СТИВЕН АМБРОЗ - Эйзенхауэр. Солдат и Президент

21 августа Эйзенхауэр вылетел в Калифорнию для участия в Национальной конференции Республиканской партии. Сан-Франциско в августе — лучшего места вряд ли можно было желать! Все участники носили значки "Я люблю Айка" или "Айк и Дик". Тема конференции — мир и процветание. Вместе с Айком были Мейми, Джон, Барбара, Милтон и Эдгар, а также все члены его компании. 22 августа конференция одобрила без голосования выдвижение Эйзенхауэра кандидатом в президенты и Никсона — в вице-президенты. Айк произнес подобающую случаю речь, а затем отбыл на несколько дней на полуостров Монтерей, отдохнуть. Вся компания сопровождала его, и в течение четырех дней они играли в гольф и бридж. На обратном пути в Вашингтон Айк и его друзья летели в одном самолете. Они играли в бридж беспрерывно в течение восьми с половиной часов. Айк возвратился в Белый дом загорелым, бодрым, жаждущим засесть за работу.

Занятия политикой явились антрактом в суэцком кризисе, но только очень коротким. Как только Эйзенхауэр возвратился в Вашингтон, положение на Среднем Востоке, а не предстоящие выборы стало главным вопросом, интересующим его лично.

Но, конечно, он не мог полностью посвятить себя этому. Проблема обучения в начальных школах, например, висела над ним тяжелым грузом, поскольку одновременно с суэцким кризисом и избирательной кампанией в стране начался новый учебный год. Количество учащихся — в колледжах, в средних и начальных школах — было в 1956/57 году самым большим за всю историю страны. Ощущалась острая нехватка помещений для занятий и учителей. Эйзенхауэр часто повторял, что образование даже более важно, чем оборона, и вместе с тем единственным серьезным контактом правительства с миллионами детей, которые, по всеобщему мнению, являлись самым большим достоянием нации, была программа школьных завтраков. Два важнейших вопроса, стоявших перед системой образования, — нехватка учителей и классных помещений — отнюдь не пользовались вниманием со стороны федерального правительства. Дети, родившиеся в период бэби-бума*, не получали должного образования.

[* Период подъема рождаемости после окончания войны в Корее.]

Эйзенхауэра ни в коей мере нельзя считать полностью ответственным за сложившуюся ситуацию, однако определенная часть вины все-таки лежала на нем. Как справиться с нехваткой учителей? Других предложений, кроме как уговорить власти штатов повысить учителям зарплату, к нему не поступало, и он сам выдвинул федеральную программу — предоставить займы и субсидии штатам для строительства школ. Правда, он сопроводил эту программу определенными условиями, из-за которых она, как его и предупредили, стала неприемлемой для Конгресса. Основное его условие — выделение средств только бедным штатам; богатые штаты, такие, как Калифорния или Нью-Йорк, могли сами решать свои проблемы. На практике это означало, что все деньги уйдут на Глубокий Юг, где будут использованы для усиления системы сегрегированного обучения в школах, существовавшей открыто в полном пренебрежении к решениям Верховного суда. Эйзенхауэр отказался расширить свое предложение и направить средства тем штатам, которые могли бы обеспечить принятие закона. Вместо этого он предпочел не делать ничего. Он надеялся, что штаты сами решат эту проблему или она каким-то образом просто исчезнет.

Но она не исчезла, не могла исчезнуть и не исчезает. Как только начались занятия и школьная администрация попыталась вести обучение без сегрегации, в соответствии с постановлением суда, в городе Клинтон, штат Теннесси, и в Мэнсфилде, штат Техас, произошли массовые беспорядки. 5 сентября на пресс-конференции прозвучал вопрос: "Можно ли сделать что-либо на государственном уровне, что поможет местным властям решить эту проблему без возникновения беспорядков?" Эйзенхауэр полагал, что нельзя. Это проблема местных властей. "И давайте помнить, — сказал он, — что в соответствии с законом федеральное правительство не может... вмешиваться в дела штата до тех пор, пока штат окажется не в состоянии самостоятельно решить свой вопрос" *9. Но избавиться так просто от этой проблемы ему не удалось, поскольку кризис в вопросе десегрегации обучения в школах с каждым годом все больше и больше приближался к опасной отметке. Такой отметкой был вопрос: будет ли федеральное правительство использовать армию, чтобы с помощью силы обеспечить выполнение решения суда о десегрегации? Если оно прибегнет к использованию армии, то возобладает интегрированное обучение, и Юг (и страна) изменится необратимо. Если же оно этого не сделает, сегрегация будет продолжаться.

Каждый, кто имел отношение к этому кризису, знал основные факты. Каждый знал, что должен наступить момент проведения последнего испытания. Эйзенхауэр признался Уитмен: "В конце концов окружной суд обвинит кого-либо в неуважении к суду, и тогда перед нами возникнет проблема", то есть необходимость предпринимать действия *10. Как и в вопросе о кризисе в Суэце, Эйзенхауэр задвинул бы решение как можно дальше, дав людям возможность остыть.

Но кое-кто хотел, чтобы испытание состоялось немедленно. Губернатор Техаса Аллан Шиверс, поддерживавший Эйзенхауэра на выборах 1952 года, направил техасские рейнджерс *, чтобы не допустить исполнения решения суда — вернуть на старое место черных учеников; при этом он заявил: "Я игнорирую федеральное правительство. Скажите федеральному суду, что если они хотят найти кого-либо для этого дела, то пусть приходят за мной и цитируют меня". Эдвард Морган из телерадиокорпорации Эй-Би-Си спросил Эйзенхауэра: "Будете ли вы рассматривать этот инцидент как ситуацию, в которую должно вмешаться федеральное правительство, и если нет, то каково ваше представление о тех условиях и ситуации, при которых федеральное правительство должно вмешаться?"

[* Рейнджерс — армейские подразделения специального назначения, которые используются для патрулирования, совершения диверсионных актов и т.п.]

Эйзенхауэр достаточно ясно ответил на первую часть вопроса, но ушел от ответа на вторую. Если федеральный суд осуждает кого-либо за неуважение к суду, сказал Эйзенхауэр, то, конечно, судебные исполнители обеспечат выполнение судебного предписания: его посадят в тюрьму или заставят заплатить штраф. Но о том, каким образом использовать судебных исполнителей или какую-либо другую силу, имеющуюся в распоряжении федеральных властей, чтобы направить негритянских детей в ту школу, в какую они были определены решением суда, Эйзенхауэр не сказал ни слова. Вместо этого он осудил беспорядки и насилие, выразив надежду, что штаты выполнят свои обязательства как по поддержанию законности и порядка, так и по проведению в жизнь решений суда о совместном обучении в школах.