Николай Задонский - Денис Давыдов (Историческая хроника)
- Название:Денис Давыдов (Историческая хроника)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Военное издательство Министерства обороны СССР
- Год:1968
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Задонский - Денис Давыдов (Историческая хроника) краткое содержание
Старейший советский писатель Н.А.Задонский известен читателям многими произведениями, посвященными героическому прошлому нашей страны ("Горы и звезды", "Смутная пора", "Донская Либерия" и др.). Наибольшей популярностью пользуется его историческая хроника "Денис Давыдов", воссоздавшая образ замечательного русского поэта, партизана, героя Отечественной войны 1812 года.
Жизнь Дениса Давыдова рисуется в книге на фоне того огромного патриотического подъема, который охватил русский народ в годы борьбы с нашествием полчищ Наполеона.
С волнением читаются и те страницы хроники, которые посвящены Денису Давыдову как поэту и человеку. Книга с интересом будет прочитана самыми широкими кругами читателей.
Денис Давыдов (Историческая хроника) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Раевский хорошо знал, как родственно привязан к нему Денис, в искренности чувств его нисколько не сомневался, но ничьих восторженных похвал не выносил и, слегка поморщившись, сказал:
– Право, мой друг, ты, кажется, чересчур преувеличиваешь значение моего поступка. По-моему, более достойно удивления общее усердие войск, спасших сегодня от конечной гибели всю нашу армию…
Дениса, не осведомленного еще о хитрости маршала Даву, последняя фраза удивила. Он спросил:
– Разве такая опасность нам угрожала?
– В этом-то все дело! – подтвердил Раевский. – Мы ошиблись расчетом. В Могилеве сам маршал Даву, собравший против нас весь свой корпус и ожидающий с часу на час прибытия новых дивизий…
– В таком случае, почтеннейший Николай Николаевич, мне думается, опасность не уменьшается, а увеличивается?
– Не беспокойся! Князь Петр Иванович принял надлежащие меры, чтоб не попасть в ловушку. Пока мы дрались у Салтановки, отвлекая внимание маршала, наша армия переправлялась через Днепр…
– Как? Значит… опять отступаем?
– Идем к Смоленску, на соединение с военным министром, – с невозмутимым спокойствием произнес Раевский. – Завтра мы и платовские казаки будем поддерживать заблуждение Даву, полагающего захватить нас под Могилевом, а ночью присоединимся к своим, и… вообрази, с каким носом останется искусный стратег Даву, узнав, что армия Багратиона снова из его западни ускользнула!
Денис вначале огорчился известием об отступлении, но, сообразив, какими обстоятельствами оно вызвано, и представив положение маршала Даву, невольно улыбнулся.
– Получается как в пословице… Не рой яму другому, сам в нее попадешь. Не везет с нами маршалу, что и говорить!
– Да… И потому не везет, любезный Денис, что столкнулся он с войсками необыкновенными, для коих отечество дороже жизни… Вот послушай, как я князю Багратиону отписываю…
И Раевский, пододвинув свечу, прочитал:
– «Единая храбрость и усердие российских войск могли избавить меня от истребления толико превосходным неприятелем и в толико невыгодном для меня месте. Я сам свидетель, как многие штабобер– и унтер-офицеры, получа по две раны, перевязав оные, возвращались в сражение, как на пир; не могу довольно похвалить храбрость и искусство артиллеристов. В сей день все были герои!»
Дверь в горницу внезапно распахнулась. Вбежал разрумянившийся, оживленный Николенька. Приветливо поздоровался с Денисом, подсел к отцу. Тот ласково погладил кудрявую голову мальчика, посмотрел на него с нескрываемой гордостью и неожиданно спросил:
– А ты знаешь, дружок, зачем я нынче водил тебя с собой в дело?
Николенька поднял на отца счастливые влажные глаза, ответил не задумываясь:
– Да, папа. Чтоб умереть вместе! 22
IV
Чем дальше продвигались в глубь России французские войска, тем все больше мрачнел Наполеон. Ни один из его как будто тщательно продуманных планов не осуществлялся. Разъединить и разбить по частям русские армии не удалось. Барклай не остановился в Дрисском лагере и не дал сражения под Витебском, как того желал французский император. Багратион дважды, словно мальчишку, обманул маршала Даву и привел свои войска к Смоленску, где первая и вторая армии соединились.
В кровопролитных столкновениях с русскими арьергардами французы, несмотря на превосходство в силах, нигде не добились решительного успеха. Русские солдаты дрались как львы. Русские генералы, по крайней мере такие, как Раевский, Дохтуров, Коновницын, Платов, оказались во многих случаях искусней прославленных французских маршалов.
И вообще эта военная кампания никак не походила на те, которые Наполеону приходилось вести прежде. Арман Коленкур, находившийся при императоре, записывал:
«Местных жителей не было видно; пленных не удавалось взять, отставших по пути не попадалось; шпионов мы не имели. Мы находились среди русских поселений, и тем не менее, если мне позволено будет воспользоваться этим сравнением, мы были подобны кораблю без компаса, затерявшемуся среди безбрежного океана, и не знали, что происходит вокруг нас… Через несколько дней после нашего прибытия в Витебск, чтобы раздобыть продовольствие, приходилось уже посылать лошадей за 10-12 лье от города. Оставшиеся жители все вооружились; нельзя было найти никаких транспортных средств. На поездки за продовольствием изводили лошадей, нуждавшихся в отдыхе; при этом и люди и лошади подвергались риску, ибо они могли быть захвачены казаками или перерезаны крестьянами, что частенько и случалось» 23.
Вот этот особый характер войны, заметно усиливавшееся сопротивление народа тревожили французского императора больше всего… Начиная вторжение в Россию, хорошо осведомленный о бедственном состоянии крепостного крестьянства, продолжавшего борьбу с помещиками, Наполеон никак не предполагал, что эти самые крестьяне в то же время так пламенно любят свою родину, что они согласятся скорее умереть, чем примириться с тем, чтобы чужеземцы топтали землю их предков. А дело обстояло именно так.
Правда, в первые дни войны среди некоторой части крестьянства распространился слух, будто Наполеон хочет освободить их от крепостной зависимости. Слух этот смертельно напугал царское правительство и крепостников-помещиков 24. Однако пугаться им было нечего. Ведь Наполеон уже не был генералом Бонапартом, некогда командовавшим республиканскими войсками. Он был самодержцем, стремившимся упрочить монархическое правление, и не менее, чем крепостники-помещики, опасался революционных действий народа.
Опираясь в захваченных местностях на некоторую часть помещиков, не эвакуировавшихся в глубь России, Наполеон сразу и решительно встал на защиту их классовых интересов. Уже в начале июля население литовских городов и сел читало следующее объявление:
«Все крестьяне и вообще сельские жители обязаны повиноваться помещикам, владельцам и арендаторам имений или лицам, их заступающим. Обязаны ничем не нарушать собственности, исполнять все предписанные им работы и повинности, исполнявшиеся до сего времени».
И когда дворяне Витебской и Могилевской губерний обратились к Наполеону с просьбой защитить их от своих собственных крестьян, самочинно захвативших землю, император приказал немедленно создать карательные экспедиции для «подавления крестьянских бунтов против помещиков».
Карательные экспедиции, грабежи и насилия неприятельских войск, чинимые над мирным населением, лишь усиливали его лютую ненависть к чужеземцам.
Народ всюду поднимался на борьбу. Литовские и белорусские крестьяне, сжигая продовольствие и фураж, чтоб не попали в руки неприятеля, бежали в леса и первыми, по собственному почину, начали народную партизанскую войну.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: