Аркадий Белинков - Юрий Тынянов

Но еще раньше, чем опасения, связанные с различным пониманием демократии, возникает некоторое беспокойство за отдельных товарищей, которые, будучи перегружены ответственной работой, могут иногда пренебречь высокими идеалами.

В связи с этим Маяковскому "чудится",

...что на красном погосте

товарищей

мучит

тревоги отрава.

.........................................

- А вас

не тянет

всевластная тина?

Чиновность

в мозгах

паутину

не свила?

Тынянову кажется, что диктатура пролетариата не во всем является той свободой, которую ждала и искала дореволюционная интеллигенция, склонная видеть в глубокой заботе о ее духовном перевоспитании лишь новые порабощения.

Лирическая интонация романа Тынянова связана не с приемом, а с жанром. Жанр "Смерти Вазир-Мухтара" - лирика. "Смерть Вазир-Мухтара" - это не только исторический роман о Грибоедове, но и трудное, полное сомнений повествование о себе и о своим времени.

Годы с 1925 по 1927 шли без явно ощутимых исторических потрясений, без кризисов и политических взрывов. Но гул потрясений не ушел, а лишь отступил. Мирная жизнь прерывалась кулацкими мятежами, убийствами из-за угла, угрозой интервенции. Это было время, полное напряженных, но часто не выдающихся событий, подобное дням, о которых в военных сводках во время тяжелых и кровопролитных боев говорится как о прошедших без существенных перемен.

В творчестве Тынянова тоже как будто не происходило потрясений, кризисов и взрывов. Было развитие прежних идей, идей, возникших еще в "Кюхле". Но атмосфера напряженности и тревоги стояла в те годы над миром. И напряженность и тревога, которые раньше других слышит художник, привели Тынянова к тому, что из первой книги были извлечены наиболее трагические, тревожные и пессимистические мотивы. И эти мотивы были сгущены до такой степени, что второй роман сравнительно с первым оказался явлением качественно иным.

В эти годы эволюция писателя была сложна и отразила колебания вновь двинувшегося времени. Наступила пора, когда государство перешло к реализации победы революции.

Старая проблема взаимоотношений интеллигенции и революции сменилась новой - проблемой взаимоотношений интеллигенции и послереволюционного государства, к концу первого десятилетия принявшего четкую и законченную форму диктатуры пролетариата.

В конце 20-х годов некоторая часть русской интеллигенции стала переносить на современную действительность аналогии прошлых революционных эпох.

Это была история, не придающая существенного значения новым особенностям и подбирающая родственные черты ушедших эпох. Прошлая история интересовала не как опыт, а как закон, годный для всякой эпохи. Подобно писателю, в "литературе" не выходящему за пределы отработанных предшественниками приемов и комбинаций, некоторая часть русской интеллигенции конца 20-х годов во время завершения нэпа, начала коллективизации и индустриализации, в разгар внутрипартийной борьбы, в эпоху безоговорочной победы диктатуры пролетариата стала к реальной жизни прикладывать литературно-исторические реминисценции. Тогда пришли идеи повторяемости исторического события, движения по замкнутому кругу, всеобщий исторический закон.

Это были годы, когда революция в одной из своих форм - вооруженного переворота - была уже закончена, но еще не приняла форму социализма. В эти переходные годы интеллигенты, сверяющие свое старое представление о человеческой свободе с новым представлением, стали помаленьку бросать это занятие, поняв, что сейчас нужно заниматься не этим, и опасаясь возможных осложнений.

"Смерть Вазир-Мухтара" создавалась через десять лет после революции, больше тридцати пяти лет назад.

Мы говорим о герое художественного произведения, не забывая прикрепленность его к своему времени, его биографию, газеты, которые он читал, людей, которые его окружали. Мы рассматриваем его как историческое явление. Но, говоря о человеке, который создал этого героя, мы забываем, что ведь он тоже историческое явление и что его тоже нельзя понять вне реальной, конкретной истории его дней, а не эпохи вообще. К Тынянову это относится так же, как и ко всем другим писателям, только осложняется тем, что он принадлежал к категории художников, которые не откликаются на события непосредственно. Эволюция его творчества находится в зависимости не от того или иного исторического события, происшедшего в это время, а от причин, вызвавших это событие. Для Тынянова поры создания "Кюхли" и "Смерти Вазир-Мухтара" проблема интеллигенции и революции, независимо от различия решений ее в обоих романах, была первостепенной. Ее решали все послеоктябрьское десятилетие, сначала уходя на войну с белыми или в эмиграцию, потом уходя в деревню за хлебом для страны или превращаясь в высокооплачиваемых фразеров, заливающих революцию сиропом речей, решали ее в романах и лирике, в кино и театре. Люди становились врагами, обвиняли друг друга в измене, и были они друг для друга не литературными именами, знакомыми по книгам, а реальными людьми, с которыми еще так недавно печатались в одних сборниках, пили чай, соглашались и спорили. Люди тех лет не пришли в революцию с цветами и с ясным взглядом на историю человеческого общества. Из всех событий всемирной истории Октябрьская революция вызвала самые длительные выяснения взаимоотношений, больше всего надежд, крушений, веры, сомнений, напряженной работы мысли, отчаяния и счастья. У интеллигентов 20-х годов далеко не всегда было ясное, простое и безошибочное мировоззрение. Мировоззрение создавалось долгие годы в революцию и после нее, благодаря ей. Это было время, когда взгляды многих людей еще только складывались и перестраивались. Соединительный союз "и" в словосочета-нии "интеллигенция и революция" соединял не всех и часто звучал, как наречие "против". Можно было "всем телом, всем сердцем, всем сознанием" слушать революцию и одновременно с этим скорбеть о "библиотеке в усадьбе", которую революция уничтожает.

Пути истории революции и послереволюционных периодов, которые для Гейне и Франса были только гипотезами, для Тынянова стали реальной действительностью. Будущее Тынянову не казалось пахнущим "юфтью, кровью и великим множеством палок", как полагал Гейне, и не олицетворялось в образах жаждущих крови богов. Революция была для Тынянова исторической закономерностью, и этапы послереволюционного развития оказывали на писателя прямое воздействие. Писатель менялся, и менялись его герои.

"Смерть Вазир-Мухтара" - главная книга Тынянова, собравшая вокруг себя обширную полемику, начавшуюся с того, такой или не такой должен быть Грибоедов, и вышедшую в решение путей и судеб русской литературы, - была уже написана.