Павел Огурцов - Конспект

— Чого ти так думаєш?

— А що ж тут думати! Я ж бачу. Скiльки тут живеш — малюєш вулицi та будинки. А скiльки вулиць iз цегли будував! Мабуть i тепер будував би, тiльки соромишся.

— Та нiхто вулиць не проектує i не будує, тiльки окремi будинки... — И запнулся: а на ХТЗ, а в Челябинске? Конечно, и на других стройках. Правда, улицы, как дома, — одинаковые и некрасивые, но кто-то же их проектировал! Бабуся своє:

— А ти пiди. Подивись, поспитай, може тобi i сподобається.

— Добре, бабусю, пiду.

Харьковчан впервые отправляли на сельскохозяйственные работы. Попали и мы с Птицоидой на прополку сахарной свеклы. Везли нас в рабочем поезде. Проехали Золочев, встали на станции Одноробiвка и долго шли на восток, удивлялись: бескрайние поля и поля, не видно ни села, ни речки, ни леса. Выехали мы внезапно, и до отъезда я успел только узнать, что архитектурный факультет — в художественном институте.

От зари до зари шли в один длинный ряд, пололи и пели. Тогда появилась песня с такими словами: «Сотня юных бойцов из буденовских войск на разведку в поля поскакала». Птицоида, переставив ударение в моей фамилии на последний слог, а за ним и все другие, пели эту песню так: «Сотня юных бойцов, в том числе Горелов, на разведку в поля поскакала». Вблизи от нас работала небольшая группа колхозниц. Они пололи лучше нас и пели лучше нас, и, когда пели, мы замолкали и слушали. Пели они украинские давно известные народные и ставшие народными песни, но одну из них никто из нас раньше не слышал, а я никогда не слышал ее и после. Помню мотив и содержание: возвращается в село парубок, идет проведать свою дивчину и спрашивает о ней у ее матери. Слов этой песни не помню, кроме ответа матери, которым песня заканчивается: «Дочка в хатi на кроватi, iди та й дивися». Кто-то из пожилых сотрудников после того, как мы прослушали эту песню в очередной раз, сказал:

— Ось так, мабуть, i народжуються такi пiснi вiд лиха народного.

Когда возвращались в Харьков, мы с Птицоидой в одном из пристанционных домиков купили молока, и с наслаждением выпили не меньше, чем по литру — молока давно не видели.

Дома Лиза говорит мне потихоньку:

— А я за тебя заплатила штраф — десять рублей.

— Спасибо. Но за что?

Там написано — за хулиганство. Что же ты натворил? Только теперь я рассказал, как ушел из редакции и передал отцу привет от начальника милиции. Отец засмеялся и сказал:

— Долго почта ехала.

А я подумал: знай этот прейскурант — накостылял бы рублей на пятьдесят. В Художественном институте — выставка студенческих работ и архитектурного факультета тоже: проекты различных зданий, все — современной архитектуры, все — оригинальные, и такое впечатление, что каждый автор старался превзойти других в оригинальности. Занятно и уж куда интересней моей электротехники. Прислушиваясь к разговорам, узнал, что архитектурный факультет есть еще в строительном институте, а в прошлом году открылся и в коммунальном. Спросил, где они находятся, и оказалось, что коммунальный — недалеко, на Губернаторской, теперь улица Революции.

У входа в институт коммунального хозяйства — большой щит с объявлением о приеме на первый курс. Читаю:

Градостроительный факультет. Готовит архитекторов-градостроителей.

Инженерно-экономический факультет. Готовит инженеров-экономистов в области градостроения.

Так захватило дух, что пришлось немного погулять возле института. Но какой маленький институт — всего два факультета. В широком безлюдном коридоре — выставка рисунков, есть очень хорошие, больше — натюрморты, немного пейзажей. Возле меня останавливается пожилой человек, обращающий на себя внимание тонким интеллигентным лицом, пристальным взглядом, хорошим светло-серым костюмом и негорящей курительной трубкой в руке.

— Интересуетесь институтом?

— Градостроительным факультетом. О чем-то он меня спрашивал, а потом я спросил его:

— А в других институтах на архитектурных факультетах градостроение тоже изучают?

— Нет. Это единственный факультет, где изучают градостроение. Больше нигде.

— В Харькове?

— Во всей стране, а может быть и во всем мире.

Почему же именно в Харькове? Оказывается, в Харькове есть группа архитекторов и других специалистов-энтузиастов градостроения. Они уже разработали генеральный план Большого Запорожья, и сейчас этот проект передан на утверждение правительству. На базе этой группы создается институт по проектированию городов — Гипроград. В нем будут проектировать новые города и реконструкцию старых.

— А почему вас привлекает именно градостроение?

Вдруг я разоткровенничался с незнакомым человеком. Сказал ему, что, сколько себя помню, моим любимым занятием было строительство городов из кирпичей.

— Как, как?

— Ну, я строил макеты городов. А еще — хожу по городу, и все время хочется где-то построить большой дом, где-то пробить улицу.

— Например?

— Я бы соединил Москалевку с Рождественской, спрямил бы выход в центр.

— Мысль интересная, но только вот что я вам скажу: нельзя решать реконструкцию города по частям, нужно решать ее сразу для всего города. Рисуете?

— Рисую.

— Ну, что ж, поступайте в наш институт. У градостроения большое будущее, а специалистов нет. Но имейте в виду, нагрузка в институте будет огромная.

Он объяснил: архитектура — это сочетание искусства с точными науками, поэтому архитектурные факультеты всегда были самыми трудоемкими, а тут еще градостроение и не вместо чего-либо, а дополнительно. А курс обучения такой же — пять лет, добиться более продолжительного срока не удалось. И дипломных проектов будет два: генеральный план города и проект общественного здания.

— Отчего вы качаете головой? Испугались нагрузки? А я и не заметил, что качаю головой.

— Нет, нагрузки не боюсь.

— Боитесь экзаменов?

— Боюсь, что не примут.

— А как ваша фамилия?

— Горелов.

— Горелов... Был такой домовладелец в Харькове.

— Это мой дед.

— Ну, ничего, дерзайте. Смелость города берет, а уж градостроение — тем более. Он проводил меня до канцелярии, и по дороге я спросил:

— Можно узнать — с кем я говорил?

— Профессор Эйнгорн. Моя специальность — градостроение. В канцелярии взял анкету, мчался домой и с досадой думал: год потерял, ну да ничего!..

Дома застал Майоровых. Сразу сообщил, куда собрался поступать.

— Что это за градостроение? — спросил Сережа. — И тут мудрят.

Оригинальничаешь? — спросил отец. За меня заступился Федя: специальность нужная, с большим будущим — строятся новые города, придет время — и старые будут реконструировать.

— Не все профессии существуют со дня сотворения мира, — сказал он, — в каждую эпоху появляются новые.