Геннадий Юдин - Авиация смешная и не очень

О, наконец-то ведут! Самолёт стоит недалеко от аэровокзала, и дежурная возглавляет отряд наших пассажиров, которые со своим багажом наперевес, пешком бредут к самолёту.

Мы начинаем готовить кабину к полету, и ждём, когда бортпроводница доложит о загрузке и готовности к полёту. Ждём пять минут, десять, а её всё нет. Командир не выдержал и отправил бортмеханика узнать, в чём дело.

Оказывается, у нас на борту лишний пассажир, но никак не могут определить – кто же этот лишний. Наша стюардесса вместе с дежурной уже раз десять их пересчитывают, но ничего понять не могут. Ерунда какая-то, всего пятьдесят два пассажира вмещает наш Ан-24, всё и все на виду в небольшом салоне. Пассажиры уже нервничают, ругаются, в самолёте душно и жарко, дети хнычут. Дежурная в растерянности, она ведь пассажиров и в аэропорту пересчитала, и при посадке в самолёт, на трапе.

Дежурная и стюардесса начинают проверку по новой, теперь уже требуют и билеты предъявлять.

И через десять минут находится этот загадочный «заяц».

С нами летит цыганское семейство, человек семь. Мамаша и шестеро детей. Правда, шестой ребёнок, мальчик пятнадцати лет, без билета. Оказывается, цыганка пронесла его в мешке, как багаж, и на перрон и в самолёт. Крепкая тётка, мальчик уже рослый, крепенький. Килограмм сорок весит. А в самолёте решила в багажнике его не оставлять. Пусть с удобством летит, ведь уже в самолёте.

Высадить всю цыганскую орду невозможно, шум и гам поднятый этим семейством невозможно описать. Идти за билетом цыганка отказывается, а вдруг без неё улетят. В общем, Содом и Гоморра.

В итоге, дежурная отобрала у цыганки деньги на билет, сбегала в аэровокзал за билетом и переоформила документы на пассажиров.

Уже на рулении бортмеханик задумчиво произнёс: «Бывает „зайчатина“, а у нас получилась „цыганчатина“!»

Сейчас, когда телевиденье, радио и пресса взахлёб сообщают о всевозможных происшествиях, в том числе и авиационных, эта история выглядит как смешной казус.

Произошла эта история летом в 1972 году в аэропорту Ростова на Дону. В те годы территория аэропорта была ограждена чисто символически, да и досмотра пассажиров не существовало, пройти на перрон к самолётам можно было при желании практически свободно, если знать проходы.

Были случаи, когда по взлетно-посадочной полосе бегали мальчишки или даже коровы, а самолётам приходилось уходить на второй круг, дожидаясь пока наземные службы, наведут порядок.

Был, правда, дикий случай тех времён, когда угонщики напали на экипаж, застрелили стюардессу Надежду Курченко и угнали Ан-24 в Турцию. Но даже такие случаи не вызывали особой опаски к полётам у народа. Как-то всё патриархально было, спокойно.

Ну, пошумели немножко после этого угона, поругали КГБ (куда смотрят?), прошли занятия по соблюдению режима охраны и т.д., заклеймили позором империалистов…

И все успокоились, кто же нам может помешать коммунизм строить!

Что интересно, в те времена выполнялось очень много авиарейсов на местных авиалиниях, граждане СССР должны иметь возможность дёшево и быстро попасть практически в любой пункт страны.

В Ростове на то время был очень большой авиационный отряд малой авиации. Все эти Ан-2 и «Моравы» выполняли пассажирские рейсы и полёты санавиации (скорая авиапомощь). Все эти самолёты стояли на отдельной грунтовой площадке в дальнем углу аэродрома, такое зелёное поле, заросшее травой. Вот на такой пассажирский рейс на местных воздушных линиях, из Ростова в Миллерово, дежурная по посадке и привела четверых пассажиров в этот укромный уголок.

Стоят они около закрытого самолёта «Морава», небольшой такой аэроплан чешского производства на пять пассажиров, и ждут пилота. Минут через десять дежурной это ожидание надоело, да и на следующий рейс надо вести следующих пассажиров, вот она и решила оставить пассажиров одних, ждать пилота.

Лето, жара, пассажиры расселись на травке рядом с самолётом и ждут своего воздушного извозчика.

А пилотом на этом рейсе был Алик Першенович, смешной такой рыжий мужичок маленького роста, щуплого телосложения, и большой юморист. Кроме этого он был большой раздолбай (или как сейчас говорят – неформал и демократ, имеющий свою точку зрения), не любил носить форму лётчика гражданской авиации и часто на рейс приходил в гражданке.

И вот, сидят пассажиры и ждут своего пилота, а тут подходит Алик, в ковбойке и синих брюках (это всё что осталось от формы), и спрашивает:

«Чего сидим, кого ждём?»

«Да вот, ждём пилота».

«А куда летите?»

«В Миллерово».

«А чего его ждать, давайте я вас отвезу!»

Достаёт ключ от кабины самолёта и открывает дверь.

Все пассажиры стоят, опешив, кроме одного. Это оказался шахтёр, мужчина крупного телосложения и сторонник решительных действий. Со словами: «Ах ты, морда преступная, угонщик чёртов!», он скрутил Алика.

И что только Алик не говорил, и просил документы посмотреть, и задание на полёт показывал. Ничего не помогло.

Только когда приехала милиция и руководитель полётов, защитник порядка успокоился и даже извинился.

В общем, шутка удалась.

На следующий день весь аэропорт хохотал до слёз, а Алик получил выговор и прозвище – угонщик.

Тогда мало кто знал и использовал это ныне модное слово – террорист.

В семидесятые годы произошла серия угонов пассажирских самолётов. При этом были и пострадавшие и убитые. Пришлось государственным органам решать эту проблему. Для начала на рейсы начали сажать сопровождающих милиционеров. Но выяснилось, что их надо очень много. Надо им зарплату платить и т. д. и т.п..

В общем, спасатели вселенной, маршалы, в СССР не прижились. Вопрос решили дёшево и просто – вооружили экипажи. Пистолетов Макарова – завались, патронов – тоже, лётчиков подготовить – два дня, все они военнообязанные и прошли военную подготовку в училищах, стрелять умеют. Поэтому всем в тир и провести учебные стрельбы!

И вот, всё готово, и экипажи начали выполнять полёты с оружием.

Как сказал классик, если в первом акте ружьё висит на стене, то во втором оно должно выстрелить, даже если оно неисправно, и не заряжено.

В общем, оружие стали забывать в гостинице, в столовой, топить в туалетах типа сортир на маленьких аэродромах, стрелять из этих ПМ при получении и сдаче оружия, когда разряжали и заряжали, человек ведь может ошибаться и делать глупости.

Самое интересное, что в воздухе оружие применили только два раза, ведь какой бы ни был бестолковый пилот, он прекрасно понимал, что пробей пуля иллюминатор или борт самолёта, вот она – разгерметизация, то есть всем очень быстро наступит кирдык или карачун, что больше вам нравится.