Эдвард Бич - Вокруг света под водой (сборник)

Несколько подвахтенных матросов, занимавших соседние койки, испытующе смотрели на меня. Они понимали, конечно, что врач сделал все возможное, но в их глазах можно было безошибочно прочитать вопрос: «Неужели вы не можете сделать еще что-нибудь для того, чтобы облегчить его страдания?»

Я резко повернулся и пошел в кают-компанию. Там, делая вид, что не замечаю беспокойных взглядов двух-трех офицеров, я молча взял чашку черного кофе и ушел в свою каюту. Мне нужно было о многом подумать.

Сперва я решил обдумать менее трудную проблему. Эхолоты выходят из строя очень редко. В моей практике таких случаев не встречалось. Эхолот — не такой уж сложный прибор, и на флоте им пользуются очень давно. В нашем, возможно, нарушился какой-то контакт или одна из деталей оказалась недостаточно прочной. В этом случае мы легко обнаружим неисправность. Но меня беспокоило то, что излучатель эхолота медленно утрачивал чувствительность. Если неисправность в излучателе, то мы ничего не сможем сделать, так как единственный способ добраться до него — поставить лодку в док. Раньше излучатели эхолотов устанавливались на подводных лодках, — вероятно, с учетом возможности их повреждения — в носовой дифферентной цистерне, где к ним имелся доступ. Если бы это было так же на «Тритоне»! Без эхолота наше плавание становится несравненно более рискованным. Что же делать, если эхолот не удастся отремонтировать?

Одно только ясно: какими бы серьезными ни были трудности, вызванные выходом из строя эхолота, мы будем продолжать наш путь. Я знал, что на Адамса можно положиться, он предпримет все возможные меры, чтобы компенсировать отсутствие такого жизненно важного для навигации прибора.

Болезнь Пула была проблемой потруднее, а мой опыт в этих делах был несравненно меньшим. В медицинском справочнике, который дал мне Старк, лечение камней в почках описывалось очень подробно. Все сводилось к тому, что необходима исключительно сложная хирургическая операция. Я внимательно читал эту книгу, несколько раз перечитывал то место, где описывалось, что может произойти, если больному не будет обеспечено надлежащее лечение. В конце концов я пришел к выводу, что дело не в нас, а в том, будет ли Пулу лучше или хуже.

Досадно, если нам придется всплыть и, следовательно, нарушить условие непрерывности плавания под водой, но еще хуже, если нам придется не только всплыть, но и войти в иностранный порт.

В унынии я решил, что 1 марта для нас определенно несчастливый день и что беда приходит не одна. Единственное, что утешало, — это то, что можно было не торопиться принимать окончательное решение.

Около семи часов вечера в моей каюте появились Старк и Фиерс. Я сразу же почувствовал, что случилась еще какая-то неприятность. Первым заговорил Старк:

— Сэр, вас должно обрадовать, что Пул чувствует себя лучше, он встал на ноги. Видимо, боли у него прошли.

— Хорошо, — сказал я радостно. — Вы нашли камень?

— Нет, но это и не удивительно. Иногда их очень трудно найти, — ответил он торопливо, как будто хотел поскорее все выложить.

— Ну что же, — заметил я, все еще во власти какого-то дурного предчувствия, — это неплохо. А что еще у вас?

Фиерс тщательно прикрыл за собой металлическую дверь каюты, затем тихо сообщил, что наблюдаются серьезные нарушения в работе одного из наших реакторов. Итак, день 1 марта оказался для «Тритона» действительно несчастливым: целых три неприятности в один день.

В инструкциях по эксплуатации реакторов указаны точно рассчитанные рабочие параметры. Если эти параметры изменятся в ту или другую сторону, инструкции рекомендуют принять определенные меры. В одних случаях достаточно изменить только некоторые регулируемые показатели работы реактора. В других — реактор приходится выключать, чтобы выяснить причину изменения параметров; в этих случаях реактор не разрешается запускать до тех пор, пока не будет устранена неисправность. И наконец, есть случаи, когда срабатывает автоматическая система безопасности, которая мгновенно прекращает работу реактора без вмешательства человека. Это сопровождается оглушительным воем сирены.

В нашем случае неисправность подпадала под вторую категорию. На «Тритоне» проводилась периодическая регистрация показаний всех приборов в реакторных отсеках; последующий анализ этих показаний позволял установить, не происходят ли какие-нибудь изменения. Несколько офицеров, в том числе Старк, изъявили желание участвовать в проверке этих записей. Просматривая пачку заполненных бланков, он заметил медленные, но непрерывные изменения показаний определенных приборов.

— Ну и что же это, по вашему мнению, может значить? — спросил я.

— Я не совсем уверен, сэр, — ответил Фиерс, — но вот что говорит об этом инструкция.

Он протянул мне наставление, открытое на соответствующей странице. Я внимательно прочитал отмеченный абзац. В нем описывались как раз те явления, которые мы наблюдали в работе нашего реактора. Затем перечислялись возможные причины этих явлений. Одна из указанных причин полностью подходила к нашей обстановке.

В моей тесной каюте едва хватало места для нас троих, поэтому, когда дверь бесцеремонно открылась и в ней показался четвертый посетитель — Макдональд, то, чтобы освободить для него место, мне пришлось усадить Старка рядом с собой на койке. Макдональд держал в руке лист бумаги.

— Вот записи последних показаний приборов, — сказал он.

Я взял листок и держал его так, чтобы Фиерс и Старк могли видеть записи. Новые цифры были малоутешительными.

— Ну что же, Макдональд, — сказал я, — это ваше заведование… Что вы думаете?..

— Пока что все параметры в пределах нормы, сэр, — ответил он, — но мне не нравится тенденция изменений. Однако единственное, что мы можем сейчас сделать, — это продолжать следить за показаниями приборов.

— Ну хорошо, — сказал я, пытаясь говорить с уверенностью, которой в действительности не чувствовал, — беритесь за дело. Я не хочу тревожить экипаж этой новостью. Во всяком случае, личному составу пока не грозит никакая опасность. Идите к реакторам и продолжайте наблюдения. Я подойду к вам попозже, когда будут сняты очередные показания приборов.

— Хорошо, сэр, — сказал Фиерс, вставая вместе с Макдональдом. — Если параметры выйдут за пределы допустимых, должен ли я выключить реактор?

— Конечно. И если вам придется это сделать, вспомните добрым словом адмирала Риковера и нескольких дальновидных офицеров в Пентагоне, которые настояли на разработке энергетических установок с двумя и более реакторами.

Мне нужно было проявить большую силу воли, чтобы не пойти сразу же в реакторные отсеки, но я знал, что не смогу долго воздерживаться от этого. Камни в почках, неисправный эхолот и теперь еще реактор. И все это в один день! К счастью, неполадки обнаруживались пока только в одном реакторе; оснований полагать, что они появятся в другом, не было. Очень хорошо, что на «Тритоне» установлено два реактора.