Михаил Калашников - Записки конструктора-оружейника

- Если говорить об улучшении боевых свойств пулемета, то характеристики его стали лучше в полтора раза. Если говорить о снижении веса, то станок стал почти в три раза легче того, что был на вооружении.

- Иными словами, твоя выглядевшая непривычной схема с передним сошником дала возможность уменьшить массу не на несколько процентов, а в несколько раз. Это прорыв. Тот самый прорыв вперед, о котором мечтает каждый конструктор, если он ставит, конечно, перед собой сверхзадачу.

- Что ж, если хочешь, назовем эту работу прорывом, - согласился Барышев. Только оговорюсь: не было бы уроков полигона, не было бы, вероятно, и моего конструкторского рывка вперед.

Добавлю к конструкторской деятельности Константина Александровича еще несколько штрихов. Его схема станка с передним сошником позже с успехом была использована на ряде отечественных и иностранных образцов стрелкового оружия и даже в 105-мм английской гаубице. Позже К. А. Барышевым в содружестве с конструктором Л. В. Степановым было разработано еще два станка с оригинальными схемами. Один из них, станок системы Степанова - Барышева для 12,7-мм крупнокалиберного пулемета НСВ, по своей массе стал в шесть раз легче станка, применявшегося в пулемете ДШК, много меньше его по габаритам, удобнее в эксплуатации, к тому же еще обеспечивал лучшую кучность боя.

"Все цветы должны цвести", - гласит восточная мудрость. Если применить ее к работе конструкторов, то я сказал бы так: каждый конструктор должен обязательно раскрыться как творческая личность. Естественно, для этого необходимы соответствующие условия. Назову несколько, на мой взгляд, наиболее важных. У конструктора должно быть право выбора цели. Его творческая дерзость может проявиться только в его самостоятельном решении, в котором заложен качественный прорыв вперед. Конструктор обязан "делать" себя сам. Чтобы раскрыться, ему необходимы надежная материальная база и накопленный предшественниками опыт.

Полигон помогал конструкторам цвести. Он стал для многих из нас школой воспитания, профессионального мастерства, развития потенциальных возможностей. Здесь глубже раскрылись творческие дарования Судаева, Афанасьева, Рукавишникова, Ракова, Барышева... Здесь нашли свою стартовую площадку в службе многие и многие инженеры, испытатели, специалисты полигонных служб.

Один из них - Александр Афанасьевич Григорьев, выпускник артиллерийской академии 1941 года, позже ставший заместителем начальника Главного управления Министерства обороны СССР. Но это позже, гораздо позже, А тогда...

"Практический опыт работы на полигоне сделал тов. Григорьева ценным специалистом в области баллистика и разработки новых боеприпасов стрелкового оружия.

За последнее время принял непосредственное участие и успешно руководил разработкой вариантов патронов уменьшенной мощности. При этом достигнуты положительные результаты", - отмечал в аттестации на своего заместителя А. А. Григорьева начальник отдела управления стрелкового вооружения ГАУ в 1947 году.

А вот мнение начальника управления! "Занимаемой должности вполне соответствует. Может быть с успехом использован на научно-исследовательской работе, к которой имеет склонность".

"Толковый, технически грамотный, растущий инженер", - лаконично добавил генерал-майор инженерно-технической службы Н. Н. Дубовицкий, в то время заместитель начальника Главного артиллерийского управления.

Скупы строки документов. Но они дают возможность хорошо представить, какой школой стала для Александра Афанасьевича работа, точнее служба, на полигоне. Она выковала из него ценного специалиста в одной из важнейших областей стрелкового вооружения. Она привила будущему председателю научно-технического комитета и заместителю начальника Главного управления по опытно-конструкторским и научно-исследовательским работам вкус к творчеству, к неутомимой исследовательской деятельности.

Ну а кем был Григорьев на полигоне? Когда мы с ним познакомились зимой сорок четвертого, он служил в должности начальника баллистической лаборатории. Я в то время привез на испытания образец ручного пулемета. Баллистика для меня являлась еще, можно сказать, тайной за семью замками. Александр Афанасьевич приоткрыл ее мне, и я с увлечением усваивал его уроки, жалея, что они быстро заканчиваются.

Вскоре мы расстались. Григорьева перевели на должность старшего инженера Артиллерийского комитета ГАУ, а я вновь был командирован в Среднюю Азию. О его службе того периода, о работе, проводимой им на полигоне, пожалуй, опять убедительнее всего могут сказать строки документа: "В 1944 г. награжден орденом "Знак Почета". Инженер по боеприпасам. Самостоятельно решал технические и организационные вопросы производства опытных образцов, их испытания и анализа результатов испытаний. Провел большую работу по отработке технологии и приемных испытаний для патрона обр. 1943 г.".

Нам хорошо известны разработчики патрона образца 1943 года Н. М. Елизаров и Б. В. Семин. Во всяком случае, для нас, конструкторов-оружейников, их работа представляла огромное значение, открывая новые перспективы в конструировании автоматического стрелкового оружия. Именно разработка этого патрона во многом определила рождение и развитие "семьи" образцов автоматического оружия системы Калашникова.

Но были люди, остававшиеся, как принято говорить, за кадром. Люди, определявшие перспективу развития боеприпасов, доводившие патроны до качественного уровня, испытывавшие их, запускавшие в производство. Одним из них и был Александр Афанасьевич Григорьев. Если сжато сформулировать свойства его инженерной натуры, то я определил бы их так: эрудиция, смелость в решениях, умение мыслить масштабно, глубоко анализировать проблемы и делать новые выводы.

В один из первых послевоенных годов Григорьев приехал на полигон в командировку. Он в то время состоял в должности заместителя начальника отдела управления стрелкового вооружения ГАУ. Мы встретились вечером у меня дома, в маленькой комнатке в коммунальной квартире. Говорили о многом, в том числе и о выпускниках артиллерийской академии, служивших в различных подразделениях полигона. Вспомнили не так давно ушедшего из жизни А. И. Судаева, и я обмолвился, что Алексей Иванович всегда с уважением говорил о своем учителе А. А. Благонравове.

- Об Анатолие Аркадьевиче и нельзя говорить иначе, - подтвердил Григорьев. - Ведь Благонравов, будучи начальником факультета вооружения, создал свою неповторимую школу инженеров-оружейников, где более всего ценилась самобытность. Последний выпуск в этом качестве он сделал перед самой войной.

- И многие из них сейчас у нас на полигоне.