Анри Труайя - Иван Грозный

В течение двух месяцев продолжаются встречи царя и Боуса, бурные, но безрезультатные. Четырнадцатого февраля 1584 года английский посланник объявляет, что королева велела ему возвращаться через Францию. С потерей Ливонии это означает проезд по территории Польши. «Ты воспользуешься этим, чтобы сдать меня моим врагам! – кричит Иван. – Ты пришел не серьезные переговоры вести и можешь убираться, взяв все, что привез! Отправляйся немедленно!» Привыкший к подобным вспышкам ярости, Боус спокойно ожидает перемены настроения государя. Три дня спустя царь вручает ему проект договора, по которому взамен права на монопольную торговлю две страны заключают наступательный союз с целью захватить Ливонию. Осторожный Боус напоминает, что его милосердная госпожа не приемлет захватнических войн. «Но речь не идет о завоевании, – возражает царь. – Ливония – наша старинная вотчина». – «В самом деле?» – удивляется посланник. Царь взвивается: «Мы не просим королеву быть судьей нам и Польше!» Прощальная аудиенция назначена на 20 февраля. Когда Джером Боус приезжает во дворец, ему говорят, что государь болен и не может его принять. [21]

Вот уже год царь пытается разобраться в кровавых свидетельствах своего царствования. Нисколько не жалея о многочисленных жертвах, хочет, чтобы на небесах они обрели покой души. Дабы снять с себя вину и облегчить совесть, он неутомимо составляет списки тех, кто погиб по его воле. С пером в руке вспоминает, вызывая к жизни забытые тени, описывая казни. За этим жестоким и кропотливым трудом он воспроизводит события своей жизни, ему помогают дьяк и исповедник. На пергаменте появляются написанные большими буквами имена. Затем, сопровождая богатыми пожертвованиями, их отправляют в монастыри, где будут молиться о поминовении усопших. «Вспомни, Господи, о душах слуг твоих новгородских числом пять тысяч сто семь... Двадцать человек села Коломенское... Вспомни об умерших верных христианах числом восемьдесят четыре и еще о троих, которые скончались после того, как им отрубили руки....» Рядом с некоторыми именами следует короткая приписка: «вместе с женой», «с женой и детьми», «с сыновьями», «с дочерьми». Раздражение Ивана вызывает тот факт, что он может кого-то забыть. Надежда на Бога, который должен был вести свои списки и поможет заполнить пропуски. Время от времени царь обращается к Господу: «Ты наверняка вспомнишь их имена... Только Ты один знаешь их». В списке, предназначенном для Свято-Успенского монастыря в Свияжске, упоминаются: княгиня Евдокия, дальняя тетка Ивана, монахиня Мария, сестра двоюродного брата Владимира; они были утоплены в Белозерске. В одном из списков три тысячи сорок восемь имен, в другом – три тысячи семьсот пятьдесят. Но, отправив их, Иван вспоминает еще и еще – за его плечами толпится уничтоженная страна. Не признавая себя виновником всех этих смертей, он одинок как никогда, ощущая неимоверную тяжесть. Он стар, бурная жизнь, постоянное переедание подточили его здоровье. После смерти царевича спит всего несколько часов в сутки. Покинул Александровскую слободу, где все напоминает ему о сыне, и снова воцарился в Кремле. Однажды вечером узнает, что в небе над Москвой появилась комета с хвостом в форме креста. Его закутывают в меха и выносят на крыльцо посмотреть. Очень холодно, воздух прозрачен. Огромный город спит под снегом. Запрокинув голову, царь долго наблюдает за пророческой звездой и шепчет: «Вот предвестница моей смерти!»

