Александр Хинштейн - Ельцин. Кремль. История болезни

Вякнул против меня Дудаев? Не буду садиться с ним за стол переговоров, а сразу объявлю войну.

Возомнил о себе Хасбулатов? Вперед, на разгон Верховного Совета.

Пытаются трепыхаться коммунисты? Значит, будем запрещать КПРФ и распускать Госдуму.

Эту любовь свою к простому разрешению сложных проблем, он вынужден признавать и сам.

«Я всегда был склонен к простым решениям, – самокритично пишет Ельцин в третьей книжке мемуаров “Президентский марафон”. – Всегда мне казалось, что разрубить гордиев узел легче, чем его распутывать».

Не ему, кстати, одному. Помнится, нечто подобное, проделывал когда-то и Александр Македонский. Правда, не со страной, а всего-то с даром никому не нужным мотком веревки.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ

Гордий – легендарный основатель Фригийского царства – после восхождения на престол основал город Гордион и принес в дар Зевсу свою телегу, привязав при этом ярмо к дышлу таким сложным узлом, что никто не в силах был его развязать. Предсказание оракула якобы гласило, что тот, кто развяжет этот «гордиев узел», получит господство над миром. Согласно преданию, Александр Македонский в 334 г. до н. э. пришел в Гордион и на предложение распутать узел, – недолго думая, разрубил его мечом.

17 апреля в СССР прошел референдум о будущем устройстве Союза. Три четверти населения – и россияне в том числе – высказались за единое, союзное государство.

Горбачев праздновал победу. Но на поверку она оказалась поистине пирровой, ибо наряду с общими для всей страны вопросами, жители РСФСР отвечали еще на один, дополнительный: нужно ли учредить пост российского президента. Результат был понятен заранее: более 70 процентов с таким поворотом согласились.

Бытует версия, что идею с введением президентства подсказал Ельцину депутат Геннадий Бурбулис, «серый кардинал» при его дворе.

Верится в это с трудом, потому как, идя еще на выборы в Верховный Совет, Борис Николаевич уже примерял на себя президентскую цепь (см. выше).

12 июня, в первом же туре, Ельцин одерживает внушительную победу: 57,35 процента голосов. Его основной соперник и одновременно земляк-уралец – бывший премьер Николай Рыжков – отстал аж на целых три корпуса: он набрал меньше 17 процентов. Об остальных четырех претендентах и говорить не приходится.

Горбачев совершил очередную фатальную ошибку, фактически проспав эти выборы. Но, с другой стороны, что мог он противопоставить нахрапу и натиску Ельцина? В России образца 1991 года у Бориса Николаевича просто не было конкурентов.

В связке с Ельциным кандидатом в вице-президенты шел бывший летчик-афганец Александр Руцкой. К этому персонажу нам придется возвращаться еще не раз, но сейчас остановимся лишь на ключевом и очень показательном моменте: каким образом выбирали тогда второго человека в стране.

Понятно, что в тандеме с Ельциным мог выступать кто угодно, хоть черт в ступе. При ельцинской популярности, максимум, на что способен был его напарник – добавить каких-нибудь пару процентов голосов.

Ельцин долго метался, не решаясь остановить выбор на ком-то из верных соратников. Варианты рассматривались самые разные: Собчак, Попов. «Серый кардинал» Бурбулис – и вовсе без лишней скромности предлагал сам себя.

Велись переговоры с Вадимом Бакатиным – Горбачев выдвигал его, дабы оторвать у демократов часть голосов – но тот вежливо отказался. (Для справки: к финишу он пришел последним.)

Наступил уже заключительный день регистрации, а Ельцин все не мог определиться. Тут-то его спичрайтер (или, говоря по-простому, литературный негр) Людмила Пихоя и предложила кандидатуру Руцкого. Он, дескать, красивый, видный, усатый; опять же – форма к лицу. Все бабы и коммунисты – наши (в Верховном Совете Руцкой образовал группу «Коммунисты за демократию»). И Ельцин, на свою голову, согласился. («Идея сразу понравилась мне своей полной неожиданностью», – пишет он в «Записках президента».)

Эта небольшая иллюстрация, раскрывающая внутренние механизмы высокой политики, думается мне, весьма поучительна.

То есть для того, чтобы стать вице-президентом огромной страны – фактически вторым человеком в государстве – не нужно ни способностей, ни особых талантов. Пышные усы да красивый мундир: вот и все слагаемые успеха.

Похоже, Борис Николаевич, как и большинство не служивших в армии мужчин, питал патологическую страсть к военной форме.

(Помню, как в 1999 году, когда пребывал он уже в глубокой прострации, на каком-то торжественном событии – кажется, возложении венков к могиле неизвестного солдата – принялся любовно оглаживать генеральскую шинель Сергея Степашина. «Красивая форма, – говорил он, перебирая пальцами золоченые пуговицы. – Красиво, понимашь».)

Вот, оказывается, по какому принципу формировалась президентская команда. Так чего ж удивляться всему, что случилось потом со страной.

Даже отправляясь в поход на байдарках, нормальный человек не возьмет в компанию первого встречного. Здесь же – ни много ни мало – выборы президента. И ведь ничего, прокатило …

ИЗ ПРОГРАММЫ Б. ЕЛЬЦИНА НА ПРЕЗИДЕНТСКИХ ВЫБОРАХ 1991 ГОДА

– Необходим строгий государственный контроль над процессом перехода к рынку, чтобы не допустить сосредоточения материальных и финансовых ресурсов общества в руках узких мафиозных групп, чтобы экономическая свобода не превратилась в право сильного игнорировать Закон;

– надо наделить всех граждан собственностью путем поэтапной приватизации большей части государственных предприятий, жилья при максимальном учете интересов всех слоев населения;

– государство будет гарантировать уровень жизни не ниже прожиточного минимума, особенно на период перехода к рынку социально незащищенным слоям;

– создать условия для подъема рождаемости, приоритетного развития детской медицины;

– в доле расходов России на оборону необходимо увеличить часть средств, отпускаемых на социальные цели;

– увеличение в полтора раза среднесоюзного уровня минимальной зарплаты, пенсий и стипендий, увеличение продолжительности отпуска для всех категорий трудящихся, сокращение рабочей недели на 1 час.

Торжественная инаугурация Ельцина проходила в Кремлевском дворце съездов. Интересно, о чем думал он, когда, положив руку на российскую Конституцию, произносил слова президентской клятвы?

Может быть, о том, что в этом же самом Кремле, каких-то четыре года назад, его принародно втаптывали в грязь, и даже сам он не верил, что когда-нибудь поднимется уже с колен?

Человек злопамятный и мстительный, он помнил всех своих загонщиков и мучителей, но главный из них – корень его взлетов и падений – стоял сейчас за спиной, переминаясь с ноги на ногу. И чем сильнее торжествовал Ельцин, тем кислее делалась мина у Горбачева, который специально, чтоб лишний раз насолить, демонстративно опоздал даже на инаугурацию.