Игорь Матрёнин - Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки

Но как немыслимый факт это, конечно же, вызывает невольное уважение. Тем более, если «просвещённо» знать «милые детали» доставки Лёшкиного тела в мою разбуженную квартиру.

Не имея ни копеечки за бродяжьей душой, он умудрился «уболтать» нашего типичного «жаднючего» нижегородского таксиста на бесплатную дорогу, да ещё «чиста канкретна» им был профессионально «выкружен» халявный телефонный звонок Руслану с таксистской же мобилы. Как он объяснил, куда ехать, не зная ни адреса, ни неведомого города вообще, гадать глупо, но, думаю, путь к спасению подсказало чуткое босяцкое сердце. Кода от домофона, разумеется, «горе-домушник» Лёха подобрать не смог, несмотря на свои бывшие «неординарные» специальности. А посему было принято отчаянное решение – по скользкой трубе Лёха адским гимнастом взобрался на козырёк над подъездом, там старательно выставил стекло и счастливо проник в желанный мрак дремлющего людского жилища.

Кстати, потерянная куртка чудеснейшим образом была возвращена хозяину, благодаря небольшим (будем скромны) связям с местной «горьковской мафией».

Ну, и разве что «напоследочек»! На автобус эти два «любопытных туриста» тоже чуть было позорно не опоздали. Дело в том, что неутомимый на выдумку Лёха неожиданно испытал непреодолимую тягу испить холодненького шампанского на дорожку. За три минуты до отхода совершенно уж нетерпеливого транспорта было решено совершить лихой бросок за бутылочкой в ближайший супермаркет.

Как же повезло им, сердешным, когда набирающий скорость суровый водила заметил две озадаченно бегущие фигуры с пузырями в дрожащих руках. Жалость и взаимовыручка однозначно пьющего водителя спасла нас всех от недельного запоя, который был бы в таком трагическом раскладе неизбежен.

И сейчас, иногда встречаясь за пузырьком-другим, со стариной Лёшкой Алексеенковым, он непременно сетует, что не увидел всех волнующих красот Нижнего, и клятвенно обещает заехать к нам ещё, и в этот-то раз непременно совершенно культурно, по-стариковски, так сказать, провести туристический досуг.

Конечно же, я ему не верю. Всё будет как обычно. И привычно. «Пламенно и провинциально». Но в этом-то и милейшая «изюминка» моего отчаянного друга.

Есть такой трагикомический эпизод в замечательном фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит», когда бывшая звезда хоккея дядька Гурин, уже совершенно спившийся, стоит в кошмарной классической советской пивнухе «с запахами, да и видами» и демонстрирует молодёжи и старейшинам алкогольного фронта старые регалии. Всё, что было хорошего у него – всё там, в далёком, сияющем когда-то прошлом. И каждый новый денёчек теперь повторяется, словно печально известный «День Сурка», этой утомительной бесконечной байкой о былых победах. Сцена и смешная и жуткая одновременно – это и есть самый страшный сон каждого артиста.

Вот почему не люблю я рассказывать что-то о нашем «звёздном часе» – нелепой «работе» с легендарным продюсером «Мумий Тролля» и «Земфиры», одиозном гражданине Леониде Бурлакове. Ну, во-первых, эти мои нудные предания действительно очень напоминают вышеописанную сцену в пахучей пивной, а во-вторых, как вы «прозорливо» понимаете, этот «взлёт в стратосферу» группы «Алкоголь» – всего лишь очередной нелепый пыльный анекдот, вспоминая который уже не ржёшь в полный голос, но ещё печально улыбаешься.

Но в том, о чём я исправно доложу вам сейчас без утайки, проживал несколько «другой коленкор». Просто в капризной памяти моей всплыл забавный «моментик», когда гранитный пафос рассыпается в весёлые брызги, сталкиваясь с неумолимой материальностью.

Дело было уже к «драматическому» финишу наших «творческих отношений». Деньги на «звёздную раскрутку» так и не были найдены за год не очень профессиональных сеансов звукозаписи, бесплатных фотосессий у полуспившегося, забытого гения-фотографа, фантасмагорических прожектов и просто двенадцати во многом бессмысленных и бесполезных месяцев моей жизни.

Впрочем, зачем же такое, «нудо́тное», хоть и не без «старпёрской» приятности, пожалуй, нытьё…

Подобьём пассивные и активные части «жестокого баланса»! Кстати, спонтанно залетела занятная идея – снять комедийный фильм-пародию на академический «Жестокий романс» с таким вот шутовским названием и криминально-детективным сюжетом из «кровавых девяностых».

Итак, в горьком «пассиве»… Досадная потеря предложенного одновременно с гением-Леонидом действительно реального контракта со «Снегири-рекордс» и навсегда расстроенные отношения с весьма крепким продюсером Олегом Нестеровым, ибо выбрали мы манящий «всероссийской славой» Бурлаковский договор. Вот идиотики…

Далее – все наши нехитрые работки и наработанные концертные площадки в Нижнем тотально канули в Чёрное Небытие.

Небрежно прибавьте ещё к этому «для пущего колориту» мучительно долгое «ощущение спинами» злорадных усмешечек нижегородских «братьев-музыкантов», мол, смотри-смотри – «наши звёзды» пошли бутылки сдавать.

Не забудьте также присовокупить и без того разрушенные зыбкие родственные связи – наши уставшие родители, да и родственнички «помельче» надолго отвернулись от нас, «факин» неудачников и перестали хоть мало-мальски верить в «галактическую» карьеру своих наивных чад, что было особенно больно.

Ну и ещё один «приятный бонус» – натуральный, а не показной, как у многих «околоплавающих от рокенрола», алкоголизм, «благоприобретённый» за последующий печальный год полной оторванности от музыкального мира и заливания тоски в разбитом сердце надёжным, как яд-цианид, «Медовым крепким». Считаю, подбито неплохо!

Ну а теперь спасительный «актив»! «Дурацкий» год опыта работы с новыми, столичными и не очень, музыкантами и неожиданное осознание того, что и сами «с пышными усами», да можем многое, хоть и так старательно нас «втаптывали» в неумёхи-провинциалы.

После постыдного возвращения на «малую родину» у меня «чудесным образом» изменился (и в лучшую «почти что джазовую» сторону) голос, и я записал мой первый альбом именно так, как хотел, и в который теперь «эротически» влюблён, несмотря на неизбежные недочёты в сведении. И мне никогда теперь не будет стыдно за эту мою первую «официальную работу», как было бы жутко неловко, если бы «первый винил» вышел в «эпоху сиятельного Леонида» – так всё было тогда резко, «рускороково» и банально. И упаси нас Всевышний, я не виню «ни в коем разе» в «трагикомическом фиаско» никого, ведь мы, неумелые «рок-салажата» и сами тогда были не готовы разродиться первой пластинкой, просто робкие наши душеньки ещё не прорезались, и не пришло-прибежало ещё наше «главное» время.