Доктор Альмера - Маркиз де Сад

Но вывести повсюду порок торжествующим, а добродетель — жертвой, показать несчастную, на которую обрушивается беда за бедой, игрушку негодяев, обреченную на потеху развратников; дерзнуть вывести положения самые необыкновенные, высказать мысли самые ужасные, прибегнуть к приемам самым резким — и все это с единственной целью дать высший нравственный урок человечеству — это значит идти к цели по новой, мало проторенной дороге.

Удалось ли мне это, Констанция?

Слеза из твоих глаз завершит ли мою победу?

Прочтя „Жюстину“, не скажешь ли ты: „О, как эти картины порока заставляют меня любить Добродетель! Как величественна она в слезах! Как украшают ее несчастья!“

О, Констанция! Если эти слова вырвутся у тебя — мои труды увенчаны».

Перейдем теперь к самой книге. Попытаемся разобрать ее с возможной точностью.

Две дочери парижского банкира, Жюстина и Жюльетта, первая двенадцати, а вторая восемнадцати лет, оказались после смерти их отца (мать они потеряли ранее) совершенно разоренными и предоставленными самим себе.

Монастырь, в котором они воспитывались, поспешил выгнать их с несколькими экю в кармане и узелком с одеждой.

Старшая, Жюльетта, быстро устроилась.

Она пошла к сводне и почувствовала себя очень хорошо в публичном доме, куда та ее поместила, и наконец вышла замуж за одного из «гостей», графа де Лорзанжа.

Убедившись, что он сделал в ее пользу завещание, она его стравливает, разоряет множество знатных людей и делается любовницей высшего сановника в государстве, г. де Корвиля, с которым уезжает в его имение.

Младшая, Жюстина, — прелестная девочка, судя по портрету, набросанному с легкостью кисти, для маркиза де Сада необычной:

«Наделенная нежностью и чувствительностью, в высшей степени качествами, противоположными качествам ее сестры, молодая девушка не была похожа на нее и физически: большие голубые глаза с невинным и кротким выражением, тонкая и гибкая фигурка, мелодичный голос, зубы точно из слоновой кости и прекрасные белокурые волосы — вот слабый набросок портрета молодой девушки, очаровательность которой не поддается описанию».

Жюстина посвятила себя добродетели — поприще довольно неблагодарное. Она ищет работу у портнихи и не находит. Усталая от длинной дороги, изнемогая от голода, она входит в церковь.

Священник, взбешенный тем, что она противится его ухаживаниям, выгоняет ее.

Двенадцать лет спустя Жюльетта, превратившись в г-жу де Лорзанж, живя помещицей, идет для развлечения встречать дилижанс, приходящий из Лиона и направляющийся в Париж. Из него выходит молодая девушка. Она осуждена за кражу, поджог и убийство в трактире, и ее препровождают в Париж, где ее ожидает суд. Г. де Корвиль ее расспрашивает.

Под именем Терезы, которое она приняла, неизвестно, собственно говоря, для чего, бедная Жюстина, доведенная до такого печального положения, рассказывает историю с того момента, когда она ушла от священника.

Трактирщик, которому она не могла заплатить по счету, послал ее к некоему Дюбургу, который принял ее хорошо, но просил, взамен денег и платы за квартиру, не быть очень строгой.

«В настоящее время не принято, — говорит этот „благодетель“, — помогать даром своим ближним; теперь уже известно, что дела милосердия суть только удовлетворение гордости. Но этого мало — требуется вознаграждение более реальное. Например, с таким ребенком, как вы, можно получить все удовольствие сладострастия».

Жюстина не убеждается этими доводами и уходит, не желая ничего слышать.

Закладчик дю Гарпэн берет ее в качестве служанки.

Она служит у него в течение двух лет, как вдруг он предлагает ей украсть у одного из жильцов их дома золотые часы.

Она отказывается, несмотря на его проповеди против права собственности, а он мстит ей, приказывая ее арестовать за кражу бриллианта в тысячу экю, который находят в ее вещах, куда он сам его положил.

Заключенная за преступление, которого она не совершала, Жюстина знакомится с другой заключенной, г-жой Дюбуа, которая очень спокойно сообщает ей, что она решила поджечь тюрьму и они могут убежать. Предприятие удалось. Двадцать один человек сгорели, а г-жа Дюбуа и ее подруга очутились на свободе.

Их ожидали разбойники, старые сообщники этой энергичной женщины, которые были посвящены в ее планы. Они проводили беглянок в лес Бонди.

Там эти четыре полупьяных негодяя делают несчастной Жюстине самые гнусные предложения и грозят, в случае сопротивления, зарезать ее и похоронить под деревом.

Было от чего поколебаться самой стойкой добродетели.

Молодая девушка уже готова была принести в жертву своей чести жизнь, когда, по счастью, произошла тревога, видимо, посланная Провидением.

Разбойники, заслышав шум шагов, ушли, но вскоре вернулись, убив трех человек. Четвертого, по имени Сен-Флоран, они привели с собой и готовились его расстрелять. Жюстина просит за него, и его милуют с условием, что он вступит в шайку.

Когда разбойники заснули, она делает ему знак, чтобы он взял свой чемодан, который они забыли спрятать, и бежал.

Она бежит вместе с ним.

Они входят в глубину леса, они уже вне опасности, и Сен-Флоран предлагает той, которая его спасла, свое сердце и состояние; но через несколько шагов, при повороте тропинки, он наносит ей сильный удар палкой по голове и в то время, когда она лежит без чувств, насилует ее и обворовывает, а затем спокойно уходит.

Бедной женщине, действительно, ни в чем не суждена удача. Все, кого она встречает на своем пути, отъявленные негодяи.

Едва придя в чувство, несчастная Жюстина увидала господина, графа де Брессака, и его лакея, которые вместе охотились.

Они услыхали шорох и бросились к ней, схватили ее за руки и за ноги и привязали к четырем ближайшим деревьям.

Она уже думала, что будет четвертована или, по крайней мере, зарезана, но граф де Брессак просто-напросто предложил ей поступить горничной к его тетке.

Наверное, ни одна горничная не получала приглашения на службу при такой обстановке.

Не без задней мысли, однако, поместил граф де Брессак Жюстину у своей тетки. Он хотел сделать ее орудием своих преступлений. Злоупотребляя любовью, которую она к нему питала, он предлагает несчастной отравить свою родственницу, от которой он ждет наследства, но которая не спешит умирать, и, чтобы убедить ее исполнить его просьбу, он держит перед ней речь:

— Слушай, Тереза (как припомнит читатель, она взяла себе это имя), я приготовился встретить с твоей стороны сопротивление, но, так как ты умна, я надеюсь победить его и доказать, что преступление, которое ты считаешь таким тяжелым, в сущности, весьма простая вещь. Тебе представляются здесь два преступления: уничтожение существа себе подобного, причем зло деяние увеличивается тем, что это существо нам близко. Что касается уничтожения себе подобного, то будь уверена, моя милая, — это одна фантазия; власть уничтожать не дана человеку; он может — самое большее — только изменять формы бытия, но не уничтожать живое существо. Формы же бытия безразличны в глазах природы. Ничто по пропадает в этом мире. Осмелится ли кто-либо сказать, что создание этого животного на двух ногах стоит природе более, нежели создание земляного червяка, и что она первым более интересуется? Когда мне докажут это, я соглашусь, что убийство — преступление; но так как самое серьезное наблюдение приводят меня к выводу, что все живет и произрастает на земном шаре совершенно одинаково в глазах природы, я не могу согласиться, что превращение одного существования в тысячи других — человеческого тела в массу червей — может что-либо нарушить в законах природы.