В 1584 году начинается его физическое угасание. Лекари твердят о «разложении крови» и «разрушении внутренностей». Тело царя распухает, кожа отходит клочьями, от него исходит страшное зловоние, которое нельзя заглушить никакими мазями и притираниями. Порой ему кажется, что он пропитался запахом смердящих мертвых тел, среди которых так любил прогуливаться. Но нет, это запах его кожи, а может быть, души? Быть может, Бог разлюбил его и вместо того, чтобы встречать с распростертыми объятиями у врат рая, не откроет их? Но у него столько заслуг. Да, войны, которые он вел на западе, были разрушительны, зато он завоевал Казань, Астрахань, Сибирь. Объединил страну, несмотря на противодействие бояр. Смог бы он сделать все это, если бы не предал смерти злейших своих врагов? Чего стоят несколько тысяч мертвецов, если покорены народы и земли? Но с Богом ничего нельзя знать заранее. Он всегда его, Ивана, поддерживал, но в последний момент может обвинить его в новгородской резне или многочисленных женитьбах, убийстве царевича, и это станет последней каплей, переполнившей чашу терпения. Царь бродит по дворцу, вслух разговаривая сам с собой. Страшится наступления сумерек, когда к нему приходят апокалиптические видения. Каждую ночь видит в полумраке сына – он празднично одет и улыбается, хотя очень бледен, а на виске у него дыра. Они с призраком беседуют. Внезапно Иван кричит и выскакивает из постели. Прибегают слуги и укладывают его снова. Иногда он отказывается вновь ложиться, призывает священников, велит звонить в колокола и служить молебен. На рассвете встает совершенно без сил, подавленный, неспособный принимать решения. Теперь он знает, что есть орудия пыток более совершенные, чем те, что ему приходилось использовать, – жестокие угрызения совести и безумный страх.

Из палача царь становится жертвой. Одаривает церкви в надежде откупиться, он отправляет письма во все монастыри России: «Всем святым и славным обителям! Всем благочестивым и смиренным инокам! Великий царь Иван Васильевич низко вам кланяется и припадает к вашим ногам, в надежде получить отпущение всем его грехам; молитесь соборно и в уединении в своих кельях, чтобы Всевышний и Божья Матерь простили ему злодейства, исцелили его душевно и телесно».

В исступлении надеется, что сосланные монахи произнесут Богу молитвы громче и убедительнее, чем те, что сотнями полегли в Новгороде, или чем убиенный митрополит Филипп или архиепископ Леонид.

Ни микстуры, ни лекари, ни молитвы не в силах остановить болезнь. Тогда Иван обращается к магии. Со всех концов в Москву стекаются волхвы, предсказатели, знахари. Их кормят, каждый день князь Богдан Бельский, близкий к царю, разговаривает с ними. Они настроены мрачно: все приметы совпадают, смерть государя не за горами. Но чтобы не огорчать своего владыку, Бельский скрывает от него пророчества.

Несмотря на слова успокоения, которые он слышит от окружающих, Иван чувствует, что болен неизлечимо. Зловоние усиливается, все тело болит, и он начинает готовиться к передаче власти. В 1572 году государь составил завещание в пользу старшего сына, царевича Ивана. Так как царевич мертв, он в присутствии бояр диктует новые распоряжения, по которым наследником престола становится Федор. Иван наставляет его править милосердно и избегать бесполезных войн с христианскими государствами. Чтобы направлять слабого телом и душой князя, назначает специальный регентский совет из пяти бояр. В него входят Иван Шуйский, герой похода на Ливонию, Иван Мстиславский, сын племянницы великого князя Василия, Никита Юрьев, брат царицы Анастасии, Богдан Бельский и Борис Годунов, самый умный из них, сестра Ирина которого замужем за Федором. Смягчившись перед лицом смерти, царь называет их своими друзьями, товарищами по оружию. Велит им освободить польских и немецких пленников, снизить налоги. Жалуется снова и снова, что всю его долгую жизнь злые бояре своими предательскими планами принуждали его к жестокости, которой вовсе не было в его характере. Виновны все, кроме него. В рыданиях повторяет: «Они обратили добро во зло, любовь – в ненависть». Кого надеется он обмануть этими речами – своих близких или Бога, последующие поколения или самого себя? Но даже в минуты умиленного снисхождения в нем вдруг просыпается ярость. Узнав случайно, что астрологи вычислили дату его смерти – 18 марта 1584 года, – велит сжечь их живьем, если предсказание не сбудется. Жена Федора, навещая государя, «в ужасе сбежала», напуганная его непристойными жестами и предложениями – в нем внезапно вновь проснулся дьявол, плоть ожила. Через некоторое время у него наступает полный упадок сил, и даже польского посла просят отложить свой приезд в Москву.