Кристофер Клэри - Роджер Федерер. Долгий путь и прекрасная игра мастера

Картер вырос в местечке Нуриотпа, провинциальном городке быстро развивающегося винодельческого региона долины Баросса, где расположены виноградники Пенфолдс, Питер Леманн и другие. Он часто ездил на тренировки и турниры в Аделаиду, где, чтобы избежать длительных переездов, иногда останавливался на ночь с Кэхиллом и его семьей. Отец Кэхилла Джон был ведущим австралийским футбольным тренером.

– Картс был по-настоящему стильным игроком, при этом оставаясь честным, простым, практичным и трудолюбивым парнем, – сказал Кэхилл. – Мой отец, будучи футбольным тренером и добившись определенных успехов, довольно хорошо читал людей. И он всегда говорил: «Приятель, в конечном итоге ты выяснишь, как выбирать друзей и с кем проводить время, и у тебя есть хороший друг – Питер Картер. Он хороший человек, так что вы можете проводить с ним столько времени, сколько захотите».

Картер в конечном итоге стал частью семьи Смитов, пока он в пятнадцать лет вместе с Кэхиллом не уехал из Аделаиды в столицу Австралии Канберру для поступления в Австралийский институт спорта – финансируемый государством учебный центр, который помог подготовить многих австралийских чемпионов.

– Картс был действительно хорошим ребенком, – подтвердил Смит. – За эти годы с нами проживало немало людей, и обычно, когда вы узнаете о людях, которые живут у вас, многое, отношения немного портятся. Но за все то время, что Картс был с нами, мы не можем вспомнить ни единого неприятного момента.

Картер обладал достаточным талантом, чтобы выиграть у будущего чемпиона Уимблдона Пэта Кэша на траве в четвертьфинале Открытого чемпионата Австралии среди мальчиков. В то время Кэш занимал первое место среди юниоров мира. Но сильнее всего Картер впечатлил публику в семнадцать лет, когда он, будучи студентом, получил wild card на Открытый чемпионат Южной Австралии 1982 года. В первом раунде он встретился со вторым посеянным [1] Сеяным игроком называют теннисиста, выделенного судейской коллегией соревнования в группу сильнейших участников на основе индивидуального ранжирования либо по решению организаторов. ( Прим. ред. ) Джоном Александром из Австралии.

Александр, внушительная фигура и будущий политик, занял 34-е место в мире и только что выиграл турнир в Сиднее. Картер играл на своем первом мероприятии уровня ATP , но выиграл Александр 7–5, 6–7, 7–6. Когда пришло время послематчевого интервью, он старался отвечать как можно короче, стремясь уйти с корта и из центра внимания.

– Картс был довольно застенчивым и тихим ребенком, – сказал Смит. – Но если бы вы познакомились поближе, то услышали бы его уверенный голос. Он знал, что умеет играть.

Несмотря на многообещающие перспективы, Картер так и не пробился слишком высоко, достигнув 173-го места в одиночном разряде и 117-го в парном. Это можно объяснить отсутствием у него достаточной силы, а затем и травмами. Смит рассказал, что у теннисиста были стрессовые переломы правой руки, его игровой руки, которые долго не диагностировались. У него также были проблемы со спиной и нетипичные травмы, например прокол барабанной перепонки, полученный на водных лыжах. Это потребовало хирургического вмешательства и позже осложнилось инфицированием.

Картер неоднократно пропускал значительное количество матчей, но продолжал гнаться за рейтингом. Для большинства это непростая борьба, но она еще более жесткая для австралийцев, которым приходится соревноваться так далеко от дома, ведь большая часть турниров проводится в Европе и Северной Америке.

По словам Кэхилла, которому удалось выйти в элиту и полуфинал Открытого чемпионата США, Картер страдал от прокрастинации, из-за которой ему было трудно играть.

– Это был его основной недостаток, – считает Кэхилл. – Выбор мучал его. Будь то покупка машины, инвестиции, возможность обучения или что-то еще. Эта нерешительность действительно пришла вместе с ним на теннисный корт и немного сдерживала его. Он просто не мог легко принять решение. Картер всегда думал о том, как сделать правильно, и это могло отразиться на его ударах.

Важную роль в судьбе Картера сыграло финансовое давление. Как и многие профессионалы более низкого уровня, он решил дополнить свой скудный турнирный доход игрой на европейских межклубных соревнованиях. Картер мог оказаться в любом городе, но провиденье привело его в Базель.

– Я думаю, что у него в голове наконец-то сложились 2 и 2, – сказал Смит, который поддерживал постоянный контакт с Картером. – Для всех нас его работа тренером привела к лучшему. Мы никогда не узнаем, но, возможно, не было бы того Роджера, возможно, мы даже не услышали бы о нем, если бы не Картс.

Россе подозревает, что Федерер нашел бы другой путь к величию.

– Я не знаю наверняка, – сказал он мне, – но, кажется, когда родился Роджер, вокруг его колыбельки собралось довольно много богов в хорошем настроении.

Смит, школьный учитель, а также тренер, умел готовить отличных наставников по теннису. Кэхилл тренировал три первые ракетки: Хьюитта, Агасси и Симону Халеп. Роджер Рашид, еще один ученик Смита, позже тренировал Хьюитта и ведущих французских игроков Гаэля Монфилса и Жо-Вилфрида Цонга. Фицджеральд стал капитаном австралийского Кубка Дэвиса.

К сожалению, Картеру не удалось до конца раскрыть свой тренерский дар. В 2002 году он попал в смертельное ДТП на джипе в Южной Африке во время своего медового месяца. Этот пункт назначения он выбрал по рекомендации семьи Федерера. Ему было всего тридцать семь.

Но Картер оставил спорту бесценное наследие, сформировав стиль игры и психику Федерера. На вопрос, кто больше всего повлиял на него в теннисе, Федерер редко упоминает Качовски. Он всегда говорит о Картере.

– Питер помог мне во многом, в первую очередь как человек, и конечно же как тренер, – вспоминает Федерер. – Люди много говорят о моей технике. В этом отношении многим я обязан именно Питеру, хотя, естественно, другие тренеры тоже сыграли свою роль.

В технике Федерера нет ничего необычного: его хват справа близок к классическому, восточному хвату. Многие из его соперников используют полузападный хват, при этом ладонь они держат намного ближе к нижней части рукоятки, что может облегчить выполнение топспина, но затруднить прием низких мячей и перехват рукоятки для эффективной игры с лету.

Что касается бэкхенда, то в 1980-х и 1990-х годах двуручный вариант уже был самым популярным на международном уровне среди ведущих юниоров. Он обеспечивает мощность удара и повышает его стабильность. Но выбор Федерера в пользу одноручного бэкхенда был не случаен.

В начале карьеры все образцы для подражания Роджера – Беккер, Эдберг и Сампрас – придерживались именно такого варианта. И Качовски, и Картер были сторонниками одноручного бэкхенда. Многие старшие мальчики, тренирующиеся в клубе, выполняли бэкхенд одной рукой. Так играла и Линетт Федерер.