Исаак Гилютин - Жизнь и страх в «Крестах» и льдах (и кое-что ещё)

Теперь о самом дипломе. Я, разумеется, с первого же дня стал искать тему дипломной работы и очень скоро такая нашлась. ЭВМ «Электрон» состояла из трёх секций, каждая размером с большой шкаф. В каждой секции было шесть блоков для воспроизведения до четырёх нелинейных зависимостей каждым блоком. Для математического моделирования систем управления обычно требуется воспроизводить много нелинейных зависимостей и иногда имеющихся 24-х барабанов в секции станции было недостаточно и тогда приходилось нелинейности сверх этого лимита заменять на линейные зависимости. Такая замена, конечно, сказывается на точности решения поставленной задачи. В то же время, моему взгляду новичка бросилось в глаза, что эти блоки нелинейностей сконструированы не самым оптимальным образом и, если некоторые элементы блока передвинуть внутри него, то можно освободить место для ещё двух барабанов, увеличив таким образом их число до шести. Вот именно это и стало моей дипломной работой – увеличить количество нелинейных зависимостей на целых 50 % по сравнению с существующими только за счёт модернизации существующих блоков в пределах их габаритов. Такую модернизацию легко можно было бы осуществить непосредственно на нашем опытном заводе, без обращения к производителю самой ЭВМ.

Поначалу мне всё очень понравилось на моей (я так надеялся) будущей работе. А уж когда через два месяца я был официально оформлен на должность монтажника 4-го разряда с окладом в 45 рублей в месяц на весь оставшийся период практики и выполнения диплома, радости мой не было предела. За три месяца я скопил достаточно денег и по настоянию мамы купил себе первый в жизни костюм, чтобы было в чём сфотографироваться для выпускного альбома. Жизнь становилась всё прекрасней!

Надо признать, что моя дипломная работа, хотя и имела отношение к вычислительной технике, всё же была чисто конструкторской. Тем не менее, она вполне удовлетворяла требованиям, предъявляемым к дипломным работам, тем более что на первом курсе мы все прошли усиленный курс чертёжной подготовки. Теперь читателю должно быть понятно, что у меня в связи с дипломом много чертёжной работы, а это обстоятельство создаёт новую проблему. Дело в том, что на работе чертить негде, а дома первокурсник Аркадий почему-то не пользуется институтской чертёжной, как это все мы делали на первом курсе, а любит чертить дома. Теперь его чертежи постоянно занимают половину обеденного стола (я уже упоминал, что все наши чертёжные листы были площадью 1 м 2), а на оставшейся половине домочадцы принимают пищу. Для молодого читателя поясню, что чертежи сначала исполнялись карандашом, а затем обводились тушью с помощью рейсфедера. Надеюсь понятно, какая осторожность должна была соблюдаться в доме, чтобы не разлить тушь и не испортить ни чертёж, ни стол, ни пол. Ведь помимо чертёжника в доме ещё находились живые люди, которые должны были передвигаться, принимать пищу и дышать, наконец.

Уверен, что теперь читателю стало ясно, что мне совсем негде делать свои дипломные чертежи. Тут опять мне на выручку по дружбе пришла Таня Забегалова. Она, узнав про мою проблему, пригласила меня с моими чертежами к себе домой. Оказалось, что она живёт совсем недалеко от меня, на ул. Добролюбова, со своей мамой, которая целые дни и даже вечера проводит на работе. У них была большая комната в коммуналке такого же размера, как у нас, но только на двоих. В данном случае важнее было то, что в середине комнаты стоял громадный обеденный стол, на котором мы оба легко размещали наши чертежи. Вот так с Таниной помощью удалось решить и эту проблему.

Именно в этот период у нас образовалась дружная компания из студентов и сотрудников ЛИТМО: Таня Забегалова, Толя Кайданов, Лариса Новикова, Лариса Кочкина, Света Кузнецова и я. Тогда же к нам присоединился Саша Дриккер, который был самым молодым из нас. Он только что перешёл на 2-й курс, но уже успел побывать на майских скалах и летом съездить в альпинистский лагерь. В таком составе мы почти каждые выходные выезжали на скалы, не только в Приозёрск, но также в Выборг и другие пригороды Ленинграда с одной лишь целью налазиться вдоволь по скалам. А новый 1962 год мы вообще все вместе встречали у костра в лесу далеко от Ленинграда. Морозы тогда были лютые, но у нас с собой был шатёр, печка, бутылка шампанского и ананас, несмотря на общую бедность. Таня была среди нас самой опытной спортивной туристской и альпинистской, и она же являлась цементом всей группы. А вот и фото встречи нового года:

https://tinyurl.com/murr8sxm.

Теперь вы видите, какое это было прекрасное время – преддипломная практика! Мы спешили жить и наслаждаться молодостью и той свободой, которую нам ещё оставила советская власть!

Однако пора вернуться на грешную землю. В феврале 1962 года мы все успешно защитили свои дипломы, я даже с оценкой «отлично». В связи с этим событием в «Электроприборе» меня автоматически перевели из монтажника 4-го разряда на должность инженера с окладом целых 90 рублей ($100 по тогдашнему обменному курсу) в месяц. За вычетом подоходного налога и налога на бездетность в месяц получалось 75 рублей чистыми.

Здесь моё фото того времени, сделанное для выпускного альбома, – то, что в США называется Yearbook:

https://www.dropbox.com/s/t5jnpjnmywxi4c5/My%20photo%20from%20Yearbook.jpg?dl=0

В конце февраля наш выпускной курс (что-то около 150 человек) отметил переход в новую инженерную ипостась банкетом в ресторане «Восток» Приморского парка победы на Крестовском острове. Это событие я решил упомянуть здесь только для читателей – моих сокурсников, поскольку уверен, что никто из них уже не помнит, где это происходило. Я же помню это событие, очевидно, потому что сам его организовывал на правах всё ещё ответственного за защиту интересов студентов. На фоне пышных торжеств, которые устраиваются в американских университетах по аналогичным поводам (на одном таком событии мне пришлось присутствовать в качестве родителя в Стэндфордском университете в 2000 году), наше празднование окончания института выглядело куда скромнее. Я знаю, что сегодня и в России, по крайней мере, в крупных университетах, проводятся подобные торжественные мероприятия. В наше время ничего подобного не было, если не считать простого вручения дипломов в деканате университета.

В марте у нас последний заслуженный студенческий отпуск, и мы втроём, Толя Кайданов, Миша Сокольский (с Оптического факультета и тоже альпинист) и я, уехали на две недели кататься на лыжах на Кавказ, а точнее в горную хижину альпинистского лагеря «Алибек», которая находится на высоте 3,000 метров над уровнем моря. На Московском вокзале провожали нас мамы и когда я вернулся, мама мне рассказывает, что Ида Семёновна (Толина мачеха) после того, как наш поезд отошёл от перрона, задала ей вопрос с вызовом: