Сергей Решетников - Иркутская сага. Воспоминания о прожитом. Том 1

Наверное, поэтому движение «Бессмертный полк», когда родственники на параде Девятого мая несут портреты своих близких, отдавших свое здоровье и жизни в борьбе с фашизмом в годы Великой Отечественной войны, получило такой широкий отклик в сердцах миллионов. Совсем еще недавно эта акция, впервые организованная в городе Тюмени, была немногочисленной, но сейчас, спустя несколько лет, уже распространилась по всему земному шару, объединив людей, страны и континенты волной памяти и добра.

О маме и ее воспоминаниях написана целая глава, она приведена в четвертой книге «История моей семьи». Маму я часто буду вспоминать по ходу своего повествования. Здесь я приведу несколько эпизодов, которые многое о ней говорят: о ее характере, ее жизни, о моем отношении к маме.

Мою маму, после рождения внучки Оли, все стали называть баба Надя. Ей было всего пятьдесят, такая молодая бабушка. Многие женщины в этом возрасте хорохорятся: «Какая я вам бабушка, у меня и седины-то почти нет!» «Называйте меня „мама“ или „старшая мама“», – требовали они. Баба Надя – нет, она любила свою внучку, а потом и правнуков. Живо интересовалась их жизнью. Посещала нашу школу №15, концерты и репетиции танцевального ансамбля «Солнышко», где занимались ее правнуки. Болела за пацанов на соревнованиях по каратэ, сильно переживала, когда «мордобой» был особенно жестким, поэтому на такие соревнования мы старались ее не брать.

У моей мамы был очень добрый и бесконфликтный характер с одной стороны, и твердый и железный – с другой. Пережить столько страданий, выпавших на ее долю, и сохранить жизнерадостность и жизнелюбие сможет не каждый.

Мама с Малышом на прогулке

С чувством ноющей боли вспоминаю, как умирал ее любимец Малыш – пес, который прожил у мамы почти 19 лет. Когда-то, заходя в свой подъезд, она услышала слабый писк живых существ. Кто-то закрыл в подвале пять или шесть щенят дворняжки и оставил их там умирать. Мама пошла, взяла ключ, открыла дверь в подвал и принесла к себе домой весь этот собачий выводок. Вскармливала из сосочки, готовила для маленьких живых комочков специальную еду, мыла, убирала, подтирала за ними пол. Выходила всех и потом раздала подросших и окрепших щенят в добрые руки. Одного оставила себе, жалко было отдавать самого маленького и слабенького.

Постепенно из него вырос крепкий, озорной щенок. Экстерьером он не удался. Был маленького роста, с короткими сильными лапами, тело длинное и неуклюжее, цветом черный, как смола. Зато преданнее и вернее друга найти было просто невозможно. Он был искренне благодарен за спасенную жизнь, за тепло, уют, заботу и дружбу. Думаю, своим собачим умом он это понимал.

Если один человек бросил его с братишками и сестренками умирать, то баба Надя явилась для него спасителем и самым близким другом на всю жизнь. Они так и жили душа в душу – одинокая в повседневной жизни бабушка и пес-дворняга.

Я с мамой и Малышом

Малыш, такое имя ему дала мама, жил даже по собачьим меркам очень долго. И вот пришло время старости. Он уже не мог ходить, ел плохо. Мучился, лежал и ждал своей смерти, а она все никак не приходила. Однажды я приехал к маме и вызвал ветеринарную службу, чтобы прекратить мучения пса и усыпить его вечным сном – благо, сейчас есть хорошие препараты и специалисты: заплатил, и все дела, и усыпят, и похоронят.

Но когда приехал «усыпитель-киллер», Малыш из последних сил ощетинился. Начал хрипловато гавкать и в устрашающем порыве разевать уже беззубую пасть – норовил укусить. Почувствовав смерть, он не захотел умирать. Он все понимал.

Сердце мое обливалось кровью, хотя я не сентиментальный, а достаточно твердый характером мужик, но не сумел выполнить просьбу ветеринара и подержать собаку для введения инъекции. Я прошел на кухню, открыл форточку и нервно курил сигареты одну за другой. В моем сознании пробегали веселые и трогательные сцены и эпизоды счастливой жизни и взаимной заботы мамы и Малыша друг о друге.

Из глаз моих текли слезы, и я ничего не мог с собой сделать. А мама смогла. Она подошла, положила руки на Малыша. Он как будто бы ждал этого, расслабился и «киллер» сделал укол. Малыш судорожно вздохнул в последний раз, описался и, благодарный за избавление от мучений, ушел в мир иной.

Затем мы с ветеринаром вытащили тело собаки в стоящую внизу машину. Я вернулся в квартиру к маме. Мы посидели, помолчали, не было слов для разговора, и я поехал домой к своей семье. А мама осталась одна, наедине со своими переживаниями.

Потом мама много времени уделяла бродячим собакам, подкармливала их, шила матрасики для собачьих мамочек и их выводков. Познакомилась и подружилась с Ниной Орловой, которая тоже по причине своей сердобольности заботилась о бездомных животных и много времени уделяла им.

Мама с подругой Валентиной Журавлевой на ее 90-летии

Мама говорила мне и всем своим подругам, что считает себя счастливой, потому что у нее есть заботливый сын, невестка, внучка с правнуками. Другие бабушки-подружки за нее были рады, некоторые сильно завидовали. Ведь многие остались в одиночестве, и их заботами и переживаниями уже никто не интересовался. Даже капельки сопереживания, лучика сочувствия было бы достаточно, но некому было сопереживать и сочувствовать. Жаловались друг другу в нечастых телефонных разговорах. А мама говорила, что она счастливая.

Как-то на своей машине подвожу маму к железнодорожной поликлинике в Глазково. Выходит она из новенького огромного серебристого джипа, а навстречу семенит бабулечка – подруга детства. Идет, прихрамывает, понуро смотря в землю. Встретились взглядами, поздоровались.

Бабушка спрашивает:

– А ты откуда это, Надюша, взялась?

– Да вот, сын привез в поликлинику, анализы надо сдать. Он меня всегда подвозит, одну не отпускает, – сказала мама.

Бабушка-подружка обвела взглядом машину, бабу Надю, горько так вздохнула. И ничего не сказав, как-то сердито и судорожно передвигая ноги, поковыляла прочь.

– Что случилось? – спросил я у мамы.

– Были у этой бабушки муж и сын. Были они начальниками. Умерли несколько лет назад один за другим. Ее внучка воюет с правнучкой по квартирному вопросу. Обе хотят быть прописаны у бабушки, чтобы впоследствии вступить в права наследования на жилье. А бабушка никому не нужна. Была когда-то депутатом, сидела в президиумах, проводила проверки, заседания жилищной комиссии, а сейчас ее проводить в больницу и обратно некому. Вот так бывает. Был человек заслуженный, уважаемый в обществе, а сейчас остался со своими болезнями и проблемами в одиночестве, – пояснила мне мама.