у нас под ногами!..

Света у меня. Легко заходит, легко проходит и садится сразу, как только я ей указал на стул. Я ее принимаю в столовой. Женни и Теодор остались на улице – пусть порезвятся! Я искренне любуюсь Светой и сердце щемит – не спугнуть бы! Что ей все-таки, надо?

«У меня странные мысли! То вдруг я думаю, как… извините, брошу Женни… в микроволновку. Да, в микроволновку. Вот в такую же, как у Вас – она показывает указательным пальцем – кисти у Светы узкие, пальцы длинные, ногти красивые, покрыты бесцветным лаком – на мою микроволновку. – Закрою микроволновку с Женни и включу на максимум. Вижу, как бедняжка смотрит на меня через стекло в глазках слезки на мордочке растерянность… и начинает дергаться, открывая беспомощно ротик!..» – «Сумасшедшая – мелькнула у меня мысль. Первая моя реакция была отнюдь не профессиональная! Я забыл, что я – психиатр! А Света продолжила: «Или… я увожу Женни в лес, привязываю ее, бедненькую, крепко к дереву, лапки связываю ей, и, не оглядываясь, ухожу!» У меня начинается просветление: еще немного и будет слушать Свету и смотреть на нее не одинокий мужчина, а психиатр с большим опытом общения с сумасшедшими дамочкам и в бальзаковском возрасте тоже! «В сильный дождь, ночью, мне хочется выбросить Женни из окна на улицу. И я вижу, как она там, промокшая скребется несчастненькая в дверь!.. А, сегодня, когда мы шли к Вам, мне хотелось взять Женни на руки, потом за задние лапки и с силой ударить об асфальт головой, чтобы мозги наружу…!» Вот дальше я уже Свету не слушал! Перед моим внутренним взором встал… Валера Еремин, мой однокурсник по Хабаровскому Государственному Медицинскому Институту… Круглый троечник. Ни разу, не получивший «неуд» за все шесть лет обучения. Но и не разу – «отлично»! Валера очень отличался от всех нас, его однокурсников. Во-первых, он ни с кем не дружил, не то, что с девочками, но и с ребятами. Во-вторых, он единственный на курсе, кто ходил на лекции. На все лекции! В-третьих, … У Валеры была своя «метода» усвоения того, что мы изучали: он, мало того, что записывал все лекции в толстую тетрадь – тогда еще не было диктофонов – он… переписывал в тетради все учебники, по которым мы учились, от корочки до корочки! И правильно делал! На его амимичном, симметричном лице с огромными телячьими глазами, отражающими любой взгляд, направленный на них, как зеркало, не было и тени чего-то внутреннего, по ту стороннего! Невозможно было даже помыслить, что в голове Валеры может быть какое-то пространство… для знаний!.. Света еще что-то мне рассказывала о своих «ужастиках» с Женни, но мне было не интересно! Мой мозговой компьютер выдал: «Суть – хульные мысли»! У несчастной женщины… давно не было секса. Вот ее женская натура и взбунтовалась! Почему Женни, собачка? Простое замещение! Это и до Фрейда знали великие греки: Софокл, Еврипид и Эсхил, придумавшие Театр, Трагедию, Бога-из-машины, Хор и Катарсис!.. А, причем тут Валера Еремин, предтеча троечников, ставших властелинами нашего Мира? Сейчас скажу. После выпускных государственных экзаменов, я, поздравляя Валеру, неожиданно для себя спросил, как ему удалось, не заглядывая в тетради, где все знания, собранные за шесть лет обучения, успешно проскочить к диплому? То, что Валера мне ответил, заставило меня тогда задуматься. «Когда я отвечаю, а он (преподаватель) меня слушает, я представляю, как плюю ему в лицо! Только это у меня в голове. И только этого я боюсь, что действительно плюну! Все остальное… само по себе!» – «Но… сейчас тебя слушали сразу несколько преподавателей» – Возразил я, опешивший. «Я плюю в лицо главного… Остальные начинают вытирать его. Мне становится весело! И страшно, и весело!» Я вспомнил, глядя тогда на Валеру, как мой ангел-хранитель, Серафима Федоровна, заведующая кафедрой судебной медицины, как-то рассказала мне, что хотела поставить Валере «двойку», ибо он «слыхам не слыхивал, что такое Сильвиев водопровод, не говоря уж о кровоизлиянии в него при закрытой черепно-мозговой травме, – но не смогла это сделать, и с облегчением поставила ему «три» и выпроводила из своего кабинета! – Валера смотрел на меня так, что мне стало не по себе… Как-будто он видел что-то непристойное на моем лице… Странный, не хороший у Валеры Еремина, взгляд!»…