Иван Баграмян - Так шли мы к победе

Генералы подошли ко мне и, как полагается, представились.

Я был рад увидеть Крейзера живым и невредимым. Прошло более двух с половиной лет! И каких лет! Ведь война не щадила ни командармов, ни командующих фронтами. А Крейзер с первых дней войны находился в боях, командуя различными общевойсковыми объединениями. 51-ю армию, которая передавалась нам из резерва Ставки, Крейзер возглавлял уже почти год и заслуженно считался одним из самых опытных и проверенных в боях командармов. Мне он очень нравился своей настойчивостью в достижении цели, оптимизмом и умением быстро ориентироваться в сложной обстановке, Я дружески приветствовал этого славного военачальника, и наша встреча сразу вышла за рамки официальности.

Спутником Крейзера был член Военного совета армии генерал-майор Б. И. Уранов. С ним я не был знаком, но впоследствии убедился, что этот политработник заслуживал самого уважительного отношения к себе.

Я. Г. Крейзер доложил о составе своей армии, который в общем соответствовал штатному. Генерал Уранов высоко отозвался о моральном духе бойцов и командиров.

В. В. Курасов в моем присутствии познакомил командарма и члена Военного совета с обстановкой на фронте, а я рассказал в общих чертах о дальнейших, задачах 1-го Прибалтийского. Судя по местонахождению соединений армии Я. Г. Крейзера, я с огорчением понял, что раньше середины июля ввести ее в сражение не удастся. Расставаясь, мы условились, что Крейзер с подходом его войск к линии фронта соберет всех своих командиров корпусов и дивизий, чтобы я мог с ними познакомиться.

Вскоре выяснилось, что в течение ближайшей недели мы можем рассчитывать только на силы 6-й гвардейской в 43-й армий, хотя фронт наступления расширился до 150 километров. Вызванный мною командарм 39-й генерал И. И. Людников доложил, что его соединения только что начали выдвижение из района Витебска. По самым оптимальным расчетам, вступить в сражение раньше 6–7 июля они не смогут.

Ивана Ильича Людникова я знал с первых дней войны. Он в 1941 году командовал стрелковой дивизией на Юго-Западном фронте и уже тогда проявил поразительную смелость, прославился как блестящий тактик общевойскового боя. Тяжелое ранение выбило Людникова, как говорится, из седла. С тех пор мы не виделись с ним. Я знал, что он отличился и под Сталинградом, был удостоен звания Героя Советского Союза. Блестяще действовала его армия в ходе окружения и быстрого разгрома витебской группировки, так что генерал Людников оказался на высоте и в должности командарма.

Исходя из общей цели наступления фронта, я поставил перед И. И. Людниковым задачу к 7 июля сосредоточить свои дивизии к северу от озера Нарочь и быть готовым ввести их и сражение на южном крыле фронта с рубежа Кретуонис, Подбродзо (Пабраде) общем направлении на Укмерге и далее на Каунас. Словом, мы стремились как можно лучше выполнить приказ Ставки наступать главными силами фронта на каунасском направлении.

К этому времевн выяснилось, что фроит, фактически, лишился последнего своего подвижного соединения — 1-го танкового корпуса. Генерал К. В. Скорняков доложил, что в корпусе на ходу не более десятка танков. Остальные требуют ремонта: сказались длительные рейды по пескам и болотам и бои в районе Полоцка. Пришлось согласиться на вывод танкового корпуса в резерв для пополнения и приведения уцелевшей бронетанковой техники в боевое состояние.

Едва мы успели приступить к подготовке новой наступательной операции, известной в исторических трудах под названием Шяуляйской, как к нам прибыл первый секретарь ЦК Коммунистической партии Литвы, начальник Литовского штаба партизанского движения А. Ю. Снечкус.

Представители Литовского штаба обращались к нам и прежде с просьбами о помощи партизанам. Они регулярно информировали нас о положении на оккупированных землях Советской Литвы. Теперь, когда войска фронта стояли у ее границ, А. Ю. Снечкус решил лачно договориться о координация действий литовских партизан и наступающих войск.

Впервые я встретился с Антанасом Юозовичем вскоре после проведения Городокской операции. Он тогда приезжал с Ю. И. Палецкисом, чтобы посетить 16-ю Литовскую стрелковую дивизию, входившую в состав войск нашего фронта. Встреча состоялась на командном пункте фронта в Езерище. Еще тогда А. Ю. Снечкус произвел на меня глубокое впечатление.

Снечкус был одним из самых выдающихся революционеров буржуазной Литвы. В рядах Коммунистической партии Литвы он состоял с 1920 года, а с 1926 года стал бессменным первым секретарем ее Центрального Комитета, Долгие годы этот несгибаемый борец за счастье трудящихся провел в тюрьмах. Я, конечно, был очень рад вновь встретиться с этим легендарным человеком и, немедленно отложив все текущие дела, поспешил в дом, где разместили руководителя литовсках партизан и его соратников.

В. В. Курасов начал разрабатывать совместно с помощниками Снечкуса конкретный план взаимодействия войск фронта с партизанскими отрядами, а мы уединились с Антанасом Юозовичем в соседней комнате. Беседовали долго. Он подробно рассказал мне о положении в оккупированных районах, о настроениях населения, о ходе нараставшего с каждым днем сопротивления оккупантам.

Машинально поглаживая темные, гладко зачесанные назад волосы и все более оживляясь, Снечкус говорил о ненависти, которую с первых дней вторжения в Литву фашисты возбудили в народе. В первые месяцы борьба против оккупантов носила стихийный и очаговый характер, но уже с конца 1942 года, когда руководство антифашистским сопротивлением взял в свои руки только что созданный Литовский штаб партизанского движения, отпор оккупантам стал приобретать все более целенаправленный и всенародный характер.

Попытки наладить руководство партизанским движением были предприняты еще в марте 1942 года, когда на территорию Литвы были заброшены две группы руководящих партийных и комсомольских работников во главе с секретарем ЦК КП Литвы И. Мескупасом-Адомасом. Но к несчастью, они сразу же были окружены карателями и героически погибли в ожесточенном бою. В апреле 1943 года была послана новая оперативная группа Центрального Комитета во главе с членами ЦК М. Ю. Шумаускасом и Г. О. Зиманасом. Первый из них возглавил Северный подпольный областной комитет партии, а второй — Южный. Оба одновременно стали главными редакторами подпольных партизанских газет, которые сыграли важную мобилизующую роль среди населения. С 1943 года у фашистских оккупантов не было ни одного дня спокойной жизни. Снечкус рассказал о массовом героизме партизан и подпольщиков. От него я впервые услышал о подвиге славной дочери литовского народа Марите Мельникайте, которая вела беспощадную борьбу с оккупантами и их прислужниками, а когда, раненной в бою, попала в руки карателей, то не склонила перед ними головы, героически перенесла все выпавшие на ее долю мучения.