Дмитрий Смирнов - Записки чекиста

— Из кулаков?

— Пожалуй, да. Парень же, о котором идёт речь, комсомолец, достаточно скромен, да и вырос он в семье середняка.

Что мог дать чекисту такой разговор? Почти ничего. Но когда директор ушёл, Вертянкин сказал:

— А ведь тесть этого тракториста является одним из участников группы, о которой я сообщал. Не иначе, как он и зятька своего успел прибрать к рукам. Потому тот и держится таким ягнёнком.

— Может быть, — ответил Полозов. — Проверим.

С трактористом он решил поговорить с глазу на глаз: тот давно знал Вертянкина, не раз по делам службы приезжавшего в Ждановку. Если предположения начальника райотделения окажутся справедливыми, может предупредить тестя. Тогда вся группа уйдёт в подполье, и не найдёшь никаких доказательств…

Тракториста Иван Назарович застал в поле и, как часто делал в подобных случаях, будто случайно подошёл к нему, чтобы попросить спички. Заговорил о погоде, о том, что нужно спешить с полевыми работами, и парень охотно поддержал непринуждённую беседу с прохожим. Постепенно разговор перешёл на войну, на сообщения о том, что наши войска вынуждены сдавать врагу города и отступать на восток.

— Только отступление это временное, — бросил Полозов пробный камешек, — пока народ соберётся с силами. В конечном итоге мы все равно переломаем гитлеровцам хребет.

— Так-то оно так, — без тени наигранности согласился тракторист, — но когда это будет? У фашистов огромные силы, прут и прут. Некоторые у нас в селе болтают, что нашей армии гитлеровцев не одолеть…

— Кто болтает?

— Разные люди есть… Мой тесть тоже не верит в победу. Только зря они на своего «фюрера» молятся: никому не уничтожить нашу Советскую власть!

Это вырвалось у парня с такой искренней убеждённостью, что Полозов счёл за лучшее прекратить разговор. Тракторист ни в чем не виноват, а вот у его тестя рыльце в пушку. Проинструктировав начальника райотделения о дальнейшей незаметной проверке подозрительных людей в Ждановке, Иван Назарович поспешил возвратиться в Оренбург.

Перед нами вплотную встал вопрос: что делать?

— Есть один выход, — предложил Полозов, — послать в Ждановку абсолютно проверенного, честного человека из здешних немцев. Надо посмотреть, как его там примут, кто и о чем будет с ним говорить. Только так, по цепочке, можно дойти до интересующих нас лиц.

— А если подобрать такого на месте, прямо в Ждановке?

— Нельзя. Вертянкин заметил, что один из подозрительных жителей села давно следит за всеми, кто обращается в райотделение НКВД. Особенно любопытным этот тип стал с началом войны. Заодно и поболтать любит, умеет и антисоветский слушок пустить. Зачем же рисковать, подставлять под удар честных людей. Там, небось, все знают, кто чем дышит.

— Что же вы предлагаете?

— Срочно искать нужного нам человека, лучше всего здесь.

И такого человека долго искать не пришлось. Через несколько дней после вероломного нападения гитлеровцев врач Моргенштерн, работавший инспектором облздравотдела, принёс к нам заявление, в котором гневно осуждал разбойничьи действия германского фашизма и с негодованием клеймил кое-кого из своих знакомых, оренбургских немцев, за их антисоветские, антипатриотические настроения. После разговора с доктором у меня сложилось мнение, что он действительно наш, советский человек.

Теперь у нас с ним состоялась вторая встреча.

Сдержанный, немногословный, доктор Моргенштерн казался несколько застенчивым, но тем не менее чувствовалось, что он отличается острой наблюдательностью, умением быстро подмечать важное и трезво, объективно оценивать слова и поступки окружающих его людей. Доктор болезненно переживал наши неудачи начальных месяцев войны и с горечью пожаловался, что ему, немцу, не разрешили отправиться на фронт.

Хотя по возрасту он подлежал мобилизации.

— Очевидно потому, что вы нужнее здесь, — сказал я.

Врач грустно улыбнулся:

— Нет, причина в другом. Я немец. А все ли мои соотечественники, издавна живущие в России, действительно являются советскими гражданами? Паршивая овца, как известно, стадо портит…

— Но согласитесь, что это недоверие не лишено веских оснований…

— Совершенно верно! Вот почему я считаю, что паршивые овцы должны быть устранены как можно быстрее.

Наступила пора говорить начистоту, и я прямо спросил:

— Согласитесь ли вы помочь нам в этом?

Доктор ответил без секунды колебания:

— Готов. Что нужно делать?

— Об этом мы сообщим вам через два дня.

Сомнений не оставалось: лучше доктора Моргенштерна наше задание выполнить не сможет никто. Он и по роду своей службы в облздравотделе вынужден часто разъезжать по всему Оренбуржью, и в Ждановке бывал не раз. Значит, очередной приезд врача едва ли вызовет в селе у кого-нибудь излишнюю насторожённость.

Заместитель начальника управления Александр Минович Иванов полностью согласился с нашими предложениями.

— Только предупредите доктора, — сказал он, — чтобы вёл себя в Ждановке как можно осторожнее. Люди возбуждены, достаточно чуть подогреть их, и любой под горячую руку может сболтнуть что угодно. А нам нужны точные, досконально проверенные данные о тех, кого Вертянкин назвал в своём донесении. Без излишней подозрительности, без оговора. Нужна только правда!

Через два дня доктор Моргенштерн уехал в очередную служебную командировку. В Ждановке его встретили, как своего человека, немца, с которым можно откровенно говорить о чем угодно. И когда во время приёма больных один из посетителей намекнул, что врачу не мешало бы встретиться с «настоящими патриотами», Моргенштерн согласился. Встреча состоялась в тот же вечер, в доме у пригласившего. Естественно, что разговор шёл о войне.

Вот тут Моргенштерн и понял, что за «патриоты» пригласили его.

Посыпались вопросы:

— Долго ли осталось ожидать полного разгрома Красной Армии?

— Скоро ли немецкие войска дойдут до Урала?

— Что мы должны делать, чтобы не с пустыми руками встретить наших победителей?

А хозяин квартиры заявил без обиняков:

— С каждым днём в наших местах остаётся все меньше и меньше советских воинских частей. Скоро тыл оголится совсем, и тогда можно будет начинать действовать.

Такие же встречи продолжались и в последующие вечера.

Чем дальше, тем больше убеждался доктор в том, что на многочисленных участников этих встреч оказывает влияние кто-то другой, тщательно замаскировавшийся и хитрый.

Но кто?

Этого Моргенштерну в первую поездку так и не удалось узнать.

И тем не менее она дала многое. Стало ясно, что в Ждановке действительно создана антисоветская группа, готовая оказать противнику любую помощь.

Вскоре все участники этой группы были известны. Принятыми дополнительными мерами рассказанное врачом Моргенштерном подтвердилось. Активные участники антисоветской группы были арестованы и привлечены к уголовной ответственности.