Павел Дыбенко - Из недр царского флота к Великому Октябрю

Июнь. Царский смотр. Призовая стрельба на царский кубок. В эти дни флот не жил своей жизнью. Он жил и действовал под гипнозом необычных требований и страха. Кругом все блестит, все наготове, по-походному.

Смотр кончился. Царский кубок выбит "Рюриком"... Близились дни расправы с арестованными 22 июля 1912 года. Флот разогнали по шхерам. Гельсингфорсский и Ревельский рейды опустели. На корабли лишь отрывочные сведения доносились с берега. На некоторых судах началось брожение. Долетели слухи о всеобщей забастовке в Петрограде и частичной забастовке в Кронштадте. Волна нарастала с каждым днем. Флот был наэлектризован.

Девять суток тянулся процесс. В последний день вынесен суровый приговор: 5 человек осуждены на 16 лет каторги каждый, остальные - от 4 до 8 лет. Часть оправдана. Эта весть громовым раскатом пронеслась по флоту. Роковые минуты приближались. Но через час после вынесения приговора появился царский манифест о помиловании осужденных, за исключением 4 человек. Волнующемуся Петрограду, Кронштадту и Балтфлоту была своевременно брошена подачка.

21 августа под командованием фон Эссена эскадра покидала Ревель, уходя во Францию, Англию, Норвегию и Германию.

За границей

Утро. Стоит чудная, теплая погода. Море спокойнее сна. На "Рюрике" взвились сигналы: эскадре сняться с якоря. Лязг и стук якорей, сирены. Корабли тихо покидали Ревельский рейд, уходя в открытый залив, выстраиваясь в кильватерную колонну. Справа и слева на небольшом расстоянии следуют миноносцы. Среди тишины - громовые раскаты салюта. Играют оркестры. Несется нескончаемое "ура". На головном корабле шары показывают тихий ход. Медленно удаляемся от берегов. Еще долго с берега доносится "ура"...

Охватывает чувство радости, и жаль тех, кто остался на берегу и кто не может следовать в кильватере за уходящими в открытое море кораблями. Придем расскажем, что видели в этой "сказочной" для русских мужиков "загранице".

Шары показывают средний ход. В ответ - дудка дежурного: подвахтенные вниз! Проводы кончились. Не хочется мириться с приказанием, хочется остаться на верхней палубе, наблюдать, запоминать весь путь.

Два дня эскадра шла в водах Балтийского моря. Сменившиеся с вахты быстро выбегали на верхнюю палубу, чтобы узнать, скоро ли берега, окаймляющие пролив Бельт, скоро ли эта сказочная "заграница".

На шестой день плавания солнце озарило тихие воды океана, переливавшегося зелеными и темно-синими тонами. Равномерно покачиваясь, идут корабли. Растет и быстро приближается английский берег, покрытый бархатной зеленью. На горизонте показался портовый город Портсмут. Проходим узким заливом, окаймленным отлогими берегами. Вход в залив защищен пушками. Навстречу эскадре вышли английские буксиры с лоцманами. Последние перешли на суда эскадры, чтобы провести через пролив.

При подходе эскадры к военной гавани английские суда в знак приветствия встретили салютом. На судах русской эскадры горнисты играют захождение. Команда - во фронте. "Рюрик" отвечает на салют.

С кораблей и берега несутся крики "ура". Корабли подходят к якорному месту. С грохотом полетели якоря. Эскадра стала на якорь. Начался обмен приветствиями, визитами.

На пристани с каждой минутой возрастала толпа любопытных. Матросы очередных номеров нервничали, суетились в ожидании команды: "Приготовиться на берег". В 11 часов с флагманского судна передали: "Команду пустить на берег".

Матросы, имевшие 1-е, 3-и, 5-е и 8-е номера, одевшись в первосрочное обмундирование по форме No 2, стоят во фронте. Ротные в присутствии старшего офицера осматривают уходящих на берег. На сей раз пет придирок за перешитое обмундирование. Катера и баркас у трапов. Команда быстро с сияющими лицами спешит на катера, на берег. Спешат в заграничный город. На берегу шумная толпа приветствует русских моряков.

Быстро пролетели три дня стоянки возле Портсмута. Это - чистенький европейский городок, с высокими домами, богатыми магазинами. На широкой набережной дома утопают в зелени плюща, дикого винограда. Берег обсажен ивами, купающими свои плакучие ветви в водах залива. Это - центр. А вон и окраина, где живут портовые рабочие. Здесь нет благоухающей зелени и плакучих ив; здесь нет суровых, но по-своему роскошных домов и магазинов с богатыми витринами, роскошных кафе, ресторанов. Это - узенькие улицы с убогими одноэтажными домишками. Здесь вы не увидите быстро мчащихся роскошных экипажей, автомобилей. Здесь снуют черные тени грузчиков-угольщиков. Невольно сверлит мысль: видно, живется хорошо рабочему только в сказочном мире да "заграницей", которую нам не удастся увидеть. А здесь - здесь царит власть капитала, власть имущих. Невелика разница между конституционной Англией и монархической Россией: и там и здесь в рабочих кварталах царят голод, нищета. Разве англичанам, посетившим наши суда с их безукоризненной чистотой, украшенные флагами, с ослепительным светом в палубах, роскошным салоном кают-компании, не покажется, что русским живется лучше, чем английским морякам в их серых, мрачных, вечно грязных жилых палубах - кубриках. Разве тем, кто посетил русские военные корабли, известна вся подноготная царской России, наш быт и условия службы?

Нет! Праздничное настроение создает ложное впечатление. И разве мы изучили Англию за эти несколько часов, проведенных в одном маленьком портовом городке, для которого приход русской эскадры был тоже своего рода событием? Одно только знали: английский моряк на берегу более свободен и материально лучше обеспечен, чем мы. Этот угрюмо-деловитый, замкнутый англичанин повторяет-: "Русские и англичане - друзья". Но тогда это не означало-союз английских и русских рабочих, а только характеризовало восстановление дружбы конституционной Англии и монархической России.

Теплый августовский день клонится к вечеру. Над морем потянулись серенькие тучки. В воздухе стало свежее. Как бы снова не было шторма или дождя...

На следующий день, рано утром, снимаемся с якоря и уходим в республиканскую Францию - страну "свободы, культуры, страну богатства и роскоши". Вся гавань окутана дымом. Накрапывает мелкий дождь.

Снова салюты, звуки захождения, крики "ура". От пристани параллельно кораблям направляются маленькие пароходики с англичанами из Портсмута, провожающими эскадру.

Медленно плывут русские великаны, как бы стараясь запомнить отлогие берега, покрытые мягкой зеленью. Замолкают последние крики "гип-гип", "гип-ура". Замолкли салютующие пушки. Остановились и провожавшие три пароходика. Резко оборвался последний аккорд оркестра и крик "ура" с русской эскадры. Все замерло. Стихло. Равномерно покачиваясь, плывут корабли в океане. Визит закончен. Далеко позади остались зеленые бархатные берега Великобритании